Программист - Сергей Фрумкин

– Со мной? – она пожала плечами. – Нет ничего проще. Только поверь, что получится, и слушайся… Ты согласен?

Стас не понял, на что, но кивнул.

– Во-первых, расслабься – почувствуй свое тело! – начала Зара. – Теперь посмотри вглубь себя. Вспомни детское восприятие, когда принимал мир, как есть, не считая себя его частью и не подозревая, что от него можно что-то требовать… Получается? Задержи это ощущение – чувствуй себя, Стаса, как обособленную реальность – позволь миру жить, а времени течь где-то за пределами твоего «я»!

Молодой человек развел руками – это у него получилось.

– Теперь продолжай смотреть в «никуда» внутри тебя, одновременно ощущая мое присутствие. Не переключайся на меня, просто помни, что я рядом. Получается? Смотри в себя, думай обо мне! И скажи, если что-то покажется странным!

Стас сделал все, что от него требовалось. Уйдя «в себя», он удивился спокойствию, которого давно уже не испытывал. С такой позиции все во внешнем мире и даже его собственная судьба казались малозначительными. Мгновение растянулось в бесконечность, а весь смысл Вселенной свелся к одному единственному утверждению: «Я есть! Я существую!»…

Но мысли продолжали сновать, рождаясь и растворяясь, словно разговор из приемника, который был включен, чтобы шуметь на заднем плане. При этом некоторые из них выглядели неуместными. Вопросы, которые зачем-то возникали в его голове, Стас не мог себе задавать: он давным-давно на них ответил.

– Глупость какая-то! – вслух – Зара просила озвучивать свои ощущения – признал программист.

– Хорошо! – поддержала мулатка. – Расскажи, что за глупость?

– Да… мысли… Навязчивые, глупые …

– Что за мысли?

– Например, крутиться в голове вопрос, как я познакомился с Хасаном. Словно я этого не знаю или забыл. А я не только помню, но и не хочу вспоминать.

– Ты не хочешь, – согласилась Зара. – Но мне интересно!

Стас посмотрел на девушку – та улыбалась.

– Хочешь сказать…

Зара приложила палец к губам:

– Вернись в состояние внутренней концентрации и просто отвечай себе на свои вопросы. Спокойно, без эмоций. Возник вопрос – дай ответ.

– Про встречу? – не понял парень.

– На этот вопрос ты уже ответил. – Зара заулыбалась еще шире. – Если ты не знаешь, что вопросы исходят не от тебя самого, то отвечаешь на них мгновенно.

– Ты хочешь сказать, что слышала мой ответ? – Стас недоуменно свел брови.

– Да. Я в том же состоянии внутренней концентрации. Внутри меня появился вопрос – мой вопрос. А ответ пришел сам, словно я сама себе и ответила. Я «вспомнила», как величавый широкоплечий чернокожий маршал поднялся навстречу моему «я» на крейсере в открытом море… Только, я не была на крейсере и, разумеется, никого там не видела.

– Но это же невозможно!

– Только не нервничай! Вспомнишь, что это невозможно, назовешь чудом – все, контакт прервется.

– И так можно говорить о чем угодно?

– Конечно.

– А на каком языке?

– Не на каком. Мы передаем мысли – в текстовую форму их обрекают размышления в привыкшем всему давать названия сознании.

– Но как это работает?

Стас неожиданно опомнился:

– Зара! А тебя не смущает, что Хасан видел все, что мы сейчас делали?! Что он знает, что я смогу общаться с тобой в тайне от своего нэтфона?!

– Я всегда поступаю так, как мне хочется! – Мулатка откровенно пожала плечами. – Ты нужен моему папе – я помогла тебе обрести покой. Что плохого? – Зара уловила эмоцию Стаса и внимательно посмотрела на молодого человека. – Или… не помогла? Есть еще что-то, что не дает тебе дышать свободно?

– Еще? – Стас даже не сразу вспомнил, что пару минут назад жаловался Заре, почему впал в депрессию. – А как мы будем общаться – мысленно или словами?

Мулатка улыбнулась:

– Да как хочешь!

Стас вновь заглянул вглубь себя, отстранился от мира и задал себе вопрос, что теперь причиняет боль и страдание. Ответ возник сразу же, заставив похолодеть все внутри тела. Его стерли. Родители, родственники и друзья… все считали, что он погиб. Он чувствовал себя одиноким и потерянным и не имел возможности дать надежду людям, которых любил сам, которые любили его…

«Им можно присниться,» – сама собой родилась в сознании мысль Зары.

«Что значит «присниться»?» – начал размышлять Стас.

«Также, как сейчас разговариваешь!» – ответил он «сам себе». – «Захочешь, чтобы тебя услышали, тебя услышат. Тот, кто настроен слушать, поймет, что услышал – как я сейчас. К тому, кто не настроен, можно прийти во сне. Человек проснется с ощущением, что получил послание. Возможно, он тут же придумает себе отговорку, но осадок останется. Он будет знать, что контакт состоялся, и не сможет убедить себя, что сон не имел никакого смысла. Сказать, чем ты занимаешься и где находишься, будет трудно, но ведь твое желание – дать надежду. Сообщить, что ты жив. Для этого можно просто присниться.»

Самое удивительное в мысленном общении, что Стас не мог сказать точно, какие из обдумываемых мыслей принадлежали ему, а какие – собеседнице. До чего-то доходил его собственный разум, что-то в чистом виде передавалось Зарой.

«Я никогда этого не делал,» – возразил сам себе здравый смысл Стаса. – «Откуда мне знать, что получится? Откуда мне знать, что они получат послание? Откуда мне знать, разберутся они в том, что увидят, или постараются забыть, как ночной кошмар?»

«Ты и не узнаешь, пока не попробуешь! Родители и сами не хотят верить, что тебя не стало: их душам известна правда. Не волнуйся – они услышат!»

Ничего удивительного, что Стасу захотелось «выйти на связь» с матерью как можно скорее. Он смутно представлял разницу во времени с Москвой – если судить по периоду акклиматизации, пережитой после прибытия на остров, она составляла часа два-три. Чтобы не промахнуться, молодой человек представил себе разговор с мамой сразу, еще сидя на причале, а оставил попытки нащупать родственное сознание только глубокой ночью, когда накативший сон прервал его связь с реальностью. Но и во сне раздраженный за вечер мозг продолжил искать контакт с адресатом – самостоятельно и каким-то другим, непостижимым сознанию Стаса образом.

Мать молодому человеку не приснилась – приснился Алексей Павлович.

«Молодец, Станислав!» – за что-то похвалил во сне старый программист. – «У тебя получается! Теперь действуй!»

ГЛАВА 3

Проснулся Стас с ощущением, что, зациклившись на очках, уже долгое время обманывает себя – не обман глаз, не контроль Хасана и не отсутствие связи с близкими были причиной его душевных переживаний. После разговора с Зарой он перестал относиться к нэтфону, как самой большой проблеме. Очки отодвинулись на второй план, облака должны были расступиться, открывая солнце. Но ничего не изменилось – на душе по-прежнему скреблись кошки.

Попробовав разобраться в своих чувствах, Стас даже удивился, как мог не думать об этом раньше. Не контроль за увиденным и не невозможность побега угнетали его сознание – страдания объяснялись подсознательным пониманием, что дорога, на которой он оказался, ведет в тупик. С какой бы стороны Стас не смотрел на сложившуюся ситуацию, будущего у него не было.

Пускай он разработает программу, которая сделает Юлию и Хасана единоличными правителями планеты – до сей поры он нужен этим двум посвященным, полезен им, представляет большую ценность. а что дальше? Кем будет Стас после того, как сделает все, что от него требуют? Человеком, который знает, как двое Посвященных уничтожили всех своих конкурентов, человеком, который в курсе, как эти Посвященные дурачат головы населению земного шара? Могут ли Хасан и Юлия оставить такого человека в покое – прожигать жизнь на обещанное ему вознаграждение? Зачем им это? Зачем оставлять свидетеля, который, мало того, что может разоблачить узурпаторов перед одураченным человечеством, но, оставленный без присмотра, способен повторить с Хасаном и Юлией то, что сделал для них же с другими членами Совета?

Все, что Стас уже знал о благодарности Юлии, говорило ему, что надеяться на благополучный исход наивно. Но, даже предположив, что заказчики сдержат слово, освободят от нэтфона, обеспечат деньгами, отпустят на все четыре стороны – как Стасу жить дальше с ощущением, что все вокруг – марионетки на ниточках? Как общаться с людьми, как сопереживать им, как чувствовать себя одним из них, как вернуться к родителям и друзьям? Как, наконец, самому вновь не стать зомби и избежать вездесущего информационного воздействия?

За завтраком к нему присоединилась Зара. Дочь Хасана всегда вставала вместе с солнцем и завтракала какой-то безвкусной зеленью. Сегодня ей сервировали за тем же столом, что и Стасу.

– Тебе не стало легче, – отметила мулатка. – Скорее наоборот. Мешают очки?

– А разве я их снял? – не понял Стас.

– Но они же будут воевать с тобой до тех пор, пока ты будешь воевать с ними? – Зара отказалась понимать, зачем он продолжает доставлять себе неприятности.