Триггер убийства - Юлия Фёдоровна Ивлиева

шибари, хотя правильнее произносить сибари. Я изучила этот вопрос. Даже нашла специалиста.

– Вы изучили шибари? – не удержался майор Мотухнов. Его голос сорвался на писк, а выпученные неморгающие глаза говорили о массе сдерживаемых эмоций.

– Не понимаю, что вас удивляет, Роман? Я в первую очередь майор МВД и уже потом… потом… – говорила женщина уверенно, но ее лицо все равно залила краска.

– Да, конечно… – стал оправдываться Роман.

А вот красного подполковника Самбурова Кира видела впервые. Любопытное оказалось зрелище.

– Врагов связывали! Врагов! – строго добавила Татьяна Николаевна. – И только потом это стало занятием для этих, с психическими отклонениями в сексуальной сфере. Нашла я узел! Очень похожий, во всяком случае. – Она потрясла какой-то древней пожелтевшей книжечкой с иероглифами на обложке и продолжила: – Там и название есть и рисунок…

Григорий и Роман склонились над книжкой. Кира закатила глаза и вернула чашку на подоконник. Вот взрослые мужики, а все на картинки с голыми девками кидаются.

Татьяна Николаевна осуждающе нахмурилась, но от Киры не укрылась ее довольная улыбка. Да, она всегда знала и сейчас убедилась – мужчины исключительно порочны.

Мужской состав следственной группы выпустил книжку из рук.

– Там все на японском. И только узлы нарисованы, – пересказал Роман краткое содержание книги.

– Поэтому название узла ничего не говорит, – продолжила Татьяна Николаевна. – Ну узел и узел, с невыговариваемым на русском языке названием. Я так тоже сначала подумала. Но потом я проконсультировалась со специалистом по шибари. Он историк. Наш, крымский. Потом уехал, в Японии жил. Ниндзюцу практиковал. Сейчас снова вернулся, пишет книгу. Он сказал, что этот узел – часть его, которая непосредственно связывает щиколотки и запястья – очень простой и примитивный. Таким могут связать врага, только если хотят показать, что его не уважают, презирают и желают унизить. А скорее всего, человек, который этот узел вязал, не имеет отношения к искусству шибари и ничего не хотел сказать, потому что такие игры с мертвым телом и вовсе не в культуре Японии. Они уважают своих врагов и живых, и тем более мертвых. Ну и баловаться с мертвым телом, связывать так, чтобы оно дернулось и распахнулось, вряд ли станут. – Татьяна Николаева нахмурилась. – Тот, кто это сделал, имеет поверхностные знания, скорее всего, освоил один-два эффектных узла, чтобы производить впечатление. Ну и он обмолвился, что в девяностые была группировка, которая использовала простые узлы из шибари, но это не значит, что они что-то понимали в этом искусстве. Организованных преступных группировок в Крыму было много, большая часть дел давно в архиве.

– Я сделала запрос на пропуск в архив, полковник Семенов подписал, – закончила доклад майор Корюхова.

– Хорошо. Очень хорошо, – похвалил Самбуров. – Работайте с этой линией, Татьяна Николаевна.

– Разумеется, я составлю план и отработаю каждую логическую цепочку в этом направлении, – согласилась Корюхова. – В этом и заключается суть работы следователя – в методичности, внимательности и следовании правилам.

Она в упор смотрела на Киру, но та лишь пожала плечами.

Коробка шуршала и шевелилась, незаметно подъехала к краю стола. Никто из присутствующих не мог удержаться от того, чтобы хотя бы время от времени не поглядывать на нее. Если временное хомячье жилище сейчас опрокинется и вывалится на пол, визгу будет – все Управление сбежится.

– Говорят, у вас хомяки развелись? – в дверь просунулась майор Зоя Бородуля из соседнего отдела. – Я бы дочке одного взяла.

– Хоть всех, – Роман широким жестом указал на коробку. – Выбирай любого. У меня и коробочка есть. – Роман протянул девушке коробку из-под ручек.

– Фу! Какие они страшненькие, – пробормотала Зоя. – А вот этот по-моему вообще сдох…

– У вас хомячки есть? Я посмотреть хотела. – В дверях появилась еще одна женщина.

– Так! – не выдержал Самбуров.

Он захлопнул крышку коробки перед самым носом гостей и вышел прочь. Все гурьбой последовали за ним.

– А вы не посмотрели хомячков. Боитесь мышей? – елейным голосом уточнила Татьяна Николаевна у Киры.

– Нет, мышей не боюсь. Новорожденных хомяков уже видела. Не самое приятное зрелище. – Кира листала папку с делом, прикидывая, бездельничать здесь еще некоторое время или сразу пойти погулять и подумать во время прогулки. – А вот вы боитесь грызунов, они ассоциируются у вас с грязью, инфекцией, порчей вещей и продуктов. Кстати, у крыс и мышей змеевидные хвосты, что на психологическом уровне добавляет страхов. Но хомячки, конечно, не крысы. – Кира подняла взгляд на Татьяну Николаевну и продолжила: – С фобиями и страхами стоит бороться, в противном случае они усугубляются, приводят к бессоннице, повышенной раздражительности, тревожности и депрессии. Иногда перерастают в суицидальные наклонности. Но, как психологу, вам это, разумеется, известно.

Коробка с хомяками не маячила раздражителем, поэтому Татьяна Николаевна смело вышла из-за своего стола и приблизилась к Кире.

– А какие фобии мучают вас? Вы прорабатывали свои страхи и фобии? Вы не следователь, вы жертва. Жертва, не проработавшая свои психологические проблемы. Вам нельзя работать в МВД. Вот что вы скрываете… Я проверила ваше личное дело. Вы не проходили тестирование на профпригодность, – Корюхова сдержанно, но явно торжествующе улыбнулась, – когда поступали на работу в МВД. Сегодня после обеда наш специалист с вами поработает. Полковник Семенов одобрил запрос на прохождение вами полного психологического медосмотра.

Кира подумала, что принимавший ночью роды у хомячихи полковник конкретно сегодня подписал бы и указ на смертную казнь себе самому, если бы такое вообще было возможно. Но к психологу Кира не пойдет. Ни за что.

Корюхова не унималась, видимо, определив рассеянность Киры как испуг:

– Я знаю, что с вами произошло в Москве. Вас избили и живьем закопали в могиле, и, если бы не собака, почуявшая вас, вы бы погибли. Вы пережили серьезное психологическое потрясение, и если причина произошедшего исключительно на вашей совести, то последствия могут сказаться на нашем общем деле. Поэтому необходимо удостовериться, что последствия не скажутся отрицательным образом на вашей работе в МВД.

Кира смотрела на оппонента внимательно и долго. Она не могла определить, чем та раздражает ее сильнее: своими корректными, обтекающими, социально одобренными фразами или просто глупостью, по причине которой прицепилась к ней как банный лист к заднице, пытается вывести из себя человека, который в состоянии дать сдачи.

– Формально я не работаю на МВД, поэтому нет необходимости тратить время на обследование у психолога, – бесцветно произнесла Кира. – Со своим руководством из Краснодара мы решили этот вопрос.

– Не знаю, по какой причине к вам так лояльно ваше руководство из Краснодара. Но у нас строго соблюдается это правило. Никто не может работать без экспертизы у психолога. Обязательное условие, – майор Корюхова развернула пару листов бумаги и протянула Кире. – Вот ваше направление, подпишите, что ознакомлены, и подтвердите посещение. Специалиста вызвали специально ради вас.

Кира сморщила нос. Она сосредоточенно смотрела перед собой на человека, у