Покойник в кювете - Станислав Николаевич Савицкий

вопрос, — раздраженно сказал Сергей, услышав от Никиты очередное «Что дальше?».

— И все-таки?

— Едем к Юнусову, — сказал Сергей.

— Если только убить время до нападения на Гусева. Может, оно образумит его и развяжет язык. А так у Юнусова делать больше нечего.

— Так уж и нечего? Растревожим осиное гнездо, глядишь, что-то выплывет.

— А есть ли оно, осиное гнездо?

— Что ты хочешь сказать?

— Мне кажется, мы не там ищем.

— А где искать?

— Тебе лучше знать. Ты следователь. Я рядовой опер в твоем подчинении.

— Так вот слушай, опер. Мы должны исчерпать все возможности в каждом направлении.

— Тогда едем в направлении Юнусова, — согласился Никита.

Подъезжая к Объездному шоссе, они увидели цепочку автомашин, протянувшихся от АЗС метров на сто. Преимущественно это были легковушки, заправлявшиеся накануне выходных. Мальчишки сновали от одного бензобака к другому. Это была для них горячая пора. Они спешили сорвать куш, пока не вернулись Борька с Витьком.

Сергей с Никитой вошли в мастерскую. Юнусов стоял в дверях своего офиса, наблюдая за работой механиков.

— Давно не виделись, — усмехнулся он, когда они подошли к нему. — Уж не арестовать ли меня пришли?

— Все может быть, — сказал Сергей.

— А на каком основании? У вас нет ничего на меня. И быть не может. И не пытайтесь мне вешать лапшу на уши про камеры в туалете. Я не тупой отморозок.

— Успели пообщаться с бывшими работниками, — сказал Сергей.

Юнусов промолчал. Сергей достал фотографию.

— Узнаете?

Юнусов даже не посмотрел на нее, ухмыльнулся и сказал:

— Да… Славное было время. Веселое. Жаль, быстро прошло.

— Но есть что вспомнить.

— Только не то, что вы думаете.

— Я вижу, вы читаете мысли. Где научились?

— А какие мысли могут быть у ментов? Раз попал к ним в поле зрения, значит виновен.

— Так уж сразу и виновен. По делу можно пройти и свидетелем. Не упускайте свой шанс.

— Нет никакого дела, — ухмыльнулся Юнусов. — И мнимые шансы мне не нужны.

— Вы постоянно в контакте с Лагоевым, — не то спросил, не то констатировал как факт Сергей, глядя на улицу в распахнутые ворота мастерской.

По шоссе вереницей шли грузовики. Главным образом это были тягачи с контейнерами. Славная когорта дальнобойщиков. Изредка среди них мелькали бортовые машины как исчезающий вид. Но совсем они не исчезнут и будут сновать, развозя по мелочам грузы местного назначения, считал Сергей.

Не зная, как среагировать на его слова, Юнусов промолчал.

— Ну да ладно, оставим Лагоева в покое, — вернулся к теме Сергей. — Вернемся к снимку, на который вы даже не удосужились взглянуть. Из того секстета, что запечатлен на нем, выпали Смагин и Рогов. Первый приехал получить должок, второй его приютил. Для обоих это кончилось смертельным исходом.

— Неужели вы в самом деле думаете, что я или Лагоев к этому причастны? Вы сами подумайте, стал бы Смага столько лет ждать, когда ему вернут должок, и после этого свалиться вдруг неизвестно откуда.

— Почему неизвестно откуда? Из Москвы.

— И вообще этот Смага был еще тот подарочек. Не помню, чтобы кто-нибудь просил у него в долг. Он всегда был жмот. Да и откуда могли у него взяться деньги? Отец был пьяница. Смага нигде никогда не работал.

«В общих чертах о нем то же самое говорил участковый», — подумал Никита.

— А на снимке вы с ним чуть ли не в обнимку сидите, — сказал Сергей.

— А чему удивляться? Были тогда все поддатые. Сами понимаете, общее состояние души. Людей отпустили на волю. Отчего не порадоваться за них. Как-никак, можно сказать, с одного двора. В общем, чувствовали себя как братья.

— А точнее нельзя? Как братья или братки? — спросил Сергей, убирая фотографию.

Еще недавно сдержанный Юнусов мгновенно преобразился.

— Так не надо, начальник, — сказал он, глядя на Сергея тяжелым взглядом. — Не было братков, и нечего вешать на нас чужие грехи.

— А вы помните всех на фотографии? — спросил Сергей.

— А то нет?

Юнусова отпустило, и он заговорил вполне миролюбиво.

— Естественно, там был Лага… Буду называть всех по кличкам. С ними он вас уже познакомил. И мне будет приятно хоть мысленно окунуться в былое и хоть на мгновение почувствовать себя снова молодым. Это как запах шашлыка. Как будто ветром занесло из-за чужого забора. Сам не поешь, а ноздри всё-таки приятно пощекочет. Значит, так: еще там были, кроме Лаги, меня и Смаги, Рогалик, Гусь и Утюг. Вот и всё.

— А почему вы особо выделяете все время Лагоева?

— А почему не выделять? С другими я просто не в контакте.

— И с Лапчатым тоже?

Юнусов замялся, потом сказал:

— Да как-то возник он у меня на горизонте. Когда вернулся к нам в город. Видно, почувствовал себя одиноко. Хотел восстановить старые связи и каким-то образом вышел на меня. Я уточнять не стал. Неинтересно было. Мы с ним никогда близки не были.

— Отчего так?

— С Рогаликом, Смагой и Лагой мы вместе росли, а Лапчатого на прицепе Смага притащил. Их отсидка сблизила. А для нас он так и остался чужак.

— И вы с ним расстались? Вот так вот, ни о чем не договорившись?

— А было о чем договариваться? — в свою очередь спросил Юнусов и, не услышав ответа, сказал: — Вот сами видите, не о чем было договариваться, а переливать из пустого в порожнее какой смысл? Нет общих дел. Так вот и расстались и с тех пор не виделись.

— А что с ним приключилось на днях, вы в курсе?

— Не слежу за новостями. За день так намотаешься, что не до них. Одно желание: прийти домой и вытянуться на тахте. Спасибо Лаге. Просветил. Так что я в курсе. Сочувствую Лапчатому.

— И про Утюга вы ничего не знаете?

— Про него тем более.

— Почему тем более? Он же ваш, деповский.

— Я с детства большей частью торчал на Первомайской. Она стала для меня как дом родной.

— Почему так?

— Не знаю. Само собой так вышло. Ребята там были интереснее. А деповские — просто шпана. Правда, с тех пор с Первомайской дружу только с Лагой. Вы уж меня извините, но если у вас нет ко мне конкретных вопросов, то мне работать надо.

— Есть конкретный вопрос: кто убил Смагина с Роговым и покушался на Гусева?

Юнусов опешил, а потом расхохотался в полный голос. Настолько громко и неожиданно, что его работники оторвались от машин и уставились на него.

Смахнув выступившие слезы, Юнусов сказал:

— Ребята, бывайте здоровы, а мне действительно работать надо. Вы, кажется, ветер в поле ищете.

«Опять нас выставляют за дверь и снова ни с чем», — подумал Никита.

Сергей ничего не подумал. Он давно свыкся с мыслью,