Рыцарь зимы - Ричард Арджент

– Я знаю – но ваш долг заключается в том, чтобы помочь мне защитить себя любыми средствами. Вам не причинят вреда, ведь откуда им знать, что это вы дали мне деньги?

Стюард неловко, с трудом поднялся, поковылял к сундуку и извлек из него туго набитый кошелек. Затем старик вручил деньги девушке.

– Мне безразлично, причинят мне вред или нет, поскольку не так много лет осталось у меня в запасе. Какая разница, покину я этот мир сегодня по их вине, если завтра мне так и так придется проститься с ним? Держи, дитя, сделай то, что должна, и скажи моему господину, что я поступил так лишь из любви к нему и к тебе.

Анжелика порывисто обняла его, говоря:

– Вы удивительный человек – просто удивительный! Сегодня все поражают меня своей храбростью.

– Я бы снова сделал это ради такой благодарности, клянусь честью, даже если бы потом меня сожгли на костре.

Девушка оставила стюарда и отправилась на ужин с кузеном и тетушкой.

Элспет была сурова и холодна, но ее сын лучился весельем и добродушием. Анжелика несколько раз подняла на него глаза, но старалась не делать этого слишком часто, чтобы он не заподозрил, будто что-то идет не так. Пусть гадает, удалось ли ему растопить лед в сердце девушки. В конце концов, все женщины любят развлекаться, и Эзра знал об этом. Он видел, как дамы флиртуют даже со своими мужьями, лишь бы те отвезли их туда, где будут танцы, менестрели, представления акробатов или актеров. Женщины любят наряжаться по такому случаю и демонстрировать свое обаяние и красоту, пока их развлекают другие.

Анжелика сумела вновь повидаться с актерами перед вечерним представлением. Они быстро прошлись по всему плану и немного улучшили его. Патрик предложил кое-что – один трюк, который поможет им всем сбежать.

Это пришлось по вкусу Анжелике, которая тут же его одобрила. Она неплохо знала кузена и была уверена, что уловка сработает.

– Эзра боится всего сверхъестественного, – задумчиво протянула она. – Я видела как-то раз, как он вздрогнул и подскочил, едва услышав уханье совы. Он не последует за нами в темноте. Ее он тоже боится.

План был сложным и безрассудным, но Патрик решил, что в крайнем случае они смогут вырваться на свободу с боем. Как и многие юноши, актеры носили с собой кинжалы и неплохо ими владели. Ясно одно: как сказал Тоби, нельзя оставлять Анжелику в руках ее распутного кузена. Эзра из тех людей, которые поутру будут горячо раскаиваться в грехе, совершенном под властью хмеля, но стоит только повторить вечером попойку, как тот же проступок вновь будет совершен.

Анжелика закрыла глаза и попыталась представить, что Эндрю слышит ее.

– Если ты слышишь меня, Эндрю из Крессинга, мой спаситель и друг, прошу тебя, помолись за меня и помоги мне, если сможешь.

Эта просьба не достигла ушей юноши, к которому была обращена, однако имя, подхваченное ветром, было услышано теми, кто знал его.

Большой зал был ярко залит светом свечей, когда Анжелика спустилась вниз в белоснежном платье. Эзра о чем-то разговаривал с Патриком. Тот задумчиво дернул себя за пряди челки и произнес:

– Нам придется воспользоваться вон той дверью для представления, если вы не против, ваша светлость…

– Можете называть меня просто «сэр». Да, пожалуйста, располагайтесь. – Эзра устремил взгляд на Анжелику, изящно проплывшую мимо. – Только убедитесь сначала, что дверь в коридор закрыта, иначе сквозняк задует свечи, и мы все окажемся в темноте.

– Да, сэр, госпожа предупреждала нас об этом.

– Вот и славно. Что ж, моя мать и кузина уже заняли свои места – можете начинать представление.

Игроки начали бродить по сцене, точнее, по отведенному для нее пространству перед очагом. Хозяева приготовились насладиться представлением. Эзра сначала пил мед из кубка, но вскоре отставил его в сторону и притянул к себе кувшин.

– О Эней, герой мой! – пискляво защебетал Тоби. – Как сильно я люблю тебя!

Эзра склонился к уху Анжелики, то и дело касаясь его языком, губами и кончиком носа.

– А тебе не кажется, что было бы лучше поставить на роль женщины тощего мальчишку, а не этого здорового тюфяка? – хрипло прошептал он, невнятно выговаривая слова.

Анжелика сделала усилие, чтобы не отстраниться от кузена.

– О, но, возможно, у тощего мальчишки голос не подходит для этой роли?

– По-моему, он и у высокого не годится, но скажи, тебе удобно, моя милашка?

Эзра незаметно коснулся ее бедра своей большой ладонью и стиснул его через слои ткани. Мать сидела вдали от него и не видела, чем занимается ее сыночек. В любом случае она смотрела прямо перед собой, свет падал на суровое, некрасивое лицо, открывая каждую морщинку. На сцене актеры с энтузиазмом исполняли свои роли, как и подобает людям, зарабатывающим на хлеб, развлекая зрителей. Анжелика начала опасаться, что они забыли о настоящей цели нынешнего представления, и в ее голове начали складываться ужасные картины. Столько всего могло пойти не так! Любой сбой повлек бы за собой неминуемую катастрофу.

– Мне вполне удобно, благодарю тебя.

Она не стала сбрасывать руку кузена с бедра, терпеливо дожидаясь реплики, которая была ключевой и должна была привести в действие весь их план. Анжелике было известно, что у дверей стоят двое слуг Эзры – один у черного входа, второй – у главного. Выбраться из дома непросто, но Анжелика знала, что актеры умеют мгновенно менять роли и костюмы – это часть их ремесла. Они зачастую проделывали все так быстро, что заставали зрителей врасплох. Некоторым игрокам так хорошо удавались различного рода иллюзии, что их нередко обвиняли в колдовстве, а иных даже сжигали за подобные таланты.

К концу пьесы Питер исполнил романтическую песню на лютне. Анжелика, слушая ее, несколько раз притворно вздохнула. Она заметила, что на глазах Эзры выступили слезы, и была совершенно поражена своим открытием. Как мог жестокий, беспринципный чурбан вроде ее кузена так расчувствоваться от слащавой любовной песни? Но слова были откровенно приторными и только укрепили уверенность девушки в порочности кузена, вместо того чтобы подорвать ее.

В последней сцене Эней сидел в полутьме на стуле, исполняя длинный монолог. Он якобы находился в каюте корабля, уплывавшего из Карфагена.

– Я должен оставить прелестную Дидону на берегу, ибо я не люблю ее более теперь, когда ветер переменился. – Голос актера неожиданно окреп, и юноша высоко вскрикнул: – Но, о боги Олимпа, что за злобное порождение хаоса входит в мое темное убежище? О, как сурово смотрят его жуткие глаза, это страшный враг, да хранят меня боги! Неужто я обречен обращаться, как с братом, с этой вещью?!

Эней так искренне и страшно кричал, что даже Анжелика почувствовала, как у нее зашевелились волосы на затылке. Даже при свете камина и свечей можно было запросто поверить, что Патрик и впрямь увидел что-то страшное в полутьме. Он выпучил глаза от ужаса, и казалось, был вне себя от страха, застыв на стуле без движения и хрипло дыша.

Встревожившись, Эзра стиснул бедро Анжелики и замер на месте.

– Что он увидел? – прошипел он. – В чем дело?

В этот момент кто-то распахнул дверь в коридор, и пронесшийся по комнате сквозняк задул все свечи. Пламя в камине, колыхнувшись, устояло. Эней повернулся на стуле, и на несколько мгновений зрителям явился Сатана, ухмыляющийся, демонический, пугающий. Жуткое создание преисподней обвело взглядом зрителей и исчезло. Вновь вернулся Эней, еще более испуганный, чем раньше, но уже ненадолго.

Быстрое движение – и перед зрителями снова предстал дьявол – с красными рогами и козлиными косыми глазами. В этот раз у него на голове восседал жуткий крылатый черт, похожий на шляпу. Мелкое создание преисподней, злобно зыркая по сторонам, сорвалось с места и промчалось по комнате, как ястреб. Оно кинулось прямо в лицо Эзры и на миг коснулось когтями его губ. Тот завопил от ужаса и отбросил странную тварь в сторону, а потом попытался растоптать ее на месте. Анжелика опустила взгляд и не увидела ровным счетом ничего. Там ничего не было.

Все произошло с головокружительной скоростью. Мерцающее пламя камина очерчивало формы обычных, привычных предметов, которые как будто начали двигаться. Вместе с пламенем танцевали сами тени. Одни были настоящими, другие – нет. Все приобрело странную подвижность, хрупкость и нереальность. Умы зрителей хватались то за одно, то за другое, пытаясь отыскать опору в пустившемся в пляс мире. Страх перед неведомым сковал Эзру и его мать, как мертвый ветер, вырвавшийся из далекого, темного подземного мира.

Тетушка Элспет с воплем вскочила на ноги, зажала себе рот обеими руками, пытаясь сдержать страх и не дать ему перерасти в безумие.

Эзра беспорядочно махал руками, словно сражаясь с невидимыми демонами.

Анжелика вскочила и помчалась к двери за сценой, в коридор, где ее ждали актеры. В темноте она поспешно скинула с себя платье, под которым был надет костюм мальчика – девушка надевала его, чтобы одурачить Эндрю и получить возможность тайно наблюдать за его тренировками. Достав бархатную шапочку, она нахлобучила ее на голову и спрятала под ней свои длинные кудри. Четверо актеров быстро направились к выходу, где дежурил слуга по имени Картер, явно не понимая, что происходит в доме.