Дивизионный комиссар - Павел Корнев

— Вот как? — Эти двое приближенных Адама Марона реально могли претендовать на власть в банде, поэтому их смерть в первую очередь играла на руку внуку главаря. И возникал резонный вопрос: а в самом ли деле на них покушались люди Саливана? Или это работа Малоя? — Крайне удачно все для Леопольда складывается, не находишь?

— И не говори, — согласился Сол. — Скользкий сукин сын. Кстати, на завтрашние похороны Адама он мне приглашение не прислал. После в «Вальдшнепе» пройдет общая сходка, там меня тоже не ждут. Понимаешь, что это значит? Я покойник, Виктор! Я покойник, и виноват в этом ты!

— Не факт.

— У Лео на тебя зуб, меня он точно со свету сживет, вот увидишь.

— Какое-то время у тебя есть, поэтому не раскисай. И не пей! Все, позже позвоню. — Я заметил через стеклянную дверцу кабины, как из остановившейся у такси полицейской машины выбрался Петр Крамер, и повесил трубку. На миг прижался лбом к холодному стеклу, но сразу пересилил себя и вышел к инспектору.

Беспокойство за Анну отступило, и сейчас в голове билась одна лишь мысль: «Что происходит?»

Что происходит? Что происходит? Что, мать вашу, происходит-то?!

Зачем Аарону Малою, этому милому малому с мертвыми глазами убийцы, понадобились обломки хрустального шара? А если не ему, то кому? И откуда вообще эти обломки взялись? И самое главное — как со всем этим связан мой отец?

Что именно стряслось четверть века назад, если это до сих пор не дает кому-то покоя?

Неужели именно обломки хрустального шара — ключ к происходящему?

— Виктор! — сбил меня с мысли поспешивший навстречу инспектор Крамер. — Сегодня ты превзошел самого себя!

— Анну освободили, остальное меня не волнует.

— Да? — усмехнулся Петр и вытащил изо рта незажженную сигару. — Капитан рвет и мечет. Точнее — рвал и метал. Он всерьез собирался отстранить тебя от работы!

— И что его остановило?

— Соркин попросил за тебя.

— Томас? — недоверчиво переспросил я и осторожно прикоснулся к рассаженному затылку. — С чего бы это?

— Он рассказал, что твое участие было обусловлено требованием похитителей, и тогда советник Гардин посоветовал шефу не рубить сплеча. Уж не знаю почему, но советник тебе симпатизирует.

— Это радует.

— И тем не менее должен задать тебе несколько вопросов. — Крамер достал блокнот и уточнил: — Готов?

Я с тоской посмотрел на здание больницы и вздохнул:

— А у меня есть выбор?

— Нет.

— Тогда поехали.

И понеслось…

В отличие от лейтенанта, инспектор Крамер выспрашивал подробности случившегося минут сорок, а потом еще заставил по всем правилам оформить в качестве улики трофейный штуцер и отпустил, лишь получив клятвенное заверение сдать письменный отчет до конца дня.

— И не забудь оформить заявление об утере табельного оружия, — напомнил Петр.

— Револьвер мой личный был, — покачал я головой. — И нож тоже сам покупал.

— Тогда проще, но все равно бумажку в канцелярию закинь.

— Сделаю. Да! Передай Артуру, чтобы забрал меня отсюда минут через двадцать.

— Хорошо.

Мы распрощались; Крамер отправился на место перестрелки, я вернулся в больницу.

— Будьте добры, Анну Соркин в какую палату поместили? — предъявил служебный значок на регистратуре.

— Номер сорок четыре вам нужен, — улыбнулась в ответ миленькая медсестричка.

— Благодарю.

Я поднялся на четвертый этаж, кивнул дежурившим перед дверью полицейским детективам и прошел в палату. А там, в небольшой приемной дорогу сразу загородили двое охранников Романа Волина.

— Вы тут что забыли?

Парни кисло переглянулись, но с места не сдвинулись.

— В самом деле? — усмехнулся я и распахнул полу пиджака, демонстрируя значок. — Забыли, с кем имеете дело?

— Вас здесь не ждут, — заявил парень повыше и покрепче, с черной щеточкой усов над верхней губой.

— Уходите, — поддакнул его напарник.

— С дороги!

Я шагнул к двери, высокий просто взял и отпихнул меня назад.

Зря…

Крюк левой в солнечное сплетение заставил его выпучить глаза и разинуть рот, короткий боковой правой в скулу отбросил в сторону. Второй телохранитель попытался садануть мне по голове, я подставил под кулак предплечье и ударил в ответ. Парень зацепился за стул и с грохотом опрокинулся на пол.

В этот момент усатый отлип от стены, выхватил из-под пиджака телескопическую дубинку и взмахом руки разложил ее. Я поспешно отскочил в дальний угол, а ворвавшиеся в дверь детективы взяли охранника на прицел табельных револьверов.

— Брось! Брось немедленно! — заорали они.

Телохранитель послушно кинул дубинку на пол и развел руки в стороны.

— Постойте! — запротестовал он, когда один из стражей порядка достал наручники. — Я просто выполнял свою работу!

— Нападение на полицейского при исполнении, — объявил я с сомнением глянувшему на меня детективу. — Оформляйте.

Детективы без промедления сковали телохранителям руки за спиной и повели их на выход, но тут к нам выскочил Роман Волин.

— Что тут происходит?! — завопил он. — Что вы себе позволяете?! Это произвол!

— Давай-ка потише, — попросил я, задумчиво рассматривая содранные костяшки правого кулака. — Это больница все-таки.

— Я этого так не оставлю! — и не подумал успокоиться франт. — Да стоит мне только позвонить, и вас пинком под зад с работы вышибут! Вылетите, как пробка из бутылки!

— Идите, — отпустил я детективов и ядовито улыбнулся. — Господин Волин, подозреваю, забыл, в каком городе сейчас находится.

Романа просто затрясло от бешенства.

— Лучше наймите им хорошего адвоката, — посоветовал я и спокойно прошел в палату.

Сидевший рядом с кроватью дочери Томас Соркин при моем появлении нахмурился и спросил:

— Что вы там устроили?

— Простое недоразумение, — пожал я плечами, во все глаза уставившись на подругу. — Анна, ты как?

— Боюсь, сейчас не время… — начал было Томас, но девушка накрыла его ладонь своей. — Папа, оставь нас ненадолго, — попросила она.

Господин Соркин заколебался, потом все же поднялся со стула и нехотя поплелся на выход.

— Только недолго, — обернулся он на пороге.

— Разумеется, — пообещал я, прикрыл за ним дверь и вернулся к подруге. — Как ты? — спросил, присаживаясь рядом с ее кроватью. — Как с тобой обращались?

— Никак не обращались, — слабо улыбнулась в ответ девушка, слегка отстраняясь от меня. — Сутки просидела в полном одиночестве в четырех стенах, даже вспомнить нечего.

— Анна, с тобой точно все в порядке? — уточнил я, услышав в ее голосе какие-то непривычно ровные интонации. — Ты только скажи…

— Все в порядке, Виктор. Все в полном порядке. Просто мне нужно время, чтобы прийти в себя. Надо побыть одной, успокоиться. Понимаешь?

— Нет, — честно сознался я.

— Прошу тебя, — прошептала Анна и провела ладонью по моей щеке. — Я просто хочу собраться с мыслями и решить… решить, как жить дальше. Дай мне время, хорошо?

— Хорошо, — кивнул я. — Как скажешь.

— Будь добр, позови папу, — попросила тогда девушка.

Я поднялся со стула и запустил в палату Томаса.

— До скорой встречи, — попрощался с Анной и вышел за дверь.

На сердце было неспокойно. Обычно всегда хорошо чувствовал настроение подруги, а тут — как отрезало. И вроде правильные вещи говорит, да только царапнула какая-то мелочь и никак покоя не дает. Словно уже видел, как с людьми происходит нечто подобное, но с кем и почему — как отрезало. Не помню.

На выходе из больницы будто нарочно наткнулся на Леопольда Марона. Тот, весь в черном, с единственным красным пятном гвоздики в петлице, шествовал к моргу в сопровождении столь же мрачной свиты.

— Специальный комиссар Грай, — холодно улыбнулся он, — рад видеть вас в добром здравии.

— Это не взаимно, — отрезал я и спокойно зашагал дальше, да только новый глава семьи Маронов решил оставить последнее слово за собой.

— Я планировал увидеться с вами сегодня и обсудить наши разногласия, — неожиданно выдал он мне в спину, — но, к сожалению, встречу пришлось перенести.

Осознав смысл услышанного, я развернулся и приподнял шляпу.

— Всегда к вашим услугам.

Гангстерам подобный ответ по вкусу не пришелся, и послышалось раздраженное бурчание, но сейчас меня их недовольство волновало меньше всего. Проблемы надо решать по мере их возникновения. Правда, судя по заявлению Леопольда, он всерьез вознамерился занять верхнюю строчку перечня моих неотложных дел.

Собирался повстречаться, значит? И попросил Аарона Малоя организовать нашу встречу? Ну-ну.

Знать бы еще, кто в этой парочке главный.

Хотя так ли это важно?

С верхней ступеньки крыльца я полюбовался, как Роман Волин суетится вокруг патрульного автомобиля, в который прибывшие на вызов полицейские грузят его телохранителей, потом спустился к служебной машине и распахнул дверцу, но прежде чем успел усесться на переднее сиденье, Артур выбрался из-за руля и заявил: