Карта костей (ЛП) - Хейг Франческа

— [...]можно охарактеризовать как резкие генетические реакции компенсаторного характера из-за устойчивого воздействия остаточного излучения [...]которые обеспечивают зарождение и развитие жизнеспособного субъекта (первичный близнец) и эффективно смещают мутации на вторичного близнеца, которого можно рассматривать, как неудачное (но необходимое) сопутствующее явление.

— Я и половины не поняла, — призналась Зои. — «Генетические»? «Компенсаторного характера»?

— Я тоже, — согласился Дудочник. — Но, кажется, именно это мы и подозревали, да? Человечество изменилось подобным образом, чтобы выжить. И мы, омеги, несем бремя мутаций от последствий взрыва.

Я кивнула. Вспомнились слова Воительницы при последней встрече на дороге несколькими неделями ранее. «Вы — наш побочный продукт. И только». Может, она читала эти документы или что-нибудь похожее?

— Это лишь крохи от того, что вам следует увидеть. — Я подняла страницу с дальнего края кровати. Тонкий, почти кружевной от дыр листок. Но не передала, а зачитала вслух:

— Сорок шестой год, четырнадцатое декабря. Информационный документ. Тема: Близнецы Наверху. Варианты лечения. Текущие исследования одномоментных случаев гибели близнецов, наблюдаемых Наверху, подтверждают связь, выходящую за рамки любого существующего понимания близнецов (как дизиготных, так и монозиготных). В то время как механизм этой связи остается неясным, само по себе появление близнецов поддается лечению. При правильном медицинском режиме (см. приложение Б списка препаратов для первичных близнецов), рождение двойни должно стать обратимым в будущих поколениях. Это лечение в сочетании […]

— Лекарства, которые они упоминают — список, — перебила меня Зои. — Он был в сундуке?

Я покачала головой:

— Если когда-то и был, то сплыл. Может, остался в Ковчеге, может — уничтожен.

— И больше ничего на этой странице?

— Ничего. — Дальше бумагу и текст испортила плесень.

Я подняла голову, чтобы выяснить, уловили ли слушатели смысл того, что я только что прочитала. Тишина, повисшая в комнате, казалась тяжелее пыли.

Первой отреагировала Зои:

— Неудивительно, что они убили Джо. Черт побери! Способ, чтобы больше не рождались близнецы!

Все повскакивали. Рука Зои сжимала плечо Дудочника. Саймон медленно качал головой, широко улыбаясь. Инспектор нахмурился, сузив глаза.

— Не все так просто, — осадила их я. Им следовало бы знать, что в нашем деформированном взрывом мире нет места простым решениям. — Слушайте. Тем не менее, целевая группа обсудила целесообразность программы лечения с Временной координационной группой (см. приложение А), учитывая, что с прекращением рождения близнецов продолжат проявляться мутации. Лечение, приводящее к отмене рождения двойни, вероятно, смягчит самые острые мутации, а значит, последующие поколения должны продемонстрировать меньше самых неблагоприятных деформаций, наблюдаемых в нынешнем поколении омег. Однако наше моделирование показывает, что мутации, вероятно, будут распространены. Одним из аргументов в пользу лечения является тот факт, что вскрытия показали: в мутации омег во всех случаях включена полная дискинезия репродуктивной системы. Тем не менее, кое-кто из Координационной группы утверждает, что это — прагматичное эволюционное решение проблемы мутаций.

— Прагматичное эволюционное решение проблемы мутаций, — повторил Дудочник. — Похоже, кое-кто из них был доволен, что мы не можем размножаться. Снова альфы, не так ли — рассматривают нас как дегенератов, недочеловеков.

Я кивнула:

— Именно поэтому они не хотят прекращать рождения близнецов — это положит конец и альфам, и омегам. По их мнению, мутации снова проявятся у каждого, но уже не столь серьезные, какие у нас сейчас.

— И омеги смогут иметь детей, если станут принимать лекарство?

— Не будет ни омег, ни альф, — ответила я. — Просто люди.

— Но все с мутациями, — заметил Инспектор. — Так ведь?

— Именно так тут говорится, — кивнула я. — И обитатели Ковчега готовы были рискнуть самим существованием человечества, нежели позволить всем людям продолжать мутировать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дудочник посмотрел на Инспектора, будто ожидая, что тот станет оправдывать решение людей из Ковчега. Инспектор встретил его взгляд, но промолчал.

— Речь только о будущих поколениях. — Зои аккуратно забрала у меня бумагу, чтобы прочитать самой. — Здесь нет ничего ни о том, как разорвать связь уже существующих близнецов, ни способов сделать живущих омег способными иметь детей?

— Нет. — Я посмотрела на нее. Существуй способ разорвать связь между ней и Дудочником, что бы она выбрала?

Дудочник прервал мои мысли:

— Так что это было? Они знали, как прекратить рождение двойни, но не смогли договориться, чтобы применить метод на практике?

— Проблема не только в том, что не смогли договориться, — ответила я. — Были и другие причины. — Я взяла следующую страницу и передала Зои. Та зачитала вслух:

— Предложенное лечение само по себе не представляет сложности, но с реализацией могут возникнуть проблемы из-за рассеянности выжившего населения Наверху. Например, неясно, как осуществлять поставку, хранение и распространение препаратов. Наши прогнозы показывают, что нынешние ресурсы Ковчега должны обеспечить достаточное количество препарата для пяти тысяч пациентов (с учетом предлагаемого графика лечения по три дозы каждому, согласно выводам Фигана и Блэра). Однако препарат требует низких температур […][...]Главным препятствием для реализации режима массового лечения остается очевидный рост технофобных настроений Наверху. Вне пределов Ковчега все технологии, пережившие взрыв, уничтожены. Несколько экспедиций сообщали об агрессивных реакциях на медицинское освидетельствование. В трех случаях оборудование было конфисковано и уничтожено. Две из последних экспедиций не вернулись. Учитывая множественные естественные риски внешней среды, было бы преждевременно относить их к насильственным чисткам технологий, которые наблюдались Наверху. Однако это остается вполне возможной и обоснованной причиной.

— Табу, — пояснила я. — Выжившие восстали против машин.

— Я бы не стал их за это винить, — буркнул Инспектор. — Они видели последствия взрыва, жили среди них.

— И не только, — сказала я. — У них была еще одна причина бояться обитателей Ковчега и их машин.

Я перешла к другой кровати, где лежала кипа бумаг, исписанных одним неразборчивым почерком. Пришлось продираться через каракули наряду с повреждениями от выцветания, ветхости и плесени.

— Это писал один человек. Себя он называет профессор Хитон и рассказывает, в чем на самом деле заключались эксперименты.

Благодаря работе профессора Фигана и профессора Блэра проекту «Ковчег» еще остается шанс доказать свою состоятельность. В наших силах исправить процесс рождения двойни, ставший практически повсеместным на поверхности. Результаты Фигана и Блэра неизменно показывают, что лечение при тщательном распределении существующих ресурсов достижимо (по крайней мере в областях, непосредственно примыкающих к Ковчегу) и должно снизить уровень смертности и тяжелой инвалидности среди последующих поколений.

Методы проведения экспериментов (по которым я уже высказал свои возражения как лично, так и через официальные процедуры рассмотрения жалоб) в другое время признали бы неэтичными. Несмотря на это, теперь результаты исследования для нас доступны и было бы безрассудно не заметить, что […]

— Что значит «методы проведения экспериментов»? — спросила Зои.

— Смотри. — Я передала ей следующую страницу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Дудочник заглянул ей через плечо, чтобы тоже прочитать.

[…] В большинстве случаев исследования Фигана и Блэра проводились без предварительного информирования и согласия подопытных субъектов, что является вопиющим нарушением этических правил. Принимая во внимание исчерпывающие протоколы безопасности входа и выхода из Ковчега, это не могло произойти без одобрения на самом высоком уровне, а значит, виновны не только сами непосредственные исполнители проекта, но и Временное правительство. И это не просто этическое нарушение, а (учитывая высокий уровень смертности среди подопытных) ужасающее преступление.