Золотой человек - Филип Киндред Дик

– Бросай все, и немедленно сюда! Мы ждем твоего отчета.

– Сию минуту? Господи, мистер Брэдшоу, дайте хоть вещи-то выложить, – залепетал Эрик, стараясь хоть как-то потянуть время. – Завтра с утра приду пораньше и обо всем доложу.

– Мэтсон где? У тебя?

Эрик невольно сглотнул.

– Да, сэр, но…

– Дай его сюда. У меня к нему разговор.

– Он… э-э… он не может сейчас разговаривать, сэр.

– Что? Это еще почему?

– Он, видите ли, не в той форме… чтоб…

– Тогда вези его с собой, живо! – раздраженно прорычал Брэдшоу. – И если он к этому времени не протрезвеет… Словом, жду вас обоих у себя через десять минут!

С этими словами он дал отбой. Экран моргнул и погас.

Через десять минут?! Ошеломленный, Эрик устало опустился в кресло и недоумевающе покачал головой.

Лягушонок на дорожке, за дверью, вскинул голову, слегка встрепенулся, негромко, печально квакнул.

Эрик грузно поднялся на ноги и снова вышел во двор.

– Похоже, просто так мы не отделаемся, – пробормотал он, склонившись, подхватив лягушонка и осторожно спрятав его в карман пиджака. – Думаю, ты все слышал. Брэдшоу звонил. Требует нас в Лабораторию.

Лягушонок беспокойно зашевелился.

– Интересно, что Брэдшоу скажет, увидев тебя?

Вернувшись в дом, Эрик поцеловал ледяную гранитную щеку жены.

– До встречи, милая, – сказал он и, словно в оцепенении, вышел на улицу.

Не прошло и минуты, как он влез в удачно пойманный робокеб. Машина, сорвавшись с места, помчалась вперед.

– Сдается мне, объяснить все это будет непросто, – пробормотал Эрик себе под нос. – Дьявольски непросто.

* * *

В изумлении подняв брови, Хорас Брэдшоу неторопливо снял и протер очки в тонкой стальной оправе, водрузил их на хищный, крючковатый, точно ястребиный клюв, нос и вновь опустил взгляд. Лягушонок смирно сидел посреди необъятного письменного стола из красного дерева.

Помолчав, Брэдшоу ткнул в сторону лягушонка дрожащим пальцем.

– Вот это… это и есть Томас Мэтсон?

– Да, сэр, – подтвердил Эрик.

Брэдшоу ошарашенно заморгал.

– Мэтсон! Что с тобой, скажи на милость, стряслось?

– Он… стал лягушкой, – пояснил Эрик.

– Да уж, вижу. Невероятно… Так. Дженнингса из биологической лаборатории ко мне, – распорядился Брэдшоу, нажав кнопку у края стола. – Лягушка…

С этим он ткнул лягушонка кончиком карандаша.

– Мэтсон, это действительно ты?

Лягушонок тоненько квакнул.

– Боже правый…

Откинувшись на спинку кресла, Брэдшоу утер взмокший лоб и скорбно покачал головой. На его жестком, обычно сумрачном лице отразилось искреннее сочувствие.

– Глазам не верю. Может, дело в каких-то новых вредоносных бактериях? Мэтсон ведь вечно экспериментировал на себе. Всю душу в работу вкладывал. Храбрец! Прекрасный работник. Столько сделал для «Терран Металз»… и как все кончилось, а? Жаль, жаль. Разумеется, мы назначим ему полную пенсию.

Порог кабинета переступил Дженнингс.

– Вызывали, сэр?

– Входи, – буркнул Брэдшоу, в нетерпении поманив его к столу. – У нас тут проблема как раз по твоей части. С Эриком Блейком ты, полагаю, знаком.

– Привет, Блейк.

– А это вот, – продолжал Брэдшоу, кивнув в сторону лягушонка, – Томас Мэтсон из лаборатории цветных металлов.

– С Мэтсоном из Цветмета я знаком тоже, – медленно проговорил Дженнингс. – Да, знаком, и знаком неплохо, однако не припомню, чтоб… По-моему, еще вчера он был куда выше. Без малого шести футов ростом.

– Однако же это он, – угрюмо заверил его Эрик. – Только превратившийся в лягушонка.

– Вот как? – мгновенно охваченный научным любопытством, оживился Дженнингс. – А подробнее?

– Долгая история, – уклончиво ответил Эрик.

Дженнингс окинул лягушонка взглядом профессионала.

– И все же не мог бы ты ее изложить? С виду – обыкновенная лягушка. Это точно Том Мэтсон? Выкладывай начистоту, Блейк. Уверен, ты что-то недоговариваешь.

Брэдшоу, сощурившись, испытующе взглянул на Эрика.

– Да, Блейк! Что, собственно, произошло? Подозрительно как-то у тебя глаза бегают. Уж не ты ли во всем и виноват? – Помрачнев, словно грозовая туча, Брэдшоу привстал с кресла. – Так, вот что. Если по твоей вине один из лучших моих людей стал неспособен к дальнейшей работе…

– Спокойствие, – запротестовал Эрик, нервно поглаживая лягушонка. Мысли плясали, путались в голове. – Мэтсону ничто не грозит – главное, чтоб на него не наступил кто-нибудь ненароком. Соорудить для него генератор защитного поля и автоматическую систему связи, позволяющую разговаривать, дело несложное. День-два, и он продолжит работу, а потом устраним возможные недочеты, и все вообще пойдет как по маслу.

– Отвечай! – взревел Брэдшоу. – Это все ты? Ты во всем виноват?

Эрик, поежившись, беспомощно развел руками.

– Ну, в какой-то степени… Нет, не то чтобы непосредственно, но… – Голос его задрожал. – Но можно сказать, если б не я…

Лицо Брэдшоу окаменело, искаженное яростью.

– Блейк, ты уволен, – объявил он, выдернув из настольного раздатчика солидную кипу бланков. – Убирайся, и больше сюда ни ногой. И лягушку не тронь. Лягушка принадлежит «Терран Металз».

С этими словами владелец «Терран Металз» швырнул через стол, в сторону Эрика, лист бумаги.

– Вот тебе полный расчет, а другую работу искать не трудись. С этого дня ты в общесистемном черном списке. Всего хорошего.

– Но, мистер Брэдшоу…

– Даже не умоляй, – отмахнулся от него тот. – Вон отсюда. А ты, Дженнингс, сейчас же займи этим делом своих биологов. Проблема должна быть устранена, и как можно скорее. Лягушку необходимо вернуть в изначальный вид. Мэтсон – один из ключевых работников «Терран Металз». У нас куча работы, и кроме Мэтсона с ней не справиться никому, а задержки в исследованиях из-за подобных вещей недопустимы.

– Мистер Брэдшоу, – в отчаянии взмолился Эрик, – прошу вас, послушайте. Я сам очень хочу видеть Тома таким же, как прежде. Однако способ вернуть его в изначальный вид существует только один. Нам нужно…

Брэдшоу смерил его холодным, неприязненным взглядом.

– Ты еще здесь, Блейк? Без охраны от тебя не избавиться? Через минуту чтоб духу твоего в границах компании не было! Уяснил?

– Уяснил.

Убито кивнув, Эрик понурил голову, развернулся и нога за ногу поплелся к двери.

– Счастливо, Дженнингс. Счастливо, Том. Мистер Брэдшоу… если понадоблюсь, я дома.

– Проваливай… чародей! – прорычал ему вслед Брэдшоу.

* * *

– Что бы ты сделал, если б твою жену превратили в камень, лучшего друга – в лягушку, а тебя самого вышвырнули с работы? – спросил Эрик робота-кебмена по дороге домой.

– У роботов не бывает жен, – ответил водитель. – Роботы бесполы. Не бывает у роботов и друзей. Роботы лишены способности к эмоциональным привязанностям.

– Ну а с работы уволить робота могут?

– Случается, – ответил робот, останавливая кеб перед скромным шестикомнатным бунгало Эрика. – Но лучше подумайте вот о чем. Роботов нередко отправляют на переплавку, а из их останков делают новых роботов. Помните Пуговичника из драмы Ибсена «Пер Гюнт»? Вся эта сцена явно предвосхищает