Сделка с королем эльфов - Элис Кова

и судьба разлучит нас. Поэтому, как только я родился, она передала меня кормилицам и умыла руки.

У меня перед внутренним взором проносятся семейные ужины. Я все еще слышу эхо голосов родителей, укладывавших меня в кровать. Они уверяли, что в углах чердака не затаились монстры. Я помню, как мама впервые взяла меня в поле, рассказывая, что знает о травах и растениях. Ее плач, что я слышала, уходя, еще звенит в ушах. И я по-прежнему вижу покрасневшие глаза отца.

Ненавидел ли меня тогда Эльдас? За то, что у меня была семья, в которой отказали ему? Неужели он так бессердечно разлучил меня с ними лишь потому, что злился?

На языке вертятся вопросы, а глаза жжет от подступивших слез. Это похоже на правду. И, вероятно, теперь мне стоит ненавидеть его еще больше.

Но… нет. Я не могу. Сейчас, когда я вижу его таким и знаю гораздо больше, что-то во мне меняется. Намного сильнее, чем после поцелуев у камина. Возможно, я никогда уже не посмотрю на Эльдаса прежними глазами.

А может, и не хочу. Теперь я понимаю его лучше, чем когда-либо надеялась, и не скажу, что мне это не нравится.

– Элис пожалела меня, когда никто другой бы не стал, – продолжает эльф, не замечая моего смятения. – Она – это лучшее, что со мной случилось. И я день за днем, слишком долго скорбел о ее смерти.

«Я точно так же оплакиваю твой уход, хотя ты пока еще здесь», – почти слышу я невысказанные слова и задаюсь вопросом, не придумала ли их.

– Эльдас, я…

– Где он? – разрывает воздух резкий голос, и дверь в гостиную распахивается. Кстати, о матерях… – Где мой милый мальчик? – Внутрь врывается женщина с резкими чертами лица и глазами, столь же холодными, как у Эльдаса. За ее спиной развеваются занавески. Может, отчасти она не выносит Эльдаса потому, что он слишком похож на нее? – Что ты с ним сделала?

Я моргаю, понимая, что она смотрит исключительно на меня.

– Что? Я?

– С момента появления в замке ты лишь мучила моих сыновей, – брюзжит она, обходя вокруг кровати. – Тебе даже нечего делать в восточном крыле. Знай свое место, королева. – Последнее слово в ее устах звучит словно оскорбление.

– Я…

– Мама, Луэлла помогла Харроу, – резко произносит Эльдас, поднимаясь с кровати. – Без нее…

– Без нее с моим малышом ничего бы не случилось. Просто взгляни на него. – Она убирает темные волосы с мокрого от пота лица Харроу.

Мне хотелось бы пожалеть эту женщину. Найти в себе сочувствие к ней, как к Эльдасу. Я пытаюсь представить себя на ее месте. По сути, она – любовница бывшего короля, не имеющая реального титула. И, вступив в отношения с отцом Эльдаса, должна была понимать, что первенца у нее отнимут. Я пытаюсь отыскать в душе сострадание, но бросаемые ею в мою сторону убийственные взгляды осложняют задачу.

– Ты знаешь, что нужно дать Харроу, – говорю я Эльдасу. – Если понадоблюсь или возникнут вопросы, ты знаешь, где меня найти.

– Да, спасибо, Луэлла. – Судя по тону голоса, он говорит совершенно серьезно.

– Он не станет принимать того, что сделала эта девчонка. – Женщина бросает взгляд на столик с лекарствами.

– Мама…

– Сколько ей? Восемнадцать?

– Девятнадцать, – спокойно поправляю я.

– Сущий ребенок. Позови Поппи.

– Не могу, – холодно сообщает Эльдас. – Я отослал Поппи с важной миссией, которая продлится по меньшей мере пару месяцев. И я не стану ее отзывать. Так что, если хочешь поставить на ноги Харроу, позволь Луэлле…

– Внук Поппи. Даже этот мальчишка будет лучше ее.

Я вижу, как Эльдас сжимает руки за спиной и костяшки пальцев становятся белыми, словно бумага. Челюсть его напрягается. Но глаза полны печали и тоски. Даже несмотря на то, что в голосе слышатся небывалая холодность и горечь.

– Я король, и все в этом замке происходит по моему усмотрению.

– В твоем замке. Но надо мной ты не властен. Я твоя мать.

– Жаль, что ты никогда не вела себя соответствующе.

– Эльдас. – Я слегка касаюсь его локтя, пытаясь привести эльфа в чувство.

– Как ты смеешь так со мной разговаривать?

– А как смеешь ты говорить так с моей женой! – Слова Эльдаса эхом отдаются во мне. Они оберегают от возрастающего холода и создают тепло, которое растекается по рукам и приливает к щекам.

«Но ведь он не защищает тебя, Луэлла. На самом деле нет».

Просто с моей помощью он нашел, как легко можно уколоть мать. Я отворачиваюсь от них, пряча лицо, и пытаюсь лгать самой себе.

– Харроу нужно отдохнуть, – тихо говорю я.

– Да, мы уходим. – Эльдас отворачивается от матери и, положив большую ладонь мне на поясницу, выводит из комнаты. Он провожает меня обратно в мои покои, за всю дорогу не проронив ни слова.

Но все это время эльф не убирает руку. Для такого холодного мужчины она кажется теплой. И я даже не пытаюсь ее стряхнуть.

Крюк уже вернулся. Увидев нас, он поднимает голову с лап и тихо скулит.

– Прости, что отослала тебя, – извиняюсь я перед Крюком и, отойдя от Эльдаса, сажусь на корточки, чтобы почесать волка за ушами. – Я не хотела рисковать. Вдруг бы Харроу проснулся и стал тебя обижать.

– Никто в этом замке не причинит вреда Крюку. В противном случае ему придется испытать на себе всю силу моего гнева.

Я поднимаю глаза на Эльдаса. Кажется, он слегка покачивается. Черты лица заострились от усталости. Я борюсь с желанием помчаться в лабораторию и приготовить отвар, который поможет эльфу расслабиться и крепко уснуть.

– Потому что он часть тебя?

– Нет, это вовсе не связано со мной. Просто потому, что тебе он небезразличен. А я должен защищать тебя и все, что тебе принадлежит.

– Должен, – шепчу я, грустно усмехаясь.

– На кону стоит моя честь, – без колебаний уточняет он.

– Спасибо, – лишь произношу я. Что еще я могу сказать на столь твердое заявление? К щекам вновь приливает жар.

– Спасибо тебе, Луэлла. – Эльдас бросает на меня почти выжидающий взгляд. – За… – Он качает головой, будто не может подобрать нужных слов.

– За вчерашний вечер?

В его взгляде мелькает замешательство. Кажется, Эльдас чуть подается вперед, словно бы воспоминание о нашем поцелуе притягивает эльфа ко мне. И я наконец признаюсь себе, что вовсе не возражала бы, если бы он снова меня поцеловал. Эта мысль вызывает во мне беспокойство, и я тяжело сглатываю. Заметив это, Эльдас тут же отстраняется.

– Вчерашний вечер лучше оставить на дне бутылки медовухи, – в конце концов говорит он.

– Так ты