Туман войны - Алексей Колентьев

— Через года два заходи, — говорил военный скрипучим голосом, — может, тогда и войны-то уже не будет.

Но война в тот бесконечно долгий 1942-й год не закончилась, как не закончилась и в 1944-м, когда все жители блокадного города высыпали на улицы и обнимались со слезами на глазах. Не было ей конца и в победную весну 1945-го, когда мама получила серый прямоугольник похоронки на отца. В тот день гремел салют, по радио передавали веселые песни, а мама сидела на табуретке одна в пустой кухне, опустив голову. Василий тогда не мог себя заставить подойти к ней и обнять, утешить, но поклялся никогда не допустить повторения того, что пережил сам, его сверстники и прежде всего самый дорогой человек — родная мать. И вот сейчас враг снова рядом, его солдаты пришли на советскую землю, он не сдержал свой клятвы, которую вспоминал каждое утро, становясь к зеркалу бриться.

Впрочем, сегодня Северской в первый раз за последние шесть лет бессонных ночей поглядел в зеркало с надеждой, и даже этот пасквиль в журнале не слишком испортил ему настроение. Враг захлебнется своею собственной кровью, и полковник еще увидит, как горят американские, французские и немецкие города, и тогда уже жители благополучного вероломного Запада будут искать и не найдут спасения. Счет к оплате слишком велик, и полковник не был уверен, что врагу удастся его погасить. Он не собирался щадить никого, поскольку только так можно быть полностью уверенным, что на его родную землю снова не обрушится неумолимая смерть. Это многоликое существо слишком долго гостит в Союзе, в России, на Руси. Теперь у бывшего мальчишки из блокадного города появился шанс — он сдержит данное себе слово, выгонит это кошмарное существо туда, где его породили и спустили с цепи. Он сделает так, что на Руси похоронки больше никогда не вложат ни в одну материнскую руку!

Полковник отпустил столешницу, в край которой его пальцы вцепились до онемения, и подошел к входной двери. В приемной, где по-утреннему было пусто, он кивнул секретарше, затем направился к лифту, в дальний угол коридора. Лифт был с секретом: в его кабине, справа от двери, была небольшая металлическая панель с двумя оконцами. В одном из них в один ряд расположилось семь верньеров с цифрами от единицы до нуля, а в другом — небольшое оконце с семизначным циферблатом. Набрав определенный код, можно было подняться или опуститься на любой этаж, если, конечно, набирающий имел на каждый из них допуск и знал соответствующую комбинацию. Шифр менялся каждые сутки в полночь, колонки цифр выдавала ЭВМ, а немного позже уведомления рассылались сотрудникам и начальникам подразделений Склада по системе пневмопочты. С учетом ненадежности и медлительности компьютерных сетей каждая ЭВМ не имела внешнего интерфейса и все машины не объединялись в локальную сеть. Важные документы по-прежнему печатались на бумаге и складировались в архивах, система выглядела громоздкой, но так сводилась к нулю возможность внешнего дистанционного проникновения.

Полковник набрал семизначную комбинацию, и после появления в окошке последней цифры лифт, тихо заурчав, пошел вниз. Василий Иванович спускался в последний по счету уровень, находившийся на четырехкилометровой глубине. Там, под сводами обнаруженных еще при закладке комплекса пещер, размещались риск-лаборатории. Природную пустоту укрепили, доработали и разбили на несколько больших помещений, отделенных друг от друга толстыми стенами. В стены и свод помещения были заложены сосредоточенные заряды на случай, если проведение какого-нибудь эксперимента выйдет из-под контроля. Бороться с непредсказуемым люди пока умели только одним способом — заваливать его пустой породой. Но пока был только один случай, когда на полигоне произошло нечто неординарное, да и то обошлись малыми затратами, а человека, имевшего редкую способность излучать тепловые волны такой интенсивности, что плавилась новейшая танковая броня, просто усыпили.

Но все это в прошлом, сейчас у полковника были другие заботы: в одну из камер только вчера доставили добытый оперативниками в Египте артефакт. Командир группы силовиков уже давно работал на КПК, и завербовал его чуть ли не первый зампредседателя этой закрытой организации, настолько ценен казался руководству обычный силовик. Надо отдать должное чутью старых аппаратчиков — майор Журавлев действительно не подвел, умыкнув с охраняемой территории из-под носа американских оппонентов один из главных элементов будущей многоходовой схемы.

Началось все более десяти лет назад, когда товарищ Зайцев, пряча глаза, сообщил полковнику о начале Вторжения. Противник оказался слишком силен, и давление достигло критических величин. Аналитики Консорциума верно просчитали, что если они не втянут восточную державу в полномасштабную войну с Германией, Российская империя к сороковому году двадцатого столетия будет доминировать в Европе и Азии, став новым полюсом влияния, и сокрушить ее уже не получится. Поэтому был разработан план, согласно которому Россию вовлекут в союзный договор с Англией и Францией, потом столкнут лбом с Германией, а в нужный момент союзники оставят ее в петле долговых обязательств. Планы Консорциума спутали большевики, выведя разоренную страну из войны. Казалось бы, нонсенс: малозначительная партия левого толка с невнятным руководителем совершенно не геройской наружности, плешивым и с дефектом речи, вдруг захватывает власть в огромной стране. То, что изначально считалось происками немецкого Генштаба, давшего деньги на раскрутку антивоенной партии, вылилось сначала в восстание, а позже стало причиной объединения вчерашних противоборствующих сторон — Германии и стран Антанты. Консорциум не растерялся лишь по той причине, что многие обстоятельства оказались ему на руку: армия разложена, промышленность парализована, многие регионы отделились от империи. Но случилось нечто непредвиденное — большевики дали народу Идею, по силе равную объединяющим постулатам христианства. Мир, свобода, равенство. Все это накладывалось на извечные чаяния русского народа о справедливости и счастье, дав новой власти карт-бланш. А далее все покатилось по наклонной: Россия вышла из войны, отказавшись от выплаты гигантских военных займов и выполнения роли «живого щита» для стран Антанты. Консорциум достиг поставленных целей лишь частично, он поставил на колени самые влиятельные страны Старого света, однако лишился доступа к ресурсам Московии. В России установился режим, бестрепетно относящийся ко всем без исключения угрозам, не поддающийся воздействию марионеток теневых правителей «свободного мира». В кратчайшие, по историческим меркам, сроки новое государство стало одной из ведущих индустриальных держав.

Тогда-то Консорциум и бросил на противодействие СССР все свои силы, благо под его влиянием оказались практически все развитые страны планеты со своими армиями, экономиками и людьми. Последних постоянно запугивали, уверяя, что «красные» питаются исключительно христианскими младенцами, а любой приличный большевик не засыпает без мысли о собственноручном умерщвлении сотни-другой мирных западных обывателей. И вот, цель почти достигнута: страна разваливается в очередной раз, кровь ее граждан льется полноводной рекой, армия бессильна и слаба, а предатель вот уже пять лет мостит новым хозяевам дорогу через бывшие нерушимыми столько лет границы. Вновь, как и почти сто лет назад, Россия должна погрузиться в огненную купель, чтобы раз и навсегда изгнать врагов со своей земли, а затем истребить их всюду, где только они смогут найти убежище. Такова цель задуманного в КПК плана, а Склад и его ресурсы должны стать тем ядром, вокруг которого сплотятся все, кто нашел в себе силы и решимость противостоять хитрому, коварному и сильному противнику.

На заседании Президиума КПК было решено, что пришла пора начать войну на тотальное уничтожение. Но эта война будет иной, без мощных армий, идущих друг на друга в лоб или изводящих противника коварными маневрами. Масштабных кровопролитных сражений не предвидится. Если раньше подобное историческое событие можно было сравнить с рубкой на мечах, когда разлетаются в разные стороны брызги крови и куски тел, то теперь война скорее походила на изящный фехтовальный поединок, где все решают один или два точных укола. Время для подковерных игр прошло, поскольку миром договориться не получалось. Все упиралось лишь в решающий аргумент, на роль которого напрашивалась атомная бомба. Однако, ознакомившись с различными моделями развития событий, пришли к выводу, что нужен принципиально новый вид оружия. Жертв со стороны населения страны и так предвиделось слишком много за период третьей фазы Вторжения, которого, так или иначе, было не избежать, это понимали все члены Консорциума, еще когда предатель только ходил пешком под стол. Существует неизбежное, которому скрепя сердце нужно дать свершиться, хоть жертва и велика, — это с горечью осознавали все присутствовавшие. Чтобы сохранить жизнеспособную нацию, нужен один удар, способный сокрушить врага раз и навсегда, нужно сверхоружие, нужны технологии, способные перевесить все брошенные противником на стол козыри. В свое время фашистам почти удалось проникнуть в тайну погибшей по неизвестным причинам цивилизации Атлантиды, но им не хватило времени, чтобы как следует изучить полученные знания. Теперь же методы войны и возможности изучения изменились, а самое главное, времени — более чем достаточно. У комитетчиков был выбор — либо продолжить борьбу явно, бросив все имеющиеся ресурсы на спасение гибнущей страны; либо затаиться, сохранить людей и ресурсы, с тем чтобы нанести сокрушительный удар по врагу в тот час, когда он будет меньше всего этого ожидать.