Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Эль Кебади

class="p">Трой оторвал взгляд от свечи, чьё пламя напоминало огненно-рыжий локон дочери поварихи.

– Пусть заходит.

Слуга включил верхний свет и впустил в гостиную позднего гостя.

Трой посмотрел на князя Плутая с удивлением:

– Вы вернулись? Так быстро?

– К сожалению, – сказал Дамир и склонил голову.

Трой указал на стул и превратился в глаза и уши.

Князь сел на краешек сиденья. Взволнован, держится скованно… Не справился с поставленной задачей?

Трой решил дать гостю время успокоиться и начал разговор издалека:

– Говорят, в Порубежье ужасные дороги. Намучились, наверное?

– Из Тезара в Ларжетай ведёт сносная дорога. Но мне казалось, что ей не будет конца. Обратный путь через пустошь, как ни странно, пролетел незаметно.

– Какое впечатление произвело на вас Порубежье?

Дамир сдвинулся на середину сиденья:

– Двоякое. С одной стороны – нищий и дикий край. С другой стороны – тайник.

Трой хмыкнул:

– Тайник… Какие тайны в нём скрыты?

Глядя в пол, Дамир тяжело вздохнул и, собрав волю в кулак, принял позу, достойную князя.

– Не хочу перед вами юлить. Я не справился с вашим заданием.

Трой приподнял бровь:

– Вот как! Сразу сдались. А где же дипломатическая хитрость?

– Вас никто не сможет перехитрить, Ваша Светлость. Какой смысл что-то придумывать? Играя с вами, я только усугублю своё положение.

Трой рассматривал Дамира. Между бровями пролегли две морщинки. Взгляд будто обращён внутрь себя. Ему есть о чём рассказать!

– Начните с того, как вы приехали в гостиницу, – произнёс Трой и принялся водить пальцами по лакированному столу.

Слова Дамира полились неторопливым потоком. Трой удивлялся поразительной памяти и внимательности князя. В его рассказе не было пустот. Перед внутренним взором рисовались картины. Трой будто лично присутствовал при тех или иных событиях. Видел всех, о ком говорил Дамир. Слышал голоса, даже читал чужие мысли.

Насторожило повествование о Смарагде. Не разыгралось ли у князя воображение? Но Трой не стал его перебивать уточняющими вопросами. Как только из Порубежья вернутся наблюдатели, к нему на стол ляжет стопка отчётов. Тогда всё станет ясно.

Гость умолк.

Трой не спешил с выводами. В уме разложил информацию по полочкам, мысленно подвёл черту и стёр, ощутив некую недосказанность.

– Она вам понравилась?

Дамир направил на Троя честный взгляд:

– Да.

– Чем?

– Трудно объяснить, – ответил Дамир, потирая ладони. – Понравилась внешне. Понравилось, как она говорит. Есть в ней что-то… Не могу чётко сформулировать. Мне не удалось познакомиться с ней ближе. На аукционе она выглядела уставшей, и с ней всё время был маркиз Бархат. А в саду… Мне казалось, что рядом идёт не она, а вы. Она похожа на вас. Простите, Ваша Светлость, за сравнение.

Трой улыбнулся уголками губ:

– Чем похожа?

– Мне казалось, что она читает меня. Как вы. Читает не мысли, а… – Дамир с сокрушённым видом покачал головой. – Как это сложно… Мне казалось, что она знает обо мне всё. Не моё прошлое, а то, какой я.

– Маркиз Бархат в неё влюблён?

– Да.

– Адэр?

– Нет.

Трой поджал губы. Он тоже не увидел известной слабости Адэра к Малике. Как бы не обмануться…

– Он передал письмо для Галисии?

– Мне – не давал. Граф Бариз остался в Ларжетае. Однозначно, он будет искать с Адэром встречи.

– Сомневаюсь, что Адэр примет его после ваших чудачеств.

Дамир шумно выдохнул:

– Я совершил ошибку. Решил наблюдать и не вмешиваться.

– Но не выдержали и вмешались. – Дадье улыбнулся. – Отцу уже сообщили о решении Адэра и о совете Малики?

Дамир кивнул.

Трой облокотился на стол. Надо созывать Совет. Пока из Порубежья не пришли официальные документы, советники должны продумать ответные меры. Чем пригрозить Адэру? Прекратить поставки продовольствия? Отказаться от щебня и асбеста?

– Несмотря на нищету, в замке чувствуется хозяин, – проговорил Дамир. – Дворяне выказывают Адэру почтение должным образом. Без стража за спиной я не мог сделать и шага. А слуги… Честно говоря, я сначала решил, что они немые. На мои вопросы они только улыбались.

Глядя перед собой, князь умолк. Трой с нетерпением ждал продолжения, подсознательно чувствуя, что гость обдумывает важные слова.

– Даже если я ошибаюсь, и моя ошибка будет стоить мне места в дипломатическом корпусе, я выскажу своё мнение, – произнёс Дамир.

– Я слушаю.

– Адэр бросил Тезару вызов. На этом он не остановится.

– Надеюсь, нет необходимости напоминать, что вы говорите о наследнике престола?

Дамир посмотрел на Троя с вызовом:

– Я говорю это осознанно.

– На чём основано ваше утверждение?

– Кроме Малики, за столом Совета сидят ещё двое плебеев. Думаю, эти люди хорошо ему знакомы. Где он с ними познакомился? Не в замке, это точно. Во время поездки по стране? Следовательно, он ездит и общается с низшим сословием. Великий общается с плебеями?.. А вы? – Дамир придвинулся к краю стула. – В день моего отъезда маркиз Бархат обмолвился, что Адэр собирается в очередную поездку.

– Адэру и в Тезаре не сиделось на месте.

– Да, не сиделось. – Дамир усмехнулся. – Вы знали, где был Адэр и с кем. А теперь вы ничего не знаете. Он что-то задумал. Говорю это с полной уверенностью.

Не проронив ни слова, Трой жестом разрешил гостю уйти.

Шаги Дамира давно затихли в коридоре, слуга несколько раз заглядывал в комнату, а Трой не мог оторвать взгляда от рыжего огонька. Воск плавился и, стекая по свече, превращался в застывшие слёзы.

Стряхнув оцепенение, Трой открыл записную книжку. По бумаге заскрипела ручка, выводя напоминание на завтра: «Концерн строительных материалов. Передать Порубежью тридцать процентов акций».

***

Селянки сняли бельё с верёвок, загнали детвору домой. В ожидании мужей принялись штопать носки и штаны, поглядывая в окна, затянутые осенними сумерками.

Тишину нарушил гул моторов. Хозяйки бросили шитьё и высыпали на улицу. Искупительные машины? Неужели снова начались чистки? Из-за поворота появился грузовик. Подпрыгивая в кузове и хватаясь за борта, местный страж порядка просил односельчан собраться перед зданием сельского Совета.

Вымощенная брусчаткой площадь была окружена старинными двухэтажными домами. Раньше в них жили климы. После ссылки древнего народа в резервацию одно здание отдали под гостиницу, второе занял банк. Два дома оккупировали бедняки и за двадцать лет превратили их в обшарпанные строения, из которых днём неслись песни, а ночью – брань и плач.

В здании из красного камня иногда собирался сельский Совет, который в действительности ничего не решал. Тех денег, что выделяли из казны на нужды посёлка, едва хватало на жалование чиновникам. Они вели учёт родившихся и умерших, отправленных в искупительные поселения и вернувшихся на волю. Считали тех, кто работает, кто непонятно чем живёт и непонятно как выживает.