(не) просто сосед (СИ) - Андриевская Стася

Глава 42

Насколько красиво и вдохновенно строил Артурчик свои грандиозные планы, настолько же вяло и непонятно происходило всё в реальности. Да, был вброс каких-то мелких очерков про коррупцию и кумовство местной власти в интернет-пабликах местного пошиба. По следам этих публикаций местное телевидение, в рамках ежедневной пятнадцатиминутной авторской программы местного журналиста, провело серию передач с разными людьми, которые желали рассказать свою историю о несправедливости и ненадёжности местной судебной системы. Среди этих людей была и Полина. Целых три раза, но всё равно как-то мельком и бесследно. Если не считать, конечно, того, что там, на первой же съёмке, с ней познакомился один из операторов, парень лет двадцати семи, симпатичный, прикольный. Смотрел на неё всю программу так, что Полина невольно смущалась, а с другой стороны… ей было неожиданно приятно чувствовать себя привлекательной. После съёмки, поболтав ни о чём за чашечкой кофе прямо там, в студии, они попрощались и разошлись, но уже на следующий день этот парень, его звали Олег, позвонил. Признался, что не устоял, «выкрал» её номер в анкетах участников и вот…

Они встретились снова на съёмке очередной программы, а после неё как-то незаметно перешли к ни к чему не обязывающим СМСкам и обмену смешными картинками в мессенджере. «Подружились» в соцсети, той единственной, где была зарегистрирована Полина. И это хоть как-то разнообразило жизнь и отвлекало от навязчивого ожидания результатов, но всё равно было не то, потому что главное — тот самый резонанс, на который так уповал Артурчик, всё не случался.

— Что-то мне кажется, что это всё фигня какая-то, — откровенно призналась Полина Максиму. — Так можно все тринадцать лет провозиться.

— Чтобы с вершины сошла лавина, нужно пошатнуть основание горы, а это очень сложно, — философски изрёк Макс и пожал плечами: — А если честно, то хрен его знает, Полин. Может, три недели это мало? Я ж в этом вообще дуб. Но Саныч, которого подогнал нам Лёха, и который подогнал нам этого Артурчика, человек знающий. Он бывший мент, сейчас у него частная сыскная контора в Москве. Знала бы ты, какие он делишки в своей практике проворачивал! И он перетёр по нашему вопросу с крупными столичными юристами, и все сошлись на том, что без общественности вообще никак не обойтись. Поэтому включай терпение и делай то, что скажет столичный голубок. Кстати, что у тебя с деньгами? Получила?

— Да, спасибо, перечислили.

— Распланировала уже?

Она смущённо улыбнулась. Первый день, когда ей сообщили, что деньги теперь на её новом счёте, она всё не могла привыкнуть к этой мысли. Специально напоминала себе, что у неё теперь есть аж шесть миллионов, но сознание отказывалось верить, и даже как-то страшно было. А ещё, оказалось вдруг, что все бытовые желания, которые она лелеяла до этого, оказались вдруг не такими уж и важными. Новая мебель? Да вроде и эта нормальная. Машину? А куда на ней ездить? Новый телевизор — а этот чем плох?

Зато жутко хотелось накупить Маруське игрушек и нарядов. И велосипед! А ещё, подарить ей хороший телефон и отпраздновать семилетие в самой лучшей в городе детской комнате, пригласив туда всех-всех подруг! А следующим летом на море! И бабушку обязательно взять с собой!.. Но всё это упиралось в параллельное желание прижать деньги, не тратить ни копейки, а вместо этого, вложить их в дело, чтобы не остаться однажды у разбитого корыта и чтобы не быть отныне никому должной.

— Хочу попробовать свой салон открыть, — наконец, призналась она Максу. — Как раз на днях подобрала, наконец, подходящее помещение.

— О, ну одобрямс, если что, помощь какая нужна, обязательно говори, лады?

— Конечно, — пообещала она, хотя была настроена на предельную самостоятельность. — Максим, а может, ты Руслану письмо напишешь? Ну что пытаемся что-то сделать и всё такое? Просто поддержать его как-то…

— А сама?

Полина промолчала.

— Не принимает, что ли? — догадался Максим. — Ну… Вообще, логично. Я б на его месте тоже не принимал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Но почему?!

— По совести. Тринадцать лет! Это каким гадом надо быть, чтобы девчонке мозг конопатить? Ладно бы ещё муж или хотя бы жених, а то ведь, так, просто. Не, я с ним солидарен. Уважуха.

— Мужская логика, — вздохнула Полина.

Макс рассмеялся.

— Она самая. И, кстати, писать я ему тоже пока не буду. А то сейчас надежду дадим, а потом раз, и облом. Не, пока ничего не понятно, пусть сидит себе спокойно на казённых харчах, хрен ли там. Он ведь тоже не дурак. Я узнавал — сервис он свой на сестру переписал, бизнес продолжает крутиться, так что Рус, как мне кажется, не отчаивается. Наверное, на условно-досрочное уповает, и может, оно даже и лучше, если его пока в покое оставить. Но туда дальше напишу обязательно, у меня же такой повод есть, что так просто он от меня не отделается! — Подмигнул.

Полина кивнула. Конечно, Максим был прав. И на счёт ложных надежд и на счёт бесперспективности отношений на расстоянии. Вот только ей самой становилось всё сложнее. Она постепенно забывала Руслана. Уже даже машина под окном салона, которую Максим ещё после первого своего появления заботливо накрыл специальным плотным чехлом и деловито проверял при каждом визите, почти не помогала. Всё верно: одно дело муж, или хоть что-то общее в прошлом, а так…

Но никто ведь не отменял простого человеческого общения! Просто переписка. Ну почему нет?!

«Почему нет» она поняла буквально через пару дней.

«Доброе утро! Как настроение?» — привычно постучался в мессенджер Олег.

«Привет! Блинчики жарю. А у тебя?»

Он взял неожиданно долгую паузу, но всё-таки написал:

«Полин, давай встретимся?»

«Зачем?» — Машинально чиркнула она ответ, и только потом дошло… И на душе мгновенно поднялась такая сумятица!

«А зачем люди встречаются, Полин? Хотят быть вместе. Или хотя бы пробуют»

Пауза, во время которой Полина, как школьница, не выучившая урок, пыталась понять, как ответить правильно… Начинала писать и стирала. И снова. И снова. И Олег не выдержал:

«Я очень хочу попробовать, Полин, ещё с первой встречи. Даш нам шанс?»

А она сначала отложила так и не дописанное сообщение-отмазку, а потом и вовсе удалила его и не стала отвечать вообще. Потому что, несмотря на то, что Олег был приятным парнем, подходил по возрасту и явно симпатизировал ей, она по-прежнему не могла даже думать о том, чтобы заводить близкие отношения. Она словно была занята другим мужчиной и смотрела на мир сквозь это ощущение, оставаясь при этом одинокой без каких-либо благоприятных прогнозов на будущее.

Но в этот раз она хотя бы дошла до того, что познакомилась и запросто переписывалась с мужчиной о всякой ерунде, а ещё полгода назад даже не заметила бы его внимания. И если так пойдёт дальше, то где гарантии, что ещё через полгодика она всё-таки не согласится на встречу, а там глядишь, однажды и постоянный мужчина появится или даже муж. И что тогда? Она не знала, даже представить себе это не могла. И лишь в одном была уверена сейчас на все сто: её любовь была. Вопреки всем запретам и страхам, сумасшедшая, сокрушающая, нелогичная и ненормальная — она случилась с ней внезапно, как удар током, и стала самой яркой вспышкой за всю её жизнь. И вот теперь она постепенно таяла, оставляя на сердце лёгкую горечь, которая, несомненно, тоже бесследно пройдёт с годами. Если не ковырять: не вспоминать, не писать писем.

И если именно этого забвения и добивается Руслан, сохраняя между ними дистанцию, то он всё делает правильно. А тогда действительно, пусть пока не знает пока о грандиозных планах Артурчика.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

О них, кстати, до сих пор не знала и бабушка. Как и о неожиданно всплывшем Полинином «наследстве». И, с одной стороны, это, конечно, было плохо, потому что, всё тайное однажды становится явным, а с другой — так было гораздо спокойнее им обеим.

Полина почувствовала вдруг странную вещь — бабушка словно была цепью, приковывавшей её к прошлому. Ни вздохнуть свободно, ни сойти с опостылевшей колеи, без того, чтобы не стать вдруг виноватой бог весть в чём: от неблагодарности до безответственности. Тщательно создаваемый бабушкой мирок, стеклянный колпак, под которым, «защищённая от опасностей» росла и жила Полина, стал вдруг ужасно тесен и немил. Но и расстаться с ним всё ещё было ой, как страшно! Поэтому Полина и молчала, оттягивала до последнего важный разговор, всё искала удачный момент, готовила благодатную почву и доказательства своей правоты и спешила решить до осенних холодов, когда к ним с Машей переедет бабушка, вопрос с открытием салона.