Москва(-90) - Михаил Леккор

Сергей Александрович не слышал конкретных слов замнаркома, только уточняющие слова Хозяина. О даже твердый успокаивающий тон Леонида Михайловича говорил, что все нормально и им можно жить.

И.В. Сталин положил трубку и испытывающе посмотрел на собеседников. Нет, он недолго говорил по телефону, но лично великий князь чуть не оказался без сознания. Хозяин между тем держал длительную театральную паузу, явно держал их в напряжении, вдруг проколются.

Он, не торопясь, разжег потухшую трубку, еще раз испытывающе посмотрел на посетителей и, наконец, задумчиво сказал:

- Заковский подтвердил ваши слова о хулиганстве мурманчан. У них что там, как у кошек, есть девять жизней, трать, не хочу? Товарищ Чкалов я бы на вашем месте наказал их примерно, что б все знали, как не выполнять приказы наркома НКВД, а ведь они же именно не выполнили приказ свыше.

И.В. Сталин пыхнул ароматным дымом, усмехнулся и вдруг обратился к великому князю:

- А вы как думаете, товарищ Романов?

Это обращение и ему самому и наркому Чкалову дали понять – кратковременная опала председателя Всеславянского комитета окончилась, он снова в ряду полномочных помощников Вождя.

Это, а также знание поведения старого грузина, любившего поддерживать всех окружающих а напряжении, позволили ему не сплоховать. Сергей Александрович уже уверенно, как можно было быть уверенным у мнительного и подозрительного И.В. Сталина, сказал:

- Можно я коротко скажу, товарищ Сталин, только о тех, кого видел, и кто непосредственно меня бил?

Великий князь вопросительно посмотрел на Хозяина, не торопясь дальше говорить. Пусть будет твердо уверен, что он всегда будет предан ему, даже в том и как говорить. Иначе никак!

И.В. Сталину это опять же понравилось. Он покурил трубку и, как обычно, в нормальной обстановке, медленно и спокойно сказал:

- Говорите, товарищ Романов, а уж мы позволим сделать вывод о других, более высокопоставленных работников НКВД, - Вождь многозначительно посмотрел на Валерия Павловича, - мол, и тебе попадет, если что, ты, нарком, от своей структуры не отвертишься, - нет ли здесь какого вредительства?

Чкалов был так несчастен от подозрений Вождя, что Сергей Александрович, подождав, одобряюще посмотрел на него. И неожиданно увидел, как волжанин ответил таким же одобряющим взглядом. Да ведь он играет, немного и так, чтобы Вождь это понял, но ведь скоморошничает.

Дело в том, что И.В. Сталин не любил, когда его обманывают, но и пессимизма и неуверенности предпочитал тоже не видеть. Вот и крутились посетители кремлевского комитета от одного берега к другому. Еще ведь надо знать текущее настроение Хозяина.

Но сейчас он четко дал знать Сергею Александровичу, что доволен его поведением. А, значит, так держать, товарищ великий князь!

- Я, товарищ Сталин, общался непосредственно с двумя работниками НКВД. Или, - поправился он, - они со мной, как словесно, так и физически – начальник розыскного отдела Мурманского отдела НКВД и следователя этого же отдела Калинина. И я твердо уверен, - Сергей Александрович даже ухмыльнулся, - подрывной деятельности там и никогда не бывало. Просто дураки!

- Как-как?! - развеселился И.В. Сталин, - просто дураки? А ведь точно! Я-то сначала думал, что там окопались вредители троцкисты, но как-то не складывалась общая картина. А тут, оказывается, все проще – дураки! Товарищ Чкалов, надо бы заменить хотя бы головку облНКВД. А то ведь черт знает что такое!

- Слушаюсь, товарищ Сталин, - кратко отреагировал Чкалов. Попаданец думал, что тот будет оправдываться, говорить, что это еще ставленники Ежова. Очень хороший предлог, Ежов сам так оправдывался. Чуть что и сразу – это виноват арестованный Г.Г. Ягода. Сто процентов будет попадания!

Но Чкалов был умнее, понимал, что Хозяину уже не интересны эти людишки и ответил коротко. Вот если спросит потом, подробно ответит, кто такие, зачем и как там оказались и что он сделал, как нарком для улучшения работы в тех местах. А пока все!

Валерий Павлович действительно был прав, И.В. Сталин, жестом показав, чтобы они сидели, сам не торопясь ходил по кабинету, курил, размышлял. Наконец, остановился напротив Сергея Александровича, внимательно на него посмотрев, спросил у него совсем о другом, правда, его же тему:

- Так вы утверждаете, товарищ Романов, что Германия нам враждебна?

- Да, товарищ Сталин! - немедленно встал попаданец, а то как-то неудобно – Вождь стоит, а он сидит. Пусть по его желанию, но все равно нехорошо, - более того, поездка по главным государствам Европы показала мне, что европейские страны относятся к нам плохо. Другое дело, скажет Франция и Англия допускают наше существование, с премьер-министром Франции Даладье мы даже можем как-то сотрудничать. А вот гитлеровская Германия поставила одной из главных задач войну с СССР.

- Так вы, значит, считаете… - И.В. Сталин испытывающе посмотрел на великого князя, взглядом требуя продолжить начатое им предложение.

- Так точно, товарищ Сталин, - не колеблясь, ответил житель XXI века, хорошо знающий, что в ближайшие прошлые века, да и, пожалуй, будущие, дружбы с Европой у нас не будут. И это в лучшем случае. А так ведь и война пойдут в каждом столетии, что в XVIII веке, что XIX, XX, и даже в XXI. А что дальше, господа псевдодемократы?

- М-да, - задумчиво пустил в сторону И.В. Сталин, - какую-то черную вы построили картину, товарищ Романов, - махнул, показывая, что отвечать не надо, - и ведь европейские политики, гады такие, показывают, что вы правы. Не словами, а делами, что самое плохое.

Хозяин уже заботливо посмотрел на попаданца:

- А вы садитесь, товарищ Романов, садитесь.

Он чуть не силой посадил его обратно на стул, сам продолжил ходить по кабинету, дымя и вслух рассуждая:

- У вас четкая логика, хотя и на первый взгляд парадоксальная. Не скрою, мы в ЦК сразу не поверили и допустили до вас работников НКВД. А уж дураки постарались, чуть не угробили нашего великого князя, хотя такой задачи им, безусловно не ставили. Так ведь, товарищ Чкалов? - спросил он наркома НКВД, стоя к нему спиной.

Однако, того этим было не сбить. Летчик же бывший с быстрой мгновенной реакцией. Он рывком встал, показывая, что понимает всю серьезность промаха наркомата и лично его наркома. Твердо сказал, как отрезал:

- Разрешите, товарищ Сталин, я самолично напишу директиву по наркомату о безусловном и четком выполнении приказов без расширительного их понимания.

- Вчера надо было это сделать, вчера! - на миг в голосе Сталина послышались раздражительные нотки. Но они