Прекрасные дьяволы - Ева Эшвуд

ролями? Я не уверена, и от этого у меня внутри все сжимается.

– Я вовсе не это пытаюсь сделать, – говорю я ей, и это правда. – Я просто… просто хочу добиться чего-то в жизни, понимаешь?

Мисти мычит.

– Знаю. Я знаю, детка. И не хочу тебя сдерживать. Ты ведь знаешь это, правда? Я не пытаюсь все испортить, серьезно. Обещаю больше не вламываться ни на какие мероприятия. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы стать лучше. Хорошо? Чтобы поправиться.

– О чем ты?

– Я пытаюсь завязать. С сегодняшнего дня я собираюсь прекратить употреблять. А еще покончить с проституцией, найти другую работу. Настоящую, со страховкой и всем прочим.

– Это было бы здорово, – бормочу я. – Тебе бы точно пошло на пользу.

Это забавно, ведь я даже представить себе не могу, чтобы Мисти занималась чем-то другим. Не потому, что я думаю, будто она не сможет, а потому, что у нее никогда не было другой работы, с тех пор как я стала ее дочерью. Это всегда были наркотики, секс за деньги и постоянный поток дерьмовых мужиков.

Если бы она могла начать все с чистого листа и наладить свою жизнь, это было бы здорово.

– Я точно это сделаю, – твердо говорит Мисти. – Я хочу стать достойной тебя, Уиллоу, хочу вписаться в твою новую жизнь.

У меня на языке вертится желание сказать ей, что она постоянно говорит подобную чушь. Что она всегда обещает стать лучше, больше не красть у меня или не впускать в дом кого попало. Это длится месяц, иногда меньше, а потом всегда заканчивается. И она вновь и вновь возвращается к своим старым привычкам.

На этот раз ее голос звучит более искренне, надо отдать ей должное, но я не хочу обнадеживать себя.

– Я надеюсь, это сработает, – говорю я ей. – Надеюсь… очень надеюсь, мам.

Это в общем-то все, что я могу сказать, но, вероятно, для нее этого достаточно. В ее голосе слышится радость, а сама она, похоже, улыбается.

– Вот увидишь, – говорит она. – В следующий раз, когда ты соберешься на какую-нибудь шикарную вечеринку, то будешь умолять взять меня с собой. Вот настолько лучше я стану.

Я не представляю себе мир, в котором такое могло бы произойти, но не хочу разрушать ее иллюзию. Я помню, как школьный психолог, с которым я работала, однажды сказала, что нельзя изменить людей – они должны захотеть измениться сами. Так что, если на этот раз Мисти действительно хочет изменить свою жизнь, возможно, она и правда это сделает.

– Ну, мне пора, – говорит Мисти все еще бодрым голосом. – Скоро еще поболтаем. Будь на связи, хорошо? В последнее время я тебя почти не вижу.

– Пока, мам.

Связь обрывается. Я бросаю телефон на аккуратно застеленную кровать и выдыхаю.

Разговор с приемной матерью – это всегда своего рода испытание. Утомительное испытание – не знать, в каком настроении она будет, или придется ли мне снова ее спасать.

Я качаю головой, покусывая губу, пока мысли носятся по кругу. Затем я снова беру телефон и сажусь на кровать, чтобы отправить быстрое сообщение Вику.

Я: Привет. Как дела у Мэлиса?

Он, как всегда, отвечает быстро, и я гадаю, видела ли его хоть когда-нибудь без телефона в руке.

Виктор: Ворчит.

Виктор: То бишь поправляется.

Второе сообщение неожиданно вызывает у меня смех. Отличный довод. Сварливый Мэлис – это Мэлис, который, учитывая все обстоятельства, наверное, не чувствует себя так уж плохо.

Я: Ты только что пошутил.

Я нажимаю кнопку отправить, ухмыляясь телефону.

Виктор: Нет, не может этого быть.

Виктор: Я никогда не шучу.

В ответ я качаю головой, все еще улыбаясь.

Я: Ну, видимо, шутишь, потому что это была шутка.

Мне очень нравится эта сторона Вика. Нравится, что он более открыт со мной в переписке. Как будто он меньше контролирует свои реакции и позволяет мне увидеть его игривую, веселую сторону, а не обычную невозмутимость. Разговаривать с ним не так страшно, когда мне не нужно пытаться угадать его реакцию по отсутствующему выражению на его лице.

Я пролистываю нашу переписку немного выше. Взгляд скользит по сообщению, которое он отправил прошлой ночью. Лишь два слова, которые так бросаются в глаза.

Ты красивая.

Я высовываю язык и облизываю губы. Пальцы зависают над экраном телефона. Было бы проще не давить, не поднимать эту тему. Первоначальная причина, по которой я отправила ему сообщение, заключалась в том, чтобы спросить о Мэлисе, и я получила ответ, так что на этом все должно закончиться.

Но что-то заставляет меня продолжать. Проследить за этой маленькой связью между мной и Виком и посмотреть, к чему это приведет. Так что я прокручиваю страницу вниз, чтобы отправить еще одно сообщение.

Я: Тебе понравилось смотреть на нас прошлой ночью?

Сердце бешено колотится, звук заполняет мою голову за те несколько секунд, что требуются Вику, чтобы ответить мне.

Виктор: Да.

Всего одно слово.

Желудок трепещет от его признания, и я на секунду прикидываю в уме варианты, покусывая нижнюю губу. Я могла бы закончить на этом, сказать, что получила ответ, который хотела, и двинуться дальше. Но нет, я хочу большего. Я хочу…

Даже не знаю, как выразить это словами, но есть кое-что, чем мне хочется поделиться с Виком, и я позволяю своим инстинктам взять верх.

Встав с кровати, я подхожу к ящику, в котором храню его камеры, которые сняла, но не уничтожила. Затем осторожно возвращаю их в спальню, убедившись, что кровать хорошо видна со всех ракурсов. А потом включаю их.

Я не говорю Виктору, что делаю это, но, похоже, когда они включаются, происходит какое-то переподключение к его компьютерной системе, и он почти наверняка сейчас сидит перед своими экранами, ведь всего через пару секунд мой телефон снова вибрирует.

Виктор: Что ты делаешь?

Я сажусь на кровать, глядя прямо в одну из камер. Прикусываю губу и начинаю набирать ответное сообщение, но затем останавливаюсь. Вместо этого я громко говорю в пустую комнату.

– Ты меня слышишь?

Я буду чувствовать себя глупо, если это не так. Но ответ приходит мгновенно.

Виктор: Да.

Сердце набирает обороты, и я облизываю губы. Во рту внезапно пересыхает.

– Ты уже дважды наблюдал за мной, пока я была с твоими братьями, – говорю я, переводя взгляд с одной камеры на другую. – На этот раз… Я хочу, чтобы шоу было только для тебя.

И снова сообщение.

Виктор: Ты не обязана.

– Знаю. – Я киваю, делая глубокий вдох. – Но я хочу.

Не