Сердце Рима - Макс Ридли Кроу

Бодрум. 1761 год

Этот город в равной степени можно было бы назвать как греческим, так и османским. Жители сами запутались, чьей крови в них больше. Хотя когда-то среди греков была учинена жестокая резня, но это было в те времена, когда Иоанниты, госпитальеры или проще говоря – праотцы Созидателей покидали стены замка, построенного на берегу. Нынче в крепости находились войска Османской империи.

Лорин с детьми спустились по трапу на шумный причал. Скоро путешествие завершится. Время, отделяющее ее от тайны, можно было теперь исчислять часами, а это ничто по сравнению с годами ожидания. Харди позволил ей узнать многие секреты, но этот не раскрыл даже на пороге смерти. Значит, подводный тайник чего-то стоит.

– Вон Сафар! – воскликнула Мэри, указывая сквозь толпу.

– Господин Сафар, – поправила Лорин, беря Брендана на руки, чтобы не потерялся.

Старшая дочь в ответ хмыкнула и зарделась румянцем, который появляется только у юных влюбленных девушек. С того самого дня, как ассасин заступился за них в таверне, Мэри не сводила с него блестящих глаз, а стоило ему посмотреть в ее сторону, как бедняжка растворялась в рассеянной улыбке и принималась с усердием отыгрывать роль старшей сестры, поучая Элис и Брендана.

«Хороший вкус», – думала Лорин, отмечая про себя поведение дочери, но не позволяла себе даже в шутку посмеиваться над трепетными чувствами. В конце концов, Мэри лучше не знать, кем на самом деле увлечен восточный воин. Той и в голову не могло прийти, что отважный красавец и герой девичьих грез воспылал страстью к ее матери. В юном возрасте Лорин тоже полагала, что после двадцати пяти лет женщина превращается в морщинистую старуху. А от внимания Джека не ускользнули ни взгляды Сафара, ни мимолетная ответная улыбка Лорин. Он ничего не говорил матери, но часто подтрунивал над сестрой.

– Что теперь? – спросил Сафар, жмурясь от солнца. Под глазами лежали тени бессонной ночи, но на уставшего он вовсе не походил. Скорее уж едва сдерживался, чтобы не устремиться за горизонт от переполнявших его сил.

– Здесь есть один человек… Нам нужно найти его. Он мастер.

– Мастер чего? – уточнил Сафар.

– Увидишь, – пообещала она, направляясь к сидящему вдалеке от портовой суеты мужичку с седой бородой. Он распутывал рыбацкие сети, палкой отгоняя наглых чаек, жирных, как кошки на королевской кухне. Из-под всклокоченных широких бровей он заметил приближающихся, но не удостоил их вниманием, пока Лорин не заговорила.

– День добрый, – обратилась она на известном ей наречии. Рыбак кивнул ей, настороженно посмотрел на Сафара, и вернулся к своему занятию. – Неужели был шторм?

Она кивнула на спутанную сеть.

– Если бы! – с досадой воскликнул тот. – Это солдаты. Вы только прибыли, так что я вас предупреждаю: скучают наши воины, а развлекаться любят вином и прогулками по городу. Кого поколотят, кого в темницу упекут, ну или сети порвут.

Сафар хмыкнул и удивленно спросил:

– И ты не боишься нам это говорить?

– Чего мне бояться? Они и так по нашим домам ходят, – буркнул тот. – Ну а вам научение будет. Может, уберегу от беды.

– Благодарим за совет, – вежливо сказала Лорин. – А не подскажете ли еще, где можно отыскать Джованни? Он, должно быть, нынче уже очень стар. Прежде мастерил особые костюмы.

Рыбак оживился и посмотрел на нее так, будто хотел уличить во лжи:

– Джованни? Безумный итальянец? Он давно помер!

– Какая жалость! – Лорин сожалела совершенно искренне, поскольку не представляла иного способа попасть в хранилище.

– Но его сын продолжил отцовское дело, – рыбак указал на дорогу вдоль берега. – Идите прямо, не через город. Так быстрее будет. Их хижина крайняя. Вы узнаете ее.

Лорин сердечно поблагодарила его, и они двинулись по рыхлому влажному песку. Как и сказал рыбак, дом Джованни легко было отыскать. Он состоял из двух частей: одна выглядела еще сносно, будто не так давно ее привели в порядок, залатали щели и починили крышу, а вот вторая – совсем истрепалась. Из нее выпирали вещи, которым было тесно внутри, и они внушали своим видом страх. Трубки, похожие на высохшие кишки огромного животного, металлические шары со ржавыми заклепками, напоминали пыточные инструменты, похожие на лапы чаек перчатки с перепонками. Судя по звукам, кто-то копался в этом сарае. Вдруг прямо в них полетел плотный башмак из задубевшей кожи. Сафар поймал его в воздухе и, бегло взглянув, направился ко входу.

– Хозяин! – позвал он.

– Уходите! У меня ничего нет! – донесся сдавленный голос изнутри.

– Мы ищем сына Джованни, – крикнула Лорин.

Послышался металлический грохот. Что-то разбилось. И вот наружу вышел испачканный ржавчиной взлохмаченный мужчина. Он был очень худым, с вытянутым лицом и крупным носом. Испуганно осмотрев пришедших, он остановил взгляд на играющих возле воды детях и тогда позвал гостей за собой. Разместиться в сарае оказалось непросто, там было тесно и даже шагу ступить было некуда от разбросанных вещей.

– Зачем вы пришли? – спросил он шепотом, будто кто-то мог их подслушать.

– Мне нужен костюм, чтобы спуститься под воду.

– Ха-ха! – воскликнул тот. – Это все выдумки и сказки…

– Я уже спускалась, так что не врите, – рассердилась Лорин. – Ваш отец был куда проворнее. Он не заставлял бы нас ждать.

Мужчина охнул, покачал головой и снова испуганно выглянул из двери.

– Простите. Командующий Малик не позволяет делать костюмы. Он боится, что этим могут воспользоваться русские.

– Что за глупости?!

– Все шепчутся, что будет новая война с Россией. Командующего прислали из самого Константинополя. Он собрался превратить наш город в неприступную крепость.

– Заодно разрешая солдатам запугивать горожан, – нахмурился Сафар.

– Всё так, – энергично закивал тот. – Он хочет держать город под контролем. Говорит о дисциплине. Каждый шаг нужно оговаривать с ним и подписывать разрешение.

– Печально, – вздохнула Лорин, и напомнила, – надеюсь, костюм у вас все же есть?

– Конечно, – устало улыбнулся тот. – Он немного прохудился, но я могу его подлатать. До завтра управлюсь.

Чтобы скоротать время, Сафар предложил отправиться в безопасное место, где можно было бы сытно поесть и отдохнуть, не опасаясь за свою жизнь. Они вошли в самую обычную шумную таверну, прошли ее насквозь до незаметной двери под лестницей. Никто не препятствовал им, будто и вовсе не заметили. За дверью находилась небольшая комната одним окошком. На бочках сидели два крепких с виду мужика, которых легко было принять за разбойников.

– Чего надо? – агрессивно спросил один из них. Другой же, всмотревшись в лицо Сафара, удивленно воскликнул:

– Не может быть! Рад тебя видеть, брат! – воскликнул он, вскакивая и хлопая по плечу рассеянно улыбающегося побратима. – А это…

Взгляды устремились к Лорин, возле которой сгрудились ее растерянные дети.

– Друг, – ответил Сафар, стараясь в этот момент ни на кого не смотреть. – Нам нужно отдохнуть до завтрашнего утра.

– Конечно! – воскликнул тот. – Но тебе вряд ли дадут отдышаться. Как стемнеет, соберется совет. Раз уж ты здесь…

– Я буду.

– Ну давайте, пейте, ешьте, – он поднял люк в полу. Вниз уходила деревянная лестница. – Проведи… друга. И смотри, не печаль мою сестру. Аксан в каждом письме о тебе спрашивает.

Сафар натянуто улыбнулся, взял Брендана на руки, помог им спуститься. Внизу было не то, чтобы шумно, но обстановка напоминала застолье в доме большой семьи. За сдвинутыми столами, стараясь быть как можно ближе друг к другу, сидели люди, единые духом. Они общались каждый о своем, и при этом ощущалось их единство. Лорин испытала неловкость и грусть, как всегда, когда попадала в семейное окружение. Не тогда, когда родственники собираются за одним столом лишь на похоронах или свадьбах, а когда это дело обыденное, но все равно почти волшебное. В монастыре, где росла Лорин, послушники жили в тесноте, верили в одного бога, но при этом каждый был в собственной клетке, сторонясь остальных, будто человеческое общение может навредить их просвещению.

Они молча расположились за столом, поели. Сафар уткнулся носом в тарелку, вяло реагировал на приветствия, чувствовал себя скованно и мрачно. Лорин даже стало его жаль, хотя жалость – не то чувство, которое она испытывала к нему.

– Я должен идти, – сказал он, поднявшись. – Это важное собрание.

– Не нужно объяснять, – мягко сказала Лорин.

«Здесь твой мир, чуждый мне».

Когда он удалился, провожаемый кротким взглядом Мэри, старший сын повернулся к Лорин.

– И что теперь? Ты хотела в Бодрум. Мы прибыли.

– Мне нужно найти одну вещицу, которую припрятал дядя Алистер.

– А потом что нам делать? Так и будешь всюду таскать за собой, пока нас не прирежут твои враги?

– Резонный вопрос, – Лорин с ложки кормила Брендана, не задумываясь над своими действиями. Мальчик с аппетитом ел, причмокивая и кивая. – Я с радостью бы избавила вас от своего присутствия, но не представляю, как это устроить наилучшим образом.