Покойник в кювете - Станислав Николаевич Савицкий

о прошлом и не помочь молодой смене? Идемте в беседку. Там потолкуем. Чайку?

— Нет, спасибо.

— Ну как знаете. А яблоками я вас угощу.

В беседке оказалось уютно. От ветра ее защищали кусты жасмина сирени у входа и листы фанеры с трех сторон, прибитые на зиму к стойкам.

— По весне оторву, — сказал хозяин. — Сейчас от ветра защищают, а зимой от снега. А то как ни чисти, все равно снег западает в щели и пол начинает подгнивать. Так что вас интересует?

— Нас интересует Смагин. Помните такого? Он жил на соседней улице. Дом 10.

— Как же не помнить. Еще сопляком был оторви да брось. Хитрющий был. Все других норовил подставить. Чем он теперь отличился?

— Разве тем, что его убили.

— Не удивлен. Рано или поздно должно было этим кончиться.

— Так что по части подставлять других он не очень-то преуспел. И перед тем как его убили, он отсидел несколько сроков, — сказал Никита.

— За что его убили?

Сергей посмотрел на Никиту.

— Хотел с кого-то получить должок.

— Ну уж этот своего не упустит.

— Только вышло для него это боком, — заметил Сергей.

— Не всё же коту масленица, — без тени сочувствия сказал старый участковый.

— А кто бы мог ему задолжать? — спросил Никита.

— Чтобы Смагин дал деньги в долг… — задумчиво сказал Олег Антонович. — Не представляю себе такого. Да и какие деньги могли быть у сопляка? Ну а что было потом, извините, не знаю. — Участковый развел руками. — Одно могу сказать точно: в моё время он попался на краже. Вместе с Васькой Роговым. Было то аккурат при мне. Меня тогда еще в суд вызывали. Заводилой, конечно, был Смагин. Ну а Рогов вечно шел у него на поводу. Моложе был, помнится, года на два. И лет на десять глупее. Телок такой на привязи. Куда потянут, туда и пойдет. Он же был беспризорник. Матери с отцом рано лишился. За ним тетка присматривала, а у самой была такая же банда отпетых. Какой там присмотр. — Старик махнул рукой.

— Тетя Клава? — спросил Никита.

— Не… Зачем Клавдия? И как она могла присматривать за Васькой, если как вышла замуж, — не повезло бабе: муж ее рано помер, — так и жила в Кочках?

— Так кто же тогда за ним здесь присматривал? — спросил Сергей.

— Полина. Их две сестры было: Клавдия, старшая, и Полина, что помоложе. С Первомайской. До отсидки она за Васькой присматривала как могла.

— А что было потом? Когда Васька из заключения вышел.

— Кажется, к Полине вернулся. Ведь когда его посадили, он прописки лишился, и комнатенку его занял сосед. Я как раз в это время ушел из органов на работу в ЧОПе. Что и как у него дальше сложилось, я не в курсе. Своих заморочек хватало.

— Олег Антонович, вам знакомы эти лица? — спросил Сергей и положил на стол фотографию.

Старик достал из внутреннего кармана очки с поцарапанными стеклами и водрузил их на переносицу.

— Ну как же! Вот они местные персонажи. И Васька, и Смага.

— А еще кто?

— Лага, например.

— Лагоев, что ли? — чуть не выкрикнул Никита.

— А кто же? Он самый.

— Так он тоже с Первомайской? — спросил Сергей.

— Откуда ж еще?

Никита впился глазами в снимок. Невозможно было узнать в худощавом пареньке с шевелюрой располневшего владельца универсама с залысинами.

— Так они были в одной компании.

Бывший участковый продолжил:

— А это Юнус.

— Юнусов? Ринат?

— Он самый, — подтвердил Олег Антонович. — Они с Лагой корешами были не разлей вода. А что касается того, что они были в одной компании, то не… Этого я сказать не могу. Разные они были. Васька Рогов и Юрка Смагин — с одной стороны, и Смага с Юнусом — с другой. Те — я о Смаге с Роговым — шпана была. А взять того же Лагу, то можно сказать, он из интеллигентов. По местным меркам, конечно. Мама у него была зубной техник, а папа был по коммерческой линии. В местном сельпо работал. Жесткий был мужик. Всё под контролем держал.

— Что всё?

— Свою точку. Разные были у них интересы. Лага сызмальства тоже пошел по коммерческой части. В школе у простаков разные вещицы поинтереснее на всякую дребедень выменивал. А потом — ясное дело — приходили рассерженные родители вертать вещички обманутых детишек. Помнится, его даже слегка поколачивали. Но с него всё было как с гуся вода. А как подрос — как раз время кооперации и вседозволенности подоспели — так стал он промышлять на почве купи-продай. Слышал, даже организовал кооперативчик, тот, что называлось тогда «самострок». А при нем создал сеть распространителей на вещевом рынке. Сам видел, как бабки трясли джинсами там. Так что юноша был не без смекалки и сноровки. А эти — Смагин и Рогов — совсем другого пошиба.

— Но не настолько другого, если оказались на одной фотографии, — заметил Сергей.

— Мало ли чего в жизни бывает, — сказал бывший участковый, всматриваясь в снимок. — Это, может, Юрка Смага организовал попойку по случаю своего освобождения. Здесь он явно не первой свежести. Не тот пацан, что предстал перед судом. Заматерел.

— А Юнусов?

— Он был пришлый. Из деповских.

— Что значит из деповских?

— А это значит из барака у железной дороги, где жили работники депо. Там был вообще был свой мир с крутыми нравами. А вот отец Юнуса по тамошним понятиям был из аристократов. Машинист.

— Понятно. А это кто? — спросил Сергей и показал на белобрысого паренька.

— Не знаю. Впервые вижу. А вот этого знаю, — сказал Олег Антонович, указывая на последнего персонажа на снимке. — Утюг это. Его прозвали так мальчишки. А фамилия его была Устюгов. Кореш Смаги и Васьки. Что само по себе говорит о многом.

— Он тоже с Первомайской?

— Не. Он тоже из деповских. Надо думать, Юнус его на прицепе притащил.

— А фамилия Гусев вам ни о чем не говорит? — спросил Сергей.

— Нет. Не знаю такого.

— Может, видели случаем?

Сергей показал фотографию Гусева.

— Нет. Не доводилось.

Больше старому участковому сказать было нечего. На прощание он дал Сергею и Никите по пакету отборной антоновки.

— Если что, заходите, ребята. Чем смогу, помогу. Не забывайте старика.

Никита с Сергеем оставили ему свои визитки.

— Звоните, если что интересного вспомните. И вообще звоните. Будем рады вас услышать.

Старый участковый снова взялся за лопату.

За время, проведенное в беседке, небо прояснилось, ветер затих. На улице не было ни души. Солнце склонялось к закату.

— А снимок оказался небесполезным, — сказал Никита.

— А то? — улыбнулся Сергей. — Давай прикинем. Снимку лет тридцать. Может, чуть меньше. Четырех персонажей мы знаем конкретно, одного — то есть Утюга — мы знаем по имени