Под куполом - Стивен Кинг

— О, Иисус! — всхлипнула какая-то рыдающая женщина.

Остальные захлопали в ладоши или подняли руки в экстазе.

— Думаю, что в два часа. Я встану на колени прямо там, посреди пастбища, вот так! И буду молить Бога убрать эту беду.

На этот раз паства откликнулась еще более громкими восклицаниями: «Господи, помилуй! О, Иисус!» и «Господь благословен».

— Но сначала, — Лестер воздел руку, которой посреди ночи бил себе голую спину. — Сначала я хочу покаяться за тот ГРЕХ, который привел к такой БОЛИ и такой ПЕЧАЛИ и этой БЕДЕ! Если я буду молиться сам, Бог может не услышать меня. Если со мной будут молиться двое или трое, или даже пятеро, Бог все равно может не услышать меня, истинно говорю вам.

Они слушались, они подчинялись. Теперь уже все они воздели вверх руки и качались со стороны в сторону, охваченные той знаменитой Божьей лихорадкой.

— Но если бы ВСЕ ВЫ туда вышли, если бы мы начали молиться, встав в круг, прямо там, на Божьей траве, под синим Божьим небом… на виду у солдат, которые, как говорят, охраняют это творение Рук Божьих… если ВЫ ВСЕ выйдете, если МЫ ВСЕ будем молиться вместе, тогда мы сможем достичь самых глубин этого греха и вытянем его на свет, где он умрет, и тогда сотворится чудо Господа Всемогущего! ВЫЙДЕТЕ ЛИ ВЫ? ВСТАНЕТЕ ЛИ ВЫ ВМЕСТЕ СО МНОЙ НА КОЛЕНИ?

Конечно же, они пойдут. Конечно же, встанут на колени. Люди имеют такую радость от искренних молитвенных собраний во славу Господа и в хорошие, и в плохие времена. И когда бэнд заревел «Все, что делает мой Господь, все справедливо»[138] (тональность соль-мажор, Лестер на соло-гитаре), они запели так, что чуть крышу не снесло.

Конечно, там был и Джим Ренни. Это именно Джим Ренни назначил, кто кого будет подвозить туда на своих машинах.

7

ПРОЧЬ СЕКРЕТНОСТЬ!

СВОБОДУ ЧЕСТЕР МИЛЛУ!

ПРОТЕСТУЕМ!!!

ГДЕ? Молочная ферма Динсмора на 119 шоссе (достаточно увидеть

разбитый лесовоз и военных АГЕНТОВ УГНЕТЕНИЯ)!

КОГДА? 14:00 по восточному времени угнетения!

КТО? ВЫ и каждый, кого вы сможете привести с собой!

Скажите им, что мы желаем рассказать нашу историю масс-медиа!

Скажите им, что МЫ ЖЕЛАЕМ ЗНАТЬ,

КТО ЭТО СДЕЛАЛ! И ЗАЧЕМ!

И главное, скажите им, что МЫ ЖЕЛАЕМ ВЫСКАЗАТЬСЯ!!!

Это наш город! Мы должны за него биться!

МЫ ДОЛЖНЫ ВОЗВРАТИТЬ ЕГО СЕБЕ!!!

У нас можно получить плакаты, но позаботьтесь о том, чтобы

принести и свои (и помните — злословие контрпродуктивно).

БОРИСЬ С СИСТЕМОЙ!

ПРОТИВОДЕЙСТВУЙ ЕЙ ДО КОНЦА!

8

Если в Честер Милле и был человек, который мог бы сделать своим персональным лозунгом старое выражение Ницше «Все, что меня не убивает, делает меня более стойким», то этим человеком был Ромео Бэрпи, шустряк с по-старомодному густым коком под Элвиса на голове и остроносыми казаками с эластичными вставками в голенищах на ногах. Имя он получил от своей романтической мамаши, франко-американки, а фамилию от папаши — ярого янки, практичного до самой глубины своего скупого сердца. В детстве Ромео пришлось выживать под прессом безжалостных насмешек, а иногда и избиений, но, наконец, он стал самым богатым человеком в Честер Милле. (То есть… нет. Самым богатым в городе был Джим Ренни, но большинство своих доходов ему приходилось скрывать.) Ромми владел самым большим и самым прибыльным независимым универмагом на весь штат. Когда-то, в-восьмидесятых, его потенциальные партнеры-кредиторы сказали, что он сошел с ума, если хочет начать бизнес под таким мерзким названием, как «Бэрпи». Ромми им ответил, что если такая же, как и у него, фамилия не мешает компании «Семена Бэрпи»[139], то ему самому и подавно. А теперь летом у него прекрасно раскупались майки с надписью: ВСТРЕЧАЙ МЕНЯ СО СЛЕРПИ[140] В БЭРПИ. Вот так, мои дорогие, лишенные воображения банкиры.

Своим успехом он был обязан главным образом тому, что мог угадать большой шанс и немилосердно его эксплуатировал. Около десяти в то воскресное утро — вскоре после того, как он увидел гонимого в сторону полицейского участка Неряху Сэма — к нему подкатил очередной большой шанс. Как это всегда случается, когда сам его неустанно выискиваешь.

Ромео заметил детей, которые вешали плакаты, сделанные на компьютере, и очень профессионально. Подростки — большинство на велосипедах, парочка на скейтбордах — густо залепили ими Мэйн-стрит. Демонстрация протеста на шоссе 119. Ромео задумался, кому же это стукнула в голову такая идея?

Он остановил одного из пареньков и спросил:

— Это моя идея, — ответил Джо Макклечи.

— Не врешь?

— Я никогда не вру, — сказал Джо.

Ромео протянул мальчику пятерку и, не смотря на его протесты, засунул банкноту поглубже ему в задний карман. Информация стоила денег. Ромми думал, что люди должны собраться на эту детскую демонстрацию. Всем безумно хочется высказать свое отчаяние, страх и справедливый гнев.

Вскоре после того, как он отпустил Чучело Джо и тот пошел своей дорогой, Ромео услышал, как люди говорят о послеобеденной общей молитве, которую будет вести пастор Коггинс. Божьей волей в том же самом месте и в то же самое время.

Ясно, что это знамение. И читается оно так: ЕСТЬ ШАНС НА ХОРОШУЮ ВЫРУЧКУ.

Ромео пошел к своему магазину, где торговля сейчас находилась в апатичном состоянии. В это воскресенье покупателей вообще было мало, да и те шли главным образом в «Фуд-Сити» и «Топливо & Бакалею». Большинство людей находились либо в церкви, либо оставались дома, смотрели новости. За кассой сидел Тоби Меннинг и также смотрел телеканал Си-Эн-Эн по маленькому телевизору, который работал от батареек.

— Выключай этот бред и замыкай кассу, — приказал ему Ромео.

— Вы серьезно, мистер Бэрпи?

— Да. Достань со склада большой тент. Скажи Лили, чтобы помогла тебе.

— Тот тент, для нашей летней ярмарки-распродажи?

— Именно тот, бэби. Мы установим его на том коровьем пастбище, где разбился самолет Чака Томпсона.

— На лугу у Алдена Динсмора? А если он захочет за это денег?

— Заплатим.

Ромео считал. В его универмаге продавалось почти все, включая удешевленные бакалейные товары, и как раз теперь в промышленном холодильнике позади магазина лежало где-то с тысячу паков просроченных сосисок «Счастливчик». Он купил их напрямую с фабрики в Род Айлэнде (компания «Счастливчик» уже закрылась, какие-то небольшие проблемы с микробами, слава Богу, хоть не кишечная палочка), надеясь распродать туристам и тем местным, которые будут скупаться на пикники перед Четвертым июля. Не так произошло, как ему хотелось, благодаря этой чертовой рецессии, но он все равно держался за те сосиски, упрямо держался, как обезьяна за орех. И вот, возможно, теперь…