Любовница - Джилл Чайлдс

диван, и он крепко обнял меня за плечи, глядя в темноту, окутывавшую йоркширский пейзаж.

– Не хочу напоминать, но я говорил тебе. И ведь я оказался прав, да? У нас все получилось…

Я не ответила. Думала о предстоящей жизни в бегах, о том, что нам придется притворяться другими людьми. Будет нелегко, но он пообещал, что это стоит того. Это наш шанс начать все заново. Отныне в его жизни будет только одна женщина. Вернее, две, если считать Анну.

– Я везде платила наличными, как ты и велел. И привезла с собой несколько тысяч.

– Хорошо. А то у меня почти закончились деньги. – Он кивнул. – Нам много не понадобится. Здесь все довольно дешево.

Я попыталась улыбнуться в ответ. Представила, как иду по улице вместе с Анной и постоянно поглядываю в витрины магазинов, проверяя, не идет ли кто за нами. Подпрыгиваю каждый раз, когда слышу шаги. Жизнь в постоянном страхе, что нас выследят, что в любой момент в дверь постучит полиция. Я все еще не верила до конца, что смогу так жить. Жить во лжи.

– Я был хорош, а? – Он усмехнулся. – Чуть шею не сломал, когда в темноте полетел вниз по ступенькам. Надо отдать мне должное. Звуковые эффекты были потрясающими. Я заслуживаю «Оскара».

– У меня душа ушла в пятки, когда мы плыли обратно, подхватила я. – Ты ухватился за веревку, а я думала, вдруг отвяжется…

– Вода была ледяная. – Он поморщился.

На меня нахлынули воспоминания. Как только он придумал свой безумный план, его уже было не остановить.

«Неужели ты не понимаешь? – повторял он. – Это же отличный план. Мы избавимся от этой бешеной сучки, а как только страховщики выплатят деньги, еще и разбогатеем. Можно начать все сначала. С чистого листа».

– И с Лорой Диксон мы не просчитались. Она купилась на все. Правда поверила, что убила меня.

Бедняжка мисс Диксон… Я чувствовала, насколько она неуравновешенна, как ее встревоженный взгляд ищет меня каждый раз, когда я появлялась в школе, когда сидела в школьной библиотеке и слушала, как дети, запинаясь, читали.

– Во всяком случае, она заткнулась, – продолжил Ральф. – Так ей и надо. Никогда бы не подумал, что она такая бешеная стерва.

Я кашлянула.

– Как коттедж?

Мы заранее выбрали один из заброшенных коттеджей на побережье, с заколоченными окнами и покрытым плесенью полом. Он весь пропах лисицами, сыростью и древесной гнилью. Я сделала все возможное, чтобы прибраться в нем, а Ральф починил дверь и приладил к ней висячий замок. Затем перенес необходимые вещи и запас еды. Именно туда он и направился, когда я увезла мисс Диксон с пляжа.

– А что коттедж? Я выжил. – Он пожал плечами. Не могу сказать, что мне было жаль расставаться с ним.

Я размышляла о пустоте, образовавшейся в нашем прежнем доме после его ухода. Я ужасно скучала по нему, но со временем почувствовала кое-что еще. Осторожное трепетание моего прежнего «я». Моего более уверенного, более независимого «я».

Вспомнился вечер, когда я вошла в его кабинет и вычистила его. То удовлетворение, которое я испытала, когда рассортировала книги и аккуратно упаковала в коробки. И еще вспомнились слова, что сказала мне Беа, когда я наконец начала привыкать к жизни без него: «Ты выглядишь потрясающе. Лучше, чем когда-либо. Прямо вся светишься».

– Как прошла моя поминальная служба?

– Ни одного сухого глаза, – острила я. – Ты бы удивился, узнав, как хорошо люди говорили о тебе. Даже мисс Бальдини.

– Жаль, что меня там не было. – Похоже, он забавлялся.

Я задумалась. Ральф. Мой муж. Отец моего ребенка. Человек, которого я поддерживала. Мужчина, которого я продолжала любить, независимо от того, сколько раз он разочаровывал меня.

– Я навещала ее, – сказала я. – Лору Диксон.

Сжав челюсти, он смотрел в темноту за окном.

– О чем ты только думал? – продолжила я. Зачем ты отправлял ей сообщения? Она могла пойти в полицию. И почему она сменила замки? Ты приходил в ее квартиру, да?

Он пожал плечами и растопырил пальцы свободной руки.

– Я не причинил ей никакого вреда. В любом случае она сама напросилась.

– Не причинил вреда? – Я повернулась к нему лицом.

– Что такое?

Я глубоко вздохнула:

– Но ты ведь пытался убить ее, разве нет?

– Убить ее? – Он рассмеялся. – Да перестань!

– Ты накачал бедную женщину ее же собственными таблетками, не сдавалась я. Ты поэтому приходил к ней домой, чтобы взять их?

Он выглядел ошеломленным:

– О чем ты говоришь?

– Ты растворил их в вине, которое оставил ей в лодочном сарае. «Оно было горьким, сказала она. – Но я выпила бокал, как он просил».

Он поднял руку со спинки дивана и сделал несколько кругов запястьем, разминая.

– Она понимала – что-то идет не так, – сказала я. – Просто была в таком состоянии, что ничего не соображала.

– Знаешь что? Жаль, что ее нашли. – Он все еще разминал затекшее запястье. – Еще пара часов, и было бы слишком поздно. Хочешь честно? По-моему, было бы гораздо лучше, если б она умерла.

Я отвела взгляд. И снова подумала о мисс Диксон, как он сидела в своем кресле, глядя в пустоту.

– От нее одни неприятности, – сказал Ральф. – И ты знаешь, что это так. Если б эта овца вздумала озвучить Саре Бальдини свои безумные теории, меня бы выследили. Совету пришлось бы сделать вид, что они принимают ее слова всерьез. Для начала меня бы отстранили. Началось бы расследование. И кто знает, чем бы все это кончилось? Я мог оказаться за решеткой.

– За решеткой? – Я уставилась на него, внезапно похолодев. О чем он говорит? Он был дураком, преследуя Лору Диксон, но при чем тут Попечительский совет? Расскажи она Попечительскому совету об их романе, возможно, его наказали бы. Но тюрьма?

– Какие еще безумные теории, Ральф? – спросила я.

– Она слетела с катушек, вот и все. – Он встал и подошел к окну, пряча лицо. – К счастью, теперь мы избавились от нее.

Я пристально смотрела на него, как он стоит, сложив руки на груди, не отрывая взгляд от долины.

– Какие безумные теории? – повторила я. – Что ты имеешь в виду?

Он не ответил. Я сидела молча, не сводя глаз с его спины. Что-то меня беспокоило. Интрижка с Лорой Диксон? То, как он с ней поступил? Нет, что-то еще…

– Неужели ты не разрешишь мне остаться на ночь? – спросил он, внезапно повернувшись ко мне. – Меня уже тошнит от походной жизни.

– Я понимаю, что тошнит… – Мне с трудом удалось улыбнуться. – Но мы же договорились подождать еще неделю. Давай не