Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Эль Кебади
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От мысли, что за тем лесом поле, за полем горный кряж, а там до высохшего русла реки, названного долиной Печали, рукой подать, колотилось сердце. Что ей мешает отправиться на родину, где она появилась на свет, где находится могила её отца? Что или кто не даёт ей вернуться к своим сёстрам? И пусть горит Порубежье ярким пламенем…
Колонна покатила вдоль рощи. Ясени были сочно-зелёными, словно в округе хозяйничала весна. Но красно-жёлтые вкрапления в кронах других деревьев напоминали об осени.
Машины обогнули рощу. Впереди раскинулось скошенное поле, разделённое на полосы странными посадками тёмно-коричневых деревьев: листья как синие ладошки, между стволами нет ни одного просвета. Слева шелестел листвой яблоневый сад. Сквозь ветви, склонённые к земле под тяжестью густо-красных плодов, были видны люди в светлых одеждах и соломенных шляпах.
Путники вскочили на ноги, принялись стучать по крышам кабин, прося остановить грузовики, заорали во всё горло, засвистели. Из сада хлынули климы.
– Едем, – приказал Исаноха.
Мебо высунул руку из окна и дал водителям знак продолжать движение. Климы кинулись следом.
За садом оказался посёлок. Вереница машин медленно покатила по улице. Путники выкрикивали имена и фамилии. Из домов выбегали люди – стар и млад.
Исаноха приказал остановиться и вместе со стражами выбрался из автомобиля. Малика вжалась в уголок. Прислушалась к себе. Внутри пусто. А вокруг кричали и свистели, плакали и смеялись.
Уговаривая себя выйти, Малика прильнула лбом к прохладному стеклу. Из калитки появился старик. Пошатнулся. Вцепился в низкий заборчик. К нему медленно двинулась девушка, будто шла она не по тропинке, а по тонкому льду. Замерла. Что-то сказала и вдруг рухнула на колени. Клим обхватил ладонями её лицо и в голос разрыдался.
Малика отвернулась. Её никто так не встретит. Она никому, кроме Муна, не нужна. Не станет его, и некому будет посмотреть на неё с лаской. И в землях морун её никто не ждёт. Вилар испытывает к ней чувства, пока она недоступна. Скоро ему это надоест, и он станет нашёптывать свои стишки другим девицам. Адэру на неё плевать. А значит, путь, по которому она идёт, – единственно верный.
Стражи и Исаноха вернулись в машину.
– Честно говоря, я не ожидал, что их так примут, – произнёс советник растерянно. – Даже меня пригласили в гости.
– Один грузовик оставим здесь, – предложил Мебо. – Послезавтра утром он привезёт людей в ближайший к границе посёлок.
– Узнал, кто у них теперь старейшина? – спросила Малика, поправляя узел волос на затылке.
– Его ещё не выбрали. Вместо него Валиан.
– Это тот, у кого вы гостили?
Мебо кивнул и завёл двигатель.
– Подожди, – попросила Малика и вышла из автомобиля.
Побрела по дороге, всматриваясь в заплаканные, счастливые лица:
– Я рада за вас… Поздравляю… – Охватила взглядом тех, кто стоял в обнимку с родными, тех, кто, горя нетерпением, топтался в кузовах грузовиков, и произнесла громко: – Этот день подарил вам Адэр Карро. Он не забыл вас. Сердцем и в мыслях он с вами. Не за горами то время, когда перед климами откроются все дороги Грасс-Дэмора. Вас помнят, любят и очень ждут.
Вечером автомобиль охраны и последний грузовик добрались до посёлка, в котором почти месяц жили Адэр и Мебо. Здесь, как и в предыдущих селениях, были готовы к приезду гостей: всадники быстро разнесли новость по землям климов.
Оставив грузовик в центре, Мебо доехал до крайней улицы и остановил машину перед потемневшим деревянным домом:
– Здесь нет постоялого двора. Я приглашаю вас к себе. Дом пустовал восемь лет, поэтому не обессудьте за неудобства.
В комнатах было чисто и пусто. Пахло прогнившими досками. Малика открыла окна. Мебо и Ютал, страж сельской наружности, притащили из машины котомку с провизией, принесли из чулана табуреты и керосиновую лампу, спустили с чердака два стареньких матраца, подушки и тюк одеял.
Придвинув табуреты к окну, Малика и её спутники уселись ужинать. Ели молча. Не потому, что им не о чем было поговорить. Они слушали шум, доносящийся с улицы: голоса, крики, смех. Затренькали переливчатые звоночки (велосипеды наконец-то нашли своих хозяев).
В дверь постучали.
На лице Мебо заиграли желваки.
– Это Валиан. Я выйду.
Немного погодя страж вернулся с долговязым пожилым человеком. Короткие волосы топорщились на висках и затылке. Под косовороткой угадывалось не по возрасту мускулистое тело. В ярко-зелёных глазах застыла настороженность.
Незнакомец приложил ладонь к груди и отвесил поклон:
– Меня зовут Валиан. Я временно исполняю обязанности старейшины резервации климов.
Исаноха и Малика представились, причём Малика назвала только имя, опустив должность.
– Я хотел предложить вам остановиться у меня, – продолжил Валиан. – Дом хороший, места много. Моя жена Разана вкусно готовит. Мебо сказал, что вы вряд ли согласитесь. Но я всё равно вас приглашаю. Разана как раз поставила пироги в печку.
– Спасибо за приглашение, но я очень устала, – проговорила Малика.
– А я пойду, – отозвался Исаноха. – Хочу с вами побеседовать.
Когда Валиан и Исаноха вышли из комнаты, Мебо кивнул приятелю:
– Ютал, проследи, чтобы советник ничего не ел и не пил.
Малика проводила стража взглядом:
– Валиан не будет рисковать.
– Я хоть и клим… наполовину клим, но своему народу не доверяю, – покачал головой Мебо.
– Интересно, Валиан догадался, что у него гостил правитель?
– Нет.
– Уверен?
– Уверен.
Малика посмотрела в окно. На улице ещё не стемнело, а на небо уже выползла полупрозрачная луна.
– Я хочу встретиться с Тивазом.
– Он же ничего не помнит.
– Я должна с ним встретиться. Завтра. Хорошо?
– Попробую переговорить с его дочкой.
– И дочка пусть придёт.
Мебо кивнул и принялся складывать остатки еды в котомку.
Исаноха вернулся на удивление быстро. Отдал стражу ворох постельного белья и коротко поведал о беседе: Валиан рассыпался в благодарностях, хотя в тоне и взглядах временного старейшины сквозило упёртое недоверие.
Мебо постелил Малике в дальней комнате, хотел закрыть рамы, но она воспротивилась:
– Очень душно. Я не смогу уснуть.
Сон не шёл. Заложив руки за голову, Малика смотрела в потолок. Последние ночи были на удивление тихими, будто Адэр решил пощадить её и на время отказался от любовных утех. Малика могла бы выспаться, набраться сил перед тяжёлым днём, а драгоценные часы покоя, как назло, тратились на бесконечные раздумья.
Малика повернулась на бок, подмостила под щёку ладони. Ветерок вносил в комнату запахи плодоносной осени. В окно заглядывала спелая как айва луна. Айвой Малику угостили в одном
