Покойник в кювете - Станислав Николаевич Савицкий

продолжения его повествования. Лагоев продолжил:

— Я организовал кооператив по пошиву варенок. Так называли в то время джинсы, соответствующим образом обработанные — их, образно говоря, конкретно вываривали в кипящей воде. На мой взгляд, они выглядели безобразно, но такова была мода.

— Могу представить, как вы их вываривали, — сказал Никита. — Но не могу представить вас за швейной машинкой.

— Я не швея, — согласился Лагоев. — К этой работе я привлек старушек на дому.

— Заметьте, г-н Лагоев создал рабочие места и обеспечил занятость наиболее уязвимому в социальном отношении слою нашего населения — пенсионеркам, которым к тому же постоянно задерживали выплаты более чем скромных пенсий, — встрял Бершман.

Лагоев продолжил.

— Это была производственная сторона бизнеса. А стихийно возникшие так называемые оптовые рынки обеспечили сбыт продукции. Скажу прямо — рынок был емкий. Очень емкий.

Лагоев хрустнул пальцами.

— Естественно, я не мог, а еще в большей степени не хотел привлекать старушек к реализации своих джинсов. Правда, отчасти пользовался их услугами тоже. Но преимущественно мне нужны были молодые, крепкие парни, которые могли бы противостоять также стихийно возникшему тогда рэкету.

— И этими парнями стали Рогов, Смагин и Устюгов, — подхватил Сергей.

Лагоев улыбкой подтвердил догадку Сергея.

— А потом вы их обували в карты и возвращали свои деньги, выплаченные им за противостояние рэкету, — сказал Никита. — Узнаю ваш стиль.

Лагоев поджал губы и, метнув злобный взгляд в его сторону, недовольно перевалился в кресле с боку на бок.

— Никто их не принуждал играть в карты, — профессионально заметил Бершман.

Очевидно, задетый за живое Лагоев посмотрел на часы и нетерпеливо сказал:

— Мне предстоит еще одна важная встреча, и если я насколько мог полно ответил на ваши вопросы, то позвольте на этом закончить нашу беседу.

Никита с Сергеем переглянулись. Им столь откровенно указали на дверь, — даже не столько словами, сколько тоном, — что они поначалу растерялись.

— Кстати, когда у вас свадьба, г-н Лагоев? — оправившись, спросил Никита.

— Вы готовите мне сюрприз?

— Не думаю, что для вас может что-то быть сюрпризом.

— Вот в этом вы правы. Бизнес учит встречать осложнения и трудности с открытым забралом.

— Вот и не опускайте его, — не сдержавшись, сказал Никита.

Бершман поморщился.

— Молодой человек, только никому не грозите, — сказал он. — Г-н Лагоев уже столько выслушал угроз за время занятия бизнесом, что этим его не проймешь.

— А что касается ваших в некоторых случаях правомерных замечаний в стыдливой анонимной статье, — подхватил Лагоев, — то я учел их и провел ревизию с аудитом. Изъял продукцию недобросовестных поставщиков и устранил недостатки. Ваши сбитые с толку осведомители вам это подтвердят. И последнее. Я вовсе не требовал вашего увольнения. Я предпочитаю иметь если не друзей, то союзников, но не врагов. А так любовно называемый вами Горыныч давно искал повод отделаться от вас. И придумал его.

— На этом мы вас больше не задерживаем, господа, — сказал, поднимаясь, г-н Бершман.

Никита с Сергеем ушли, оставив на столе нетронутые чашки с кофе и печенье.

Вечером Никите позвонили домой дважды. Первой позвонила Анька.

— Если ты расстроишь мой брак с Лагоевым, я тебе этого никогда не прощу, — сказала она.

— Можешь спать спокойно со своим Лагоевым, — ответил Никита. — Никто ему ничем не грозит.

— Дурак, — сказала Анька и бросила трубку.

Второй позвонила Светлана.

— Теперь ты в полиции, — констатировала она. — Докатился.

В ее голосе Никите послышались нотки злорадства.

— Не понял, — искренне сказал он.

Что значит докатиться до службы в полиции?

И каково это было слышать от человека, чей покой он в том числе теперь охраняет.

— А что понимать? Никогда в тебе не было целеустремленности. Ты перекати-поле. Куда ветром тебя понесет, там ты и окажешься. Вот и докатился до полиции.

В отличие от Аньки, Светик пожелала ему удачи.

Глава 18

Никита с Сергеем обсуждали визит к Лагоеву, когда им позвонили из больницы. Гусева готовили к выписке.

— Так быстро? — удивился Сергей.

— Да. Он сам настаивает на этом, — ответил зам главврача.

— Но мне кажется, помимо этого для выписки должны быть объективные предпосылки.

— Они есть. Его состояние вполне удовлетворительное. Всё оказалось не так драматично, как нам показалось вначале.

Так, может, покушения не было и был просто несчастный случай?

— А дома он быстрее поправится. К тому же в скорейшей выписке, как показалось нам с Виталием Ивановичем, весьма заинтересованы вы. С нашей стороны возражений нет.

«Вот так нас сделали крайними», — подумал Сергей.

Значит, так тому и быть.

— Вы сами привезете его домой? — спросил он.

— Да, конечно, — ответил зам и голосом заговорщика добавил: — Так все будет выглядеть натуральнее. И вам меньше хлопот.

— Не забудьте включить сирену, когда повезете его домой.

— Это еще зачем? — недоуменно спросил зам.

— Чтобы оповестить весь город. А не то ваша прозорливость вылетит в трубу, — ответил Сергей и положил трубку.

Такого стремительного развития событий он не ожидал.

— Придется идти к Корзину. Договариваться о засаде.

— А стоит ли? — возразил Никита. — Бершман, мне кажется, был прав. На такую наживку клюнет разве что дурак.

— Так мы и не рассчитывали на умников вроде Бершмана с Лагоевым. Вспомни наскок на тебя на шоссе в Болтово. Там явно действовали не интеллектуалы. Будем надеяться на второй акт этой трагикомедии. Теперь уже с участием Гусева. Но без трамвая. А пока… Черт! — воскликнул Сергей. — Я забыл спросить, не справлялся ли кто-нибудь о нашем подопечном.

— Я могу позвонить, — предложил Никита.

— Звони. Спроси заодно, когда Гусева привезут домой.

О Гусеве справлялись несколько раз. И в том числе в то же утро. Звонившему сообщили, что его выписывают.

— А домой его привезут в промежутке между двенадцатью и двумя часами дня.

— Замечательно, — сказал Сергей. — Теперь у нас нет ни выбора, ни отсрочки. Времени в обрез. Бегу к Корзину.

— Хорошо, если это будет Петро, — крикнул ему вдогонку Никита.

Петро еще не был допущен к работе, и Сергею пришлось инструктировать двух новобранцев, еще не побывавших в реальном деле. Единственно он утешал себя тем, что ребята показались ему смышлеными и к заданию отнеслись со всей серьезностью.

— Надеюсь, не провалят, — сказал он, когда за ними закрылась дверь. — Но главное, чтобы сами не пострадали, если что.

— Неужели других не нашлось? Ребята еще не обстрелянные. Желторотые.

— Я то же сказал Корзину. И знаешь, что он мне ответил?

— Ну?

— Когда-то же надо начинать. И потом, остальные кто в деле, кто в отпуске. В общем, обычная нехватка кадров.

— И всё равно рядом с ними должен быть кто-то уже с опытом. Я, например.

— Я предлагал тебя, но Корзин даже слушать не стал. Сказал: занимайтесь своим делом.

— Ага. Кочками.

— И Кочками в