Аукцион - Яна Николаевна Москаленко

– Добро пожаловать в мое королевство. – Адриан все-таки выцепил «Кома-Тозу» и теперь радостно дергался туда-сюда в поисках стакана поприличней.

– Мы вообще-то по делу, – рявкнула, как отрезала.

Значит, дело касалось плана: когда заговаривали о душах, Лису срывало раздражение. Она, видимо, забыла, что не такие уж они и друзья и что у Кварталов свои правила общения с властью.

– Тише-тише, – балансируя на одной ноге, пытаясь подцепить бокал с верхней полки, второй рукой Адриан вытащил из кобуры ствол и направил Лисе в лицо. – Данте на тебя намордник забыл напялить?

– Адриан, убери, блядь. – Данте отреагировал слишком поспешно, дергано, выйдя за рамки привычной непоколебимости.

Очаровательно.

– Ага, вот оно что. – Адриан наконец-то устроился перед стойкой со стаканом. – Если вы трахаетесь, Данте, это еще не значит, что ей позволено с Королем так разговаривать.

Лиса побагровела.

– Или еще нет? Ну, не вечер.

– Завали.

ладушки, попали.

– Короче, пристрелю суку, и все тут. – Адриан спрятал оружие и присосался к стакану.

– Ну, что не поделили? Я вас не для этого собрал, для дела.

– Что еще?

Они обсуждали все тысячу раз. Так подробно, насколько позволяла ситуация. Аукционный Дом оставался неприступной крепостью. Все, что они могли, – склеивать кусочки информации, раздобытой тут и там, надеясь, что худо-бедно получится цельная картинка.

Из того, на чем удалось сойтись. Н.Ч., несмотря на выкаблучивания Варлама, предоставил Адриану душу, дал добро на пересадку в особом порядке, и это было разумно с его стороны, учитывая, что смена власти в Кварталах – еще один шанс для Города наладить отношения с неуемным соседом и искупить муки совести (если таковые вообще имелись) из-за того, что́ городские с Кварталами вытворяли, бессовестные. Операция Лисы тоже проводилась в особом порядке, того требовали статус семьи и, вероятно, невысказанное намерение Аукционного Дома отработать смерть старшей дочери, ведь попытка не пытка.

– Это значит, что после торгов мы все окажемся на операционном этаже, – подытожил первый этап Данте.

– Думаешь, тебя тоже пустят? – засомневалась Лиса.

– Они не станут нас разделять. Следить проще, когда мы вместе.

Лиса выяснила, что Адриану проведут операцию первому, и это вполне укладывалось в логику Аукционного Дома: квартальных в Городе задерживать нечего.

Дальше они стукались лбами.

– Я убью его.

– Нет, я.

– Что за тупость.

Лиса и Адриан перетягивали Варлама, как мальчика для битья, не в состоянии решить, кто все-таки избавится от главы Банка Душ.

– У тебя кишка тонка, Лиса-крыса.

– Ты нихрена обо мне не знаешь.

Данте позволял им собачиться, ковыряясь в баре; терпеть препирательства этих двоих на трезвую голову было невыносимо. Хорошо хоть, они успели решить, что Варлама Кисловского стоило убрать, пускай сначала ни Адриан, ни Лиса не поняли намерения Данте избавиться от всех владеющих секретом душ подчистую.

– Как же мы управимся с машиной? А дальнейшие пересадки?

– От них останутся записи, их вели на бумаге, это факт. Да и я с процессом… Сталкивался.

– Откуда?

Данте отодвинул ворот рубашки, демонстрируя собирающий кристалл, но Адриан лишь скептически поджал губы: как будто пересаженных душ было достаточно! Они просто снова уперлись в тайну Данте за семью печатями.

– Из-за Варлама умерла сестра Лисы, а ты, Адриан, грохнул его мать.

– Ты убил его мать?

– Да случайно! Чё ты мину-то скорчила?!

– Тихо! – прогремел Данте, пододвигая Лисе стопку «Нокдауна», который та уже цедила совсем не морщась. – Лиса права, Варлам слишком тебя ненавидит, Адриан. Даже если он догадается, что ему собрались мстить за стремительное поглощение старшей Тобольской, вряд ли в твоем присутствии он сможет думать о чем-то, кроме твоей неприятной рожи.

Адриан возмущенно цокнул.

– Мы не пушками меряемся, а пытаемся сделать так, чтобы план сработал. Но если что-то пойдет не так, действуйте как знаете, мне плевать, кто его грохнет.

Самый сложный этап – их операции. Нужно подгадать так, чтобы Адриану успели пересадить душу и чтобы то же самое не успели провернуть с Лисой. Неясно еще, как организм Адриана отреагирует на пересадку, будет ли он в состоянии сделать хоть что-то. В любом случае после начала заварушки у них останется время до прихода охраны: на операционный этаж даже у охраны допуска нет, это общеизвестный факт, прописанный в правилах Аукционного Дома. Много ли времени – непонятно.

– А что с Н.Ч.? – коротко срыгнув, уточнил Адриан.

– Н.Ч. полностью на мне. Раздобуду пропуск, найду его. Убью.

Лиса и Адриан переглянулись. Голос Данте затухал, когда он говорил об Н.Ч., многолетняя вендетта в действии. Лиса, чуть поморщившись, выпила еще, Адриан закатил глаза, ему было знакомо это чувство. Лиса ревновала, пускай изо всех сил старалась не подавать виду.

План отхода оставался мутным. Даже если им удастся покинуть здание, нужно будет еще пересечь пост – пройти через ударников и про-псов. Все трое понимали, что могут погибнуть до того, как выберутся; всем троим было все равно. Месть отодвигала страх, месть выламывала хребет осторожности.

– Тогда так и действуем. Совсем скоро.

Данте постучал по столу и позвал Ждана, а сам вышел через черный ход. Управляющий прыгающей лысиной вернулся за барную стойку, снаружи напирали постоянники, пора было валить, но Адриан сидел, то ли из принципа, то ли просто слишком глубоко погрузившись в мысли.

– А зачем вообще ты хочешь душу? Тебе не кажется это отвратительным?

Еще одна. До сих пор Лиса молчала про это, но, видимо, любопытство не выдержало, а Адриану хватало этих проповедей от Данте. Данте не надоедало по двадцать раз на дню напоминать Адриану, что извлечение души убивает доноров, что существует куча рисков для здоровья, что реципиент впадает в зависимость. Ну и главное, что пересадка души меняет сущность, меняет все. Каждый раз меняет, будто новые души откусывают от старого естества по чуть-чуть. Адриана это не волновало, он и без операций так жил – словно надкушенный.

– Для моих планов нужно больше времени. – Адриан потряс пустой бутылкой «Кома-Тозы». – Не могу позволить себе ссохнуться и сдохнуть прежде, чем все закончу.

– Хочешь в Короля наиграться? Самое длительное правление в истории Кварталов. Адриан Градовский – нате, смотрите.

не так.

До Адриана недавно дошло. Он всю жизнь мечтал стать Королем, это была идея фикс, толкавшая его вперед. А тут… Нет, он не задумывался о том, что после пересадки сможет задержаться у власти. Возможно, на десятилетия. Долгие десятилетия, которые однажды превратятся в сотню лет. Волновало другое: сможет ли он когда-нибудь сказать Владу

прости меня.

Без страха, чтобы боль отступила, выпустила и он был рядом.