Сорока - Элизабет Дэй

– У-у-у-у-у, – протянул Джейк. – Извини нас.

Он выключил музыку. Мариса постояла еще несколько секунд, сердито глядя на них. А после повернулась и вышла из комнаты. Кейт подождала, когда девушка дойдет до лестницы, а потом засмеялась. Смеялась до слез. Зажала рот руками, чтобы не загоготать, и Джейк шикал на нее, но сам тоже хихикал. Их смех неожиданно прекратился, и в комнате воцарилась тишина. День оказался испорчен, будто в чистую воду пролилась нефть, которая замарала перья птиц, и теперь они не могут взлететь.

На скрининге Мариса вернулась в привычное состояние: улыбчивая, вежливая и настолько дружелюбная к мистеру Абади, что Кейт сочла это кокетством. Глаза Марисы сияли, пока она в общих чертах описывала ранние симптомы беременности: усталость, потягивание в груди и отвращение к зеленым овощам.

– Джейк готовит мне прекрасные обеды, – заявила девушка, пытаясь поймать взгляд Джейка. – Он мой герой.

Кейт очень удивилась. Ведь всегда готовила именно она. Возможно, Мариса все неправильно запомнила.

– Хорошо, очень хорошо, – добродушно отозвался мистер Абади.

Кейт и Джейк сели рядом, когда Мариса откинулась на спинку смотрового кресла. Все трое взялись за руки, пока врач выдавливал гель на кожу едва выпирающего живота, а потом поместил сканер слева от пупка.

– Итак, – произнес Абади, поворачивая монитор к Джейку и Кейт. – Давайте посмотрим, что там происходит.

Кейт, вернувшись в прошлое, почувствовала себя плохо и приготовилась к ужасным новостям. Закрыла глаза, не в силах взглянуть на темный экран.

– А вот и сердцебиение…

Она открыла глаза и увидела довольное лицо врача.

– Заметное, здоровое сердцебиение.

Кейт восхищенно вздохнула. На экране пульсировала крохотная белая точка. Любовь охватила все ее существо.

– Но, – сказал Джейк, – а где же вторая?

Второго сердца не наблюдалось.

Мистер Абади объяснил, что один из близнецов «исчез». Словно рассказывал о магическом трюке, связанном с коробками и шелковыми занавесками, спрятавшими целого человека.

– Хорошо, – ответил Джейк. – Понятно.

«Ну конечно», – подумала Кейт. В радостный момент, конечно же, не обойтись без грусти, которая вонзается подобно осколку стекла. От беременности стоит ожидать именно этого. Никогда ни в чем нет полной уверенности.

Глаза Марисы остекленели, и девушка отвернулась.

– Мне очень жаль, – произнес мистер Абади. – Но посмотрите, – врач указал на экран. – Есть много поводов для радости. Это мое экспертное мнение.

Они направились к выходу из больницы, каждый оказался охвачен своей собственной смесью эмоций. Кейт удивлялась тому, как больно оказалось потерять один из эмбрионов, но в то же самое время чувствовала счастье, ведь у них уже есть ребенок. Ее ребенок. Их.

Мариса, как ни странно, переживала больше всех. Пока они на такси ехали домой, девушка все время извинялась и говорила о своем чувстве вины, будто бы она их сильно всех подвела. Они изо всех сил старались ее успокоить, но как только вернулись на Ричборн-террас, та заявила, что хочет побыть одна и немного поспать.

Джейк спросил, нужно ли ей что-нибудь в магазине, но Мариса отрицательно покачала головой, поднялась в свою спальню и проспала остаток дня. Кейт и Джейк беспокоились, они обнялись в коридоре, чтобы хоть как-то унять волнение. Джейк предложил открыть бутылку шампанского, но Кейт такое предложение показалось сомнительным, словно они хотели испытать судьбу, поэтому они просто смешали водку с тоником. Джейк налил тройную порцию алкоголя. В каждый стакан выжал сок свежего лайма, наполнил их кубиками льда из холодильника, протянул ей один из стаканов и предложил посидеть в саду.

Они вышли с выпивкой на улицу и немного помолчали, не чувствовали необходимости говорить. К тому же комната Марисы располагается прямо над их головами.

Потом Джейк приготовил еще два напитка, и Кейт почувствовала головокружение и тепло.

– Это одно из преимуществ суррогатного материнства, – объявила она, поднимая стакан. – Возможность пить в любое время.

– Нужно наслаждаться моментами, – философски заметил Джейк. – Мы ведь через многое прошли, правда?

– Да.

Вдали виднелся силуэт муниципального жилого комплекса. В узких окнах мерцал свет. Мимо пролетел самолет, оставив в сумеречном небе след, похожий на растрепанную вату. Когда на улице окончательно стемнело, они вернулись в дом и расположились на диване. Кейт сняла туфли и следки, закинув ноги на колени Джейка, чтобы тот понял, что нужно сделать.

Он начал массировать пальцы, лодыжки, потом до колена задрал ее штаны, а затем она почувствовала прилив удовольствия, когда представила, что произойдет дальше. Джейк раздвинул ее ноги, лег сверху и прильнул к губам любимой. Кейт одной рукой обхватила его шею, а другую положила на член, который послушно напрягся под тканью брюк.

– Мы не должны, – прошептала она. – Только не здесь.

– Ты права, – ответил Джейк, но продолжил целовать, а она гладила его тело и целовала в ответ. Они «не должны» этого делать, но тем не менее, Кейт позволяла «не должны» продолжаться.

Мариса, пока их поцелуи продолжались, незаметно вошла в комнату. Девушка внезапно заявила: «Я хочу печеную картошку», – и в этот момент Кейт оттолкнула Джейка. Он попытался прийти в себя, быстро встал и начал поправлять волосы, словно ничего не произошло. Кейт застегивала блузку и улыбалась, пытаясь облегчить взаимное смущение.

Но Мариса не выглядела смущенной. Она с отвращением посмотрела на них, а затем ее лицо побледнело. Кейт хотела извиниться, но вовремя остановилась. Ведь это их дом. И они в отношениях. Это нормально – проявлять чувства друг к другу. Они осторожничали несколько месяцев, чтобы Мариса не чувствовала себя лишней, но так не могло продолжаться вечно.

Джейк пытался вежливо болтать о печеном картофеле и тертом сыре, чтобы нивелировать странность ситуации, но Кейт, расхрабрившаяся после выпитого алкоголя, ничуть не раскаивалась. Надоело чувствовать себя нежеланной гостьей в своем собственном доме. Поэтому смотрела прямо в глаза Марисе и не собиралась отступать. Кейт оказалась поражена гневом другой женщины, будто ей бросили вызов и покусились на ее владения. Для Кейт было важно снова почувствовать себя хозяйкой в доме и законной матерью ребенка. В конце концов Мариса моргнула и вышла из кухни.

Джейк, держа в руках картошку, спросил, хочет ли девушка поесть.

– Я не голодна, – ответила Мариса, замерев в дверном проеме.

– Ты должна что-нибудь поесть, – упрашивал он.

– Я же сказала, я нихера не голодная.

– Вау, – удивилась Кейт.

Джейк недоуменно покачал головой.

Мариса просто ушла.

– Думаю, на нее слишком сильно повлиял сегодняшний день, – сказал Джейк, положив картошку на место.

Он постоянно старался хорошо думать о людях, и Кейт иногда это не нравилось.

– Возможно, – согласилась она. Но в глубине сознания зародились подозрения: что-то не так. Кейт налила себе еще