Последняя сказительница - Донна Барба Игера
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В ушах отдаётся моё прерывистое дыхание. Когда-нибудь при случае я расскажу историю о храбром старике, нас спасшем, рискну попробовать.
– В путь!
Я обхожу Суму, Пушинку и Рыжего, таща за собой Вокси, и киваю Суме оставаться сзади, замыкая группу малышей между нами.
– Держитесь друг друга, – говорю я.
Будто выводок утят, мы тянемся цепочкой вдоль озера к восточной части, направляясь к малому водопаду.
Холодный воздух с востока смешивается с угасающим горячим дыханием запада – над озером клубится туман. Небо на юго-западе горит розовым, временами туман рассеивается, и на поверхности озера появляется разноцветное отражение.
Пока идём вдоль берега, за нашими тенями плывут стаи водяных бабочек. Под водой катятся волнами шары золотисто-фиолетовых прожекторов.
Даже через окошко шлема слышно, как хихикает Вокси. Я оглядываюсь и вижу, как он машет руками. Водяные бабочки, отважившиеся понаблюдать за нами, кидаются назад к стае. На мгновение воцаряется тишина, потом за хлопками развевающегося на Вокси костюма вновь слышится хихиканье. Время от времени к нему присоединяется Пушинка. Часа два только и слышно хихиканье и хлопки, пока они играют с пугливыми существами. В другое время я бы их одёрнула.
Но того и гляди, появятся Нила и Коллектив. Может, для Вокси это последний шанс поразвлечься. Если нас засекут до того, как мы доберёмся до поселения, кто знает, как его накажет Коллектив.
Следующие пять-шесть часов мы идём молча. Я не замедляю шага, хотя понимаю, что все, как и я, устали и хотят пить.
Гул. Сначала мне кажется, что почудилось. Но мы сворачиваем, и гул превращается в грохот. Впереди рябит прозрачная поверхность озера.
Сума с усмешкой на лице ломает строй, проходя мимо меня.
Я спешу следом, другие – за мной, пока не доходим до реки.
На поверхности рябь и белые шапки бурлящей воды. На другой стороне вдоль реки растёт тенистая роща. А за ней, где-то в километре отсюда – самый маленький водопад. У водопада начинается поле. Идеальное место для поселения, куда указывала стрелка на голографии.
– Что скажешь? – спрашивает Сума.
Скоро вернутся ветра, а поблизости ни пещеры, ни другого убежища. Мы устали, проголодались, хотим пить.
Я качаю головой.
– Давай искать брод через реку.
– А далеко ещё до места исследования? – с закрытыми глазами спрашивает Пушинка.
Если бы я её не знала, то подумала бы, что она заснула на ходу.
Сума делает несколько шагов по песчаному берегу.
– Здесь можно перейти.
Конечно, ей не терпится вернуться к матери, но рисковать, когда мы так близки к цели, совершенно ни к чему.
– Течение слишком опасное.
Я показываю на более широкий брод, чуть дальше, где белых шапок пены поменьше.
– А вот там…
Воздух сотрясает отчётливый гул дронов.
Сума открывает рот, и мы переглядываемся.
Они приближаются быстро. С громким гулом. Очень громким.
Вокси повисает у меня на руке. Мы смотрим на тёмную точку вдали, высоко над озером, откуда пришли. Шум всё ближе, я вижу, что дрон не единственный. Словно саранча, к нам летит целый рой дронов. Но это не безвредные сборщики образцов или спасатели в поисках пропавшего ребёнка. На брюхе каждого распылитель, которым пользуются при терраформировании. А при виде дополнительных баков у меня замирает сердце. Они наполнены ярко-зелёной жидкостью.
Меня кидает в жар. Совсем забыла.
Для нас пятерых баков слишком много. Воздух, такой тихий и спокойный несколько секунд назад, пульсирует от их воя. Все мысли о склянках в лаборатории. Я их так и не проверила. И всех нас погубила.
Сума толкает меня локтем.
– Что это?
Не знаю, что и сказать.
– Впечатляет, – выпаливает Рыжий.
– Внимание, – кричу я дрожащим голосом. – Без паники!
– С чего вдруг паниковать?
Пушинка машет руками над головой.
– Это же Коллектив. Но для чего эти дроны? – спрашивает она.
Вокси стоит рядом, и через шлем слышится его порывистое дыхание. Он до боли стискивает мне руку.
Дроны приближаются крохотным треугольником, двигаясь к нам на юг. Их так много, что они кажутся настоящими самолётами.
Сума опускает руки Пушинки и наклоняется.
– Не привлекайте внимания.
Она сверлит глазами Пушинку. Как я рада, что Сума на моей стороне.
Шансы спрятаться невелики, но холодная, насыщенная кислородом речная вода – наше единственное спасение. Смогут ли дети переплыть? Ах, если бы мы взяли с собой шлемы! Моя вина.
Я хватаю Вокси за руку и поворачиваюсь к Суме.
– Я самая старшая. Я войду в воду первой. Будешь якорем с другой стороны.
Сума берёт Пушинку за руку. Остальные присоединяются, сомкнув цепочку: Вокси за Рыжим, а он за Пушинкой.
– Крепче держитесь за руки! – кричу я, входя в реку. Ледяная вода заливает ботинки, я вдруг ощущаю себя в капсуле, как в первый день на корабле, будто меня заливает стазисный гель. Бурная вода стремится сбить меня с ног.
Я оглядываюсь. Один за другим мы входим в воду. Шум нарастает, заглушая рёв реки.
Пройдя половину пути, проверяю, все ли на месте. Сума по пояс в воде и, как и я, борется с течением. Дроны пока далеко, мы дышим воздухом.
Вода заливает мне рот. Река, как разъярённый бульдог, толчком сбивает меня с ног. Я стараюсь удержаться, но подводное течение слишком сильное. Вокси крепче сжимает мою руку, и я упираюсь носком в дно реки.
Мы мчимся по реке, пока не оказываемся почти на другом берегу. Моя нога цепляется за дно с противоположной стороны, и я удерживаю всех.
Вокси смотрит на меня полными слёз глазами. Даже сквозь рёв реки я слышу его слова, от которых сжимается сердце:
– Всё из-за меня.
Дроны почти над головой, рёв оглушительный. У меня нет времени разуверять его, что это однозначно произошло бы, убежал бы он или нет.
– Все под воду! – кричу я.
Глаза Вокси круглые, как у Хавьера, когда Лита показала нам мёртвую гремучую змею из курятника.
– Всё будет хорошо, Вокси. Не бойся, дыши в шлеме, как обычно.
Я хватаю его за руку.
– Готов?
Ребёнок, который, вероятно, никогда не принимал настоящую ванну, отчаянно мотает головой.
Я подготавливаю его, словно маленького Хавьера.
– Раз, два…
Мы ныряем под воду, и я открываю глаза, чтобы проверить остальных.
Под шумным потоком вижу лишь мрачную тень, закрывшую солнце. Будь это тень одного дрона, её бы и не заметили, но тень от целого роя погружает нас во тьму. Я сижу, затаив дыхание, пока вода снова не светлеет под солнечными лучами. Еще чуть-чуть – и я потеряю сознание, однако если дроны засекли нас по теплу наших
