Диссидент-3: Дайте собакам мяса - Игорь Черемис

Буду, конечно, рад ошибиться, но помните, как в Эстонии студенты бунтовали в прошлом году? В «Хронике» этой всё было подробно расписано, это в «Правде» ни слова об этом не было...

– Виктор! – и снова хлопок ладонью. – Тебя опять понесло в материи, в которых ты ничего не понимаешь. Почему ты решил, что увиденное в Сумах – это не частный случай, а системная недоработка? Да и что ты там такого углядел, что Трофим не захотел выносить из своей избы? Если ты про эту идею, что Украина кормит весь Советский Союз – так она не новая, ещё при царях про такое говорили. И пусть болтают, что от этого изменится?

– Отношение к тому, что в СССР не будет УССР, – сказал я. – Да, я знаю, что если постоянно повторять «сахар», во рту слаще не станет. Но в какой-то момент можно убедить себя, что в твоем чае этого сахара было столько, что пока можно и воздержаться. Вот так это работает. Это пропаганда, Юрий Владимирович, самая натуральная пропаганда. А наши пропагандисты никаких мер противодействия разработать не в состоянии. Да и кто будет разрабатывать? На Украине пропагандой занимаются те самые люди, которые искренне верят, что их республика всех кормит. Зачем им этой догме противодействовать? А попробуй, пошли им туда «варяга» – они же бунт устроят, как же, украинизация, коренизация... Ладно... это к Якиру не относится... Извините, Юрий Владимирович, накипело.

Пару мгновений Денисов буравил меня взглядом, но потом все же расслабился.

– Накипело у него, – буркнул он. – У всех накипело, но не все сразу пишут рапорт на увольнение. Работой нужно голову забивать, а не пустыми мечтаниями. И нет, работать будем по семидесятой статье, из этого и исходи. И ускорься... без перегибов. Через неделю жду доклада. Свободен! [1]

***

Официальные запросы в Белоруссию я, конечно, подготовил – а полковник Денисов их без звука подписал. Но отдав эти документы в нашу административную часть, которая занималась и почтовыми вопросами, я всё-таки не выдержал и позвонил в Лепель сам. Не Андрею, конечно, через которого занимался бы «партизанщиной», если бы не Денисов, а его начальнику.

Лепельского капитана звали Александром; когда я был у него в гостях, мы встретились дважды – сразу после моего приезда и перед моим же отъездом. О делах не говорили, но он был в курсе основных моментов – сержант Андрей ему, наверное, всё докладывал честь по чести. Насколько я знал, потом он принимал в судьбе семьи Гинзбургов самое непосредственное участие – во всяком случае, доставка тела отца семейства из Сум в Лепель прошла без сбоев, да и всесоюзный розыск его супруги был объявлен по всем правилам. И в том, что Антонину пока найти не удалось, вины Александра не было.

Он меня, разумеется, помнил. И о Гинзбург не забыл. Повинился, что пока никаких сведений о беглянке не имеет, и тут же спросил – нет ли у меня новостей. А потом я был вынужден краснеть ещё раз – сразу после того, как озвучил Александру гениальную идею моего полковника.

– Опрашивали мы их, не знают они ничего о семье матери, – отмахнулся он. – Никто к ним не приезжал, писем не писал... Если Антонина только сама что-то делала, тайком, но если так – мы таким образом ничего не узнаем.

– Вот чёрт... а я уже отправил вам запросы... отменять – сам знаешь, наверное, – сказал я виновато. – Не будет проблем, если они дойдут до Минска?

– Да не, – если бы мы сидели лицом к лицу, он бы, наверное, махнул рукой. – Отпишем всё, как полагается. За это не волнуйся. Я за другое переживаю – два месяца всё же она бегает, за это время где-нибудь должна проявиться...

– Я в Тюмени попытаюсь её брата найти, – сказал я и выдал ту же легенду, что и Денисову: – Она мне случайно сказала его фамилию, думаю, найдут коллеги. Панфилов он... не слышал ничего такого?

– Панфилов, Панфилов... нет, сразу на память не приходит, – он не стал углубляться в детали. – Слушай, я ещё разок к тем девчонкам оперативника отправлю, пусть про эту фамилию спросят – мы же так спрашивали, в общем. Может, сработает.

Разговор с Александром из Лепеля давно закончился, а я все сидел над телефоном и буравил взглядом его черный карболит. Мне почему-то казалось, что в Лепеле будут все ответы на мои вопросы, но оказалось, что ребята там поумней не только меня, но и полковника Денисова, они давно сделали то, до чего мы дошли в результате внезапного озарения, хотя и получили нулевой результат. Но я надеялся, что настоящая фамилия Тоньки-пулеметчицы всё-таки поможет – и эта Тонька в конце концов окажется в