Покойник в кювете - Станислав Николаевич Савицкий

том числе. Я вот всё думаю, а не могли ли мы с тобой снова что-то пропустить. Фото и блокнот не оказались уликами. Во всяком случае для Бершмана, и если что, он в суде, я боюсь, разнесет их в пух и прах.

Никита встал и, сжав кулаки, заходил из угла в угол.

— Мне эти Кочки уже поперек горла стоят. Уверен, там искать нечего. Мы и так все раскурочили. Осталось только поджечь этот чертов дом, и делу конец. Жаль, что до нас этого не сделали.

— Пожалуй, ты прав. Сам понимаешь, я не о поджоге.

— Тогда Кочки побоку. И будем надеяться, что к Гусеву никто не завалится ни сегодня, ни завтра и вообще никогда. А это неизвестно, чем всё может кончиться с такой засадой.

— Завалимся мы.

Сергей посмотрел на часы.

— Самое время. Едем.

Когда они подъезжали к дому Гусева, им навстречу выехала машина «скорой помощи». Их полицейский пикап едва разминулся с ней в узеньком проезде.

— Значит, Гусев на месте, — сказал Никита.

Гусев лежал на кровати, уставившись в потолок. Ему не давала покоя мысль, как же такое случилось, что он попал под трамвай.

Был толчок в спину или нет?

Болевой шок, беспамятство, медицинские препараты и процедуры — всё это не способствует памяти. Напротив, многое стирает. Тем более при факторе времени, который начинает выкидывать свои штучки и нашептывать то, чего не было и быть не могло.

По размышлению, подкрепленному воспоминаниями, он пришел к выводу, что толчок всё-таки был.

Тогда его начал мучить другой вопрос: был он осознанный и целеустремленный или случайный в общем стремлении занять место повыгоднее перед приближающимся трамваем?

Для него это был вопрос жизни и смерти.

Если его пытались убить, то будут ли снова пытаться? Или теперь уже побоятся? Если да, то как надолго и какой у него запас времени? Гусев не мог прийти к однозначному ответу.

Его мучения прервал звонок в дверь.

Никиту с Сергеем он встретил со смешанным чувством. В нем было облегчение от того, что это были не возможные убийцы, но, с другой стороны, от полицейских он тоже ничего хорошего не ждал.

Сергей сразу взял быка за рога.

— Владимир Михайлович, мы пришли вам помочь, — сказал он.

— Каким это образом? — поинтересовался Гусев. — Не знал, что вы врачи.

— В некотором смысле мы скорая помощь, — сказал Сергей.

— На дому, — добавил Никита.

— То есть?

— На вас было покушение… — начал Сергей, но Гусев его перебил:

— Это не факт.

— Это факт, Владимир Михайлович, и вы сами об этом знаете.

— Проехали, — упрямо сказал Гусев. — Что дальше?

— А дальше наши сотрудники, — Сергей позвал спецназовцев из прихожей, — Иван и Юрий будут безотлучно находиться при вас.

Гусев рассмеялся.

— А если мне понадобится сходить в магазин? Они будут меня конвоировать?

— Нет. Конвоировать вас не будут. Но незаметно проследуют за вами.

— Одним словом, я подсадная утка.

Никита с Сергеем промолчали. Ответ был очевиден.

— А теперь перейдем ко второй части нашего собеседования.

— Иными словами, к допросу.

— Называйте это как хотите, — сказал Сергей, доставая заключение судмедэксперта. — Ознакомьтесь, пожалуйста, с этим.

Сергей протянул заключение Гусеву. Тот нехотя взял его.

Читая заключение, Гусев несколько раз менялся в лице.

«Проняло», — с толикой торжества подумал Никита.

— Всё это поклеп!

— Нет, Владимир Михайлович, это официальный документ, и он среди прочих улик и документов будет фигурировать в обвинении, направленном в суд. Только не рассказывайте нам басню о том, что вы шли по улице, увидели на земле предмет, подобрали его, а это оказался кастет, который вы решили использовать в качестве пресса для бумаг у себя в кабинете на работе в Управе, а инцидент с Никитой Хмельновым простое недоразумение, и не вы махали им в туалете у конечной трамвая. С нами это не пройдет. И в суде, я думаю, тоже, поскольку вы будете фигурировать на нем в качестве рецидивиста. Мы к этому приложим руку. Уж поверьте.

Слушая Сергея, Гусев несколько раз порывался что-то сказать, но Сергей каждый раз пресекал его попытки. Так же он поступил и в этот раз, сказав:

— Поберегите свой запал для суда. Эта тема закрыта. Но у вас еще есть время хорошенько всё обдумать. Я имею в виду прежде всего сотрудничество с нами, от которого вы так упорно отказываетесь. И напрасно. Я не обещаю вам свободу, но определенное смягчение наказания безусловно. Вернее сказать, при условии соблюдения определенных условий. То есть договоренностей.

Сергей сделал паузу. Гусев не клюнул. Сергей перешел ко второй теме и достал фотографию.

— Полюбуйтесь. Здесь вы в теплой компании. И, пожалуйста, не отрицайте этого. Вас опознал Лагоев.

Гусев вздрогнул. Сергей продолжил:

— По всем выкладкам среди сомнительных героев на этом снимке находится человек, покушавшийся на вас. Кто это может быть? Вы расправились с Роговым и Смагиным…

— Я не убивал их! — завизжал Гусев.

— У нас есть улика — кастет. Именно им были убиты оба.

Сергей сознательно приврал, но был абсолютно убежден, что и Смагин тоже был убит этим кастетом.

— И этот кастет изъяли у вас. На нем отпечатки ваших пальцев.

Гусев поник.

— Продолжаю. А теперь, очевидно, кто-то из этих персонажей, испугавшись вашего ареста со всеми вытекающими отсюда последствиями, решил разделаться с вами. Так ведь, Владимир Михайлович?

— Зачем меня спрашивать, если все знаете?

— К сожалению, не всё. Мы не знаем, например, мотива, по которому вы убили, в частности, своего кореша по отсидке — Смагина, который, по нашей информации, покровительствовал вам на зоне. Здорово вы его отблагодарили. Ничего не скажешь.

— Это всё ваши домыслы, ничем не подтвержденные.

— Возможно. А вот срок вам светит конкретный.

— Это будет решать суд, а не вы.

— В этом вы правы. Но что любопытно — вы не спросили за что? Гусев, насупившись, промолчал.

После паузы Сергей продолжил:

— Владимир Михайлович, а может, в самом деле вам ничто и никто не грозит и мы только зря затеяли всю эту катавасию, а? Возьмем-ка и уберем к черту вашу охрану.

— Нет! — воскликнул Гусев и осекся. — Это не охрана, а засада, — добавил он полминуты спустя. — Она в ваших интересах.

— А ваш интерес какой?

— Очевидный: вы убедитесь, что мне никто и ничто не угрожает.

— И все-таки, может, в самом деле лучше убрать ее? Подумайте. Вдруг мы задержим кого-то, а там, глядишь, ниточка потянется, и за вами откроются такие грешки, что на пожизненный срок потянут. Я уж не говорю о Рогове и Смагине. Так убрать охрану?

— Нет, — твердо ответил Гусев.

Глава 19

— Любишь ты задавать один и тот же