Николай II - Марк Ферро

Накануне заседания Совета министров, 15 сентября, он получил следующее письмо от Александры: «Мой бесценный! Не забудь перед заседанием министров подержать в руке образок и несколько раз расчесать волосы Его гребнем. О, как я буду думать и молиться за тебя, мой любимый, больше, чем когда-либо».

Николай II воспротивился своим министрам. 16 сентября он их всех прогнал.

Александра — правительница дворца

«Будь еще более самодержцем, мой горячо любимый, прояви свою решимость». Послания подобного характера Николай II получал буквально каждый день с того времени, как отправился на фронт. «Ты вынес один, с решимостью и стойкостью, тяжкую борьбу ради родины и престола. Никогда не видели они раньше в тебе такой решимости, и это не может остаться бесплодным», — пишет ему в сентябре 1915 года Александра после того, как он прервал деятельность Думы.

Она добавляет: «Не беспокойся о том, что остается позади… Я здесь… на мне надеты невидимые «брюки», и я смогу заставить старика [Горемыкина] быть энергичным…»

В самом деле, пока Николай командует армией, Александра в это время властвует в тылу. Ее корреспонденция показывает, что она занимается всем: следит за назначениями, советует и приказывает. Ее 400 писем — а она ежедневно отправляла их царю — настоящие отчеты о делах двора и правительства. Это длинные письма, написанные спонтанно, в которых стратегические советы перемежаются с подробностями о детях, сплетнями и слухами. Она знает, что она хочет: с 11 сентября 1915 года по 15 марта 1916 года Александра отправила более дюжины писем, в которых настаивает на том, чтобы Николай назначил А. Н. Хвостова на пост министра внутренних дел. Она не упускает возможности каждый раз сообщить свое мнение — и часто мнение Распутина — о Думе, о наступлении Брусилова и т. д.

Александра вместе с Распутиным добивается назначения нескольких министров. Она, например, объясняет Николаю: «Вспомни, что дело не в Протопопове или X, Y, Z. Это вопрос о монархии и твоем престиже, которые не должны быть поколеблены во время сессии Думы».

Советует ему:

«Будь Петром Великим, Иваном Грозным, императором Павлом — сокруши их всех…»

«Спокойно и с чистой совестью перед всей Россией я бы сослала Львова в Сибирь… отняла бы чин у Самарина-Милюкова, Гучкова и Поливанова — тоже в Сибирь».

В письме к Александре от 13 сентября 1915 года Николай II делится с ней своими тревогами: «Теперь несколько слов о военном положении: оно представляется угрожающим в направлении Двинска и Вильны, серьезным в середине к Барановичам и хорошим на юге (ген. Иванов), где наши успехи продолжаются. Серьезность заключается в страшно слабом состоянии наших полков, насчитывающих менее четверти своего состава; раньше месяца их нельзя пополнить, потому что новобранцы не будут подготовлены, да и винтовок очень мало. А бои продолжаются и вместе с ними потери… Прошу тебя, любовь моя, не сообщай этих деталей никому, я написал их только тебе…»

В этом коротком послании все сказано: трагические результаты лета 1915 года — около 2 миллионов жертв, нехватка людей и, того больше, винтовок. В этой картине не хватает еще одной подробности: для пушек нет больше снарядов. Конечно, в такое положение попали все воюющие страны, так как никто не предполагал, что война будет столь долгой. Однако ни в одной стране нехватка боеприпасов не была такой драматичной. Для исправления положения командованию приходилось предпринимать безумные штыковые атаки, чтобы обмануть противника относительно подлинного положения в войсках. Иногда удавалось ввести противника в заблуждение, однако русские войска были вынуждены оставить Польшу.

На письмо Николая Александра ответила: «Я никому ни слова об этом не скажу, только нашему Другу, чтобы он тебя всюду охранял».

Другу, то есть Распутину, который в курсе всех секретных дел.

Занимавший в то время пост министра внутренних дел Хвостов рассказывает:

«Распутин ездил в Царское Село, и ему давал поручение Рубинштейн узнать о том, будет ли наступление или нет… Причем Рубинштейн объяснял близким, что ему это нужно для того, покупать ли в Минской губернии леса или нет?.. Надо сказать, что, трезвый, он [Распутин] ничего не рассказывал, но ему нужно было бутылку портвейна или мадеры, и тогда он рассказывал… «Приезжаю я, — говорит, — в Царское, вхожу: папашка сидит грустный… Я его глажу по голове и говорю: — Что грустишь? — Он говорит: «Все мерзавцы кругом! Сапог нет, ружей нет — наступать надо, а наступать нельзя!» — «Когда же будешь наступать?» — спрашивает Распутин. «Ружья будут только через два месяца, раньше не могу»».

Было ли это правдой или нет — Хвостов давал показания перед Чрезвычайной следственной комиссией Временного правительства после Февральской революции. Эти сообщения и письма показывают, как принимались решения. В то время небольшой круг посвященных — тех, кто с Александрой, Распутиным, Вырубовой и министрами Распутина осуществлял политику, которая, как считали, вела страну к гибели, — называли «камарильей». Власть все больше и больше отделяют от страны, от Думы и даже от министров.

Пожертвовать царем ради спасения царизма. Первая попытка

Поражения, понесенные в 1915 году, замена великого князя Николая Николаевича на посту главнокомандующего самим царем, тяжелое положение с продовольствием в тылу, нехватка боеприпасов на фронте, тревога за такое безобразное положение вещей вызывают бунт среди «активных слоев населения». Буржуазные деловые круги, земские деятели, военное командование, предчувствуя приближающуюся опасность — прежде всего революции в самый разгар войны, — подготавливают выступление против Николая II как «бездарного царя»: чтобы спасти Россию и царизм, его надо заменить.

Эта идея зародилась после появления осенью 1915 года статьи В. Маклакова в «Русских ведомостях» — «Трагическое положение. Безумный шофер». Эти крылатые слова облетели Россию.

«Вы несетесь на автомобиле по крутой узкой дороге; один неверный шаг — и вы безвозвратно погибли. В автомобиле — близкие люди, родная мать ваша.

И вдруг вы видите, что ваш шофер править не может; потому ли, что он вообще не владеет машиной на спусках или он устал и уже не понимает, что делает, но он ведет к гибели и вас, и себя, и если продолжать ехать, как он, перед вами — неизбежная гибель.

К счастью, в автомобиле есть люди, которые умеют править машиной; им надо поскорее взяться за руль. Но задача пересесть на полном ходу нелегка и опасна; одна секунда без управления — и автомобиль будет в пропасти.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});