Орден Святого Бестселлера, или Выйти в тираж - Генри Олди

XVII. Ул. Героев Чукотки, 26, кв. 31: давний марьяж червей

Он стоял между строчек

И грустно глядел исподлобья.

Он стоял между слов,

Проклиная занятье свое,

Неразборчивый почерк

И смысла сокрытого ловлю,

Потрясанье основ,

Беспрерывное мифов литье…

Назвав адрес, королева откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Она устала. Она не выспалась. Королеву мучила изжога от скверного ужина, второпях купленного в экспресс-баре девятого вагона; мигрень копошилась в висках, покусывая каждую мысль острыми зубками крысы. Хорошо, что в такси, как прежде в купе СВ, она – единственный пассажир. Но если в первом случае видна рука умницы Альфреда, явно купившего второе место, «создавая даме условия», то сюда пухлые щупальца зама по особым вряд ли могли дотянуться. Просто повезло.

Меньше всего ей сейчас хотелось общаться с попутчиками.

Даже сидеть рядом с кем-то не хотелось.

Этой ночью Польских не решилась нырять в хаотики, заново торить тропу в локус Снегиря. Давнее чутье, очнувшись от долгой летаргии, намекало: опасно. Для кого? Для нее? Для окружающих пассажиров: пьющих, любящих, скучающих? Для Володи?! Она не знала. Наверное, в период «ломки», с неистовством смертника прорываясь в стабилизированные крепости рыцарей, зубами выгрызая брешь, на ощупь отыскивая нужный путь, приобрела дар сродни таланту издательского интута. Считай, есть вторая профессия: монстры издательского бизнеса готовы на все, едва шепнешь им на ушко: «А я, брат, интутка, я фея из бара…»

Идея окончательно вызрела, когда поезд уже тронулся. Такого не делал никто, но королева привыкла быть первой. Скучно, трудно, главные шишки – тебе, зато привычка – вторая натура. Если контакт с блудным Снегирем откладывается до личной встречи, следует хотя бы частично компенсировать ситуацию в целом. «Заморозить» процесс – пусть на короткий срок. А за это время, как говаривал Ходжа Насреддин, кто-то обязательно сдохнет: или шах, или ишак, или я.

…или я?!

Обычно полагая обилие курсивов в тексте признаком слабости автора, тонущего в обилии акцентов, сейчас Польских тихо посмеивалась над собой: думаю сплошными курсивами. Старею?

Не зря она затребовала у Гобоя мобильный телефон. Как чувствовала: понадобится. Разбираться с мудреной игрушкой пришлось дольше, чем Тамара рассчитывала: техника вечно откалывала шуточки с наивной королевой. Но в итоге победа осталась за Польских. Шестнадцать номеров телефонов. Шестнадцать рыцарей Ордена. Коды городов.

Поехали!

У Снегиря юбилей. Десять лет, значит, с пером в руке. Поздравления? Мало. Рыцарям голыми реверансами не отделаться. Вы меня понимаете?! Пародии, эпиграммы, стилизации, оды, посвящения, все, что угодно, что в голову взбредет, но «в характере»! – слышите?! – и срочно. К утру должно быть. Лучше – раньше. Через час. Через два. Из штанов выпрыгнуть, а сделать. И с душой, шантрапа! С сердцем, гвардия! На всех сайтах, форумах, страничках – куда получится дотянуться. Если удастся: в прессе. Гобою отправлять? Обязательно! В первую очередь. Он сам разберется.

Орден Святого Бестселлера кивнул, становясь в строй. Рыцари – народ понятливый, фронт держать умеют. Должно сработать. Ненадолго – но должно.

Потом она внимательно читала распечатку романа Снегиря. Искала дополнительные узлы влияния, делала пометки, прикидывая, где логичнее будет сделать промежуточный финал. Уж лучше она, чем редактор из «Аксель-Принта». Нахлебалась от этих вивисекторов: лудим-паяем, блудим-ваяем… Запасной вариант – на случай, если у Влада не останется времени на доработку.

Время, время!..

Было крепко за полночь, когда в сумочке требовательно заверещал мобильник.

Алло! Тамара Юрьевна? Не разбудил? Чудненько, я так почему-то и подумал, что вы не спите. Королева вы моя! Умничка! Спасибо вам огромное! Тексты рыцарей начали поступать. Есть совершенно роскошные: Кепский рассказ в манере «Рабов Страха» наваял, Эльф эпиграмму: «Спеши, рассвет, вставай, заря, ко дню рожденья Снегиря…» Ну, дальше неприлично, но смешно. Веб-мастер в издательстве ночует, сразу выкладывает. И спецвыпуск газеты «Звезды на ладонях» с фрагментом романа – в типографии. Утром ждем. Как у вас дела? Вникаете? Хорошо, хорошо, не буду мешать. Появятся новости – звоните.

Тем не менее Альфред не утерпел, презрев благие намерения «не мешать». Позвонил в рань ранющую, едва Польских забылась мутным, противным, словно овсяный кисель, и таким же безобидным сном. Газета вышла, материалы на сайте, уже отзывы пошли, спасибо вам триста раз, держите в курсе… Разбудил, скотина басовая, – как обычно, из самых лучших побуждений.

Хотя, может, оно и впрямь к лучшему.

– Приехали, мадам! С вас одиннадцать семьдесят. По счетчику.

Это намек такой. Тонкий. Что ж, держите пятнадцать ваших тугриков, любезный. И сдачу, сдачу не забудьте. Знаем мы вас, шоферню. Сказал бы «мадмуазель» – получил бы на чай. А так – шиш.

Стандартная пятиэтажка, виноград затянул балконы сухими февральскими плетями; рядом в подворотне мрачно курит дворник. Или не дворник: мало ли кто с совковой лопатой выйдет покурить? Вроде подъезд правильный. Ага. «Сюрпри-и-из!» – кодовый замок на двери. Ладно, сейчас брякнем в колокол. Вот и еще одна выгода от мобильника – иначе стояла бы тут дура дурой, ждала, пока кто-нибудь откроет, время теряла…

– Здравствуйте. Это коллега вашего мужа. Тамара Юрьевна Польских. Я только что приехала, стою у вашего подъезда и не знаю кода. До сих пор не появлялся? Жаль, очень жаль. Вы разрешите мне войти? Я как раз по этому поводу и приехала…

– Здравствуйте. Тамара Юрьевна?

– Просто Тамара, хорошо?

– Анастасия. Просто Настя. Вы проходите, проходите! Давайте ваше пальто. Тапочки под вешалкой. Завтракали? Чай, яичница, бутерброды? Гренки?

Жена Влада излишне суетится. Или не жена? – краем уха слышала сплетни про развод… Какая разница? Пусть будет жена. Произносит стандартные, приличествующие случаю фразы, пытается целиком окунуться в заботы по встрече неожиданной гостьи, – но что-то давит, распирает, гнетет ее изнутри. И глаза. Глаза затравленной собаки. Сухие, блестящие. Кажется, Настя едва удерживается от слез.

И все равно, несмотря ни на что, она – красивая.

…молодая.

Королева ощутила привычный укол зависти. Ностальгии по волшебной стране, где жила юная принцесса, Ее Взбалмошное Высочество, готовое свести с ума любого голодного дракона. Без изжоги. Без мешков под глазами. Без часов, проведенных перед зеркалом, в тщетных попытках «реанимации лица». Что, милочка? Вот перед тобой стоит такая принцесса. Смотри. Свежая, упругая кожа, тело легкое, наполненное нерастраченной, требующей выхода жизненной силой… А ресницы у нее – просто роскошные. Причем не накладные, свои.