Остров вчерашнего дня - Антон Валерьевич Леонтьев

видном месте – на прикроватной тумбочке – философской работе Фрэнсиса Бэкона и откинула кожаную обложку с уже знакомой ей золоченой надписью «Francis Bacon. The Colours Of Good And Evil. 1597».

Однако никакого револьвера в выемки внутри книги не было.

Присвистнув, Ломбард с явным уважением протянул:

– Ага, нашли, где он хранил оружие, но куда оно делось?

– На трупе нет? – осведомился доктор, и синеглазый нахал ответствовал:

– Вы же сами его обыскивали, кроме отравленной сигары у него при себе ничего не имелось. Было бы странно, если бы он взял револьвер на ужин.

– Но вы же берете? – спросила Нина, и Ломбард, захлопнув фолиант, посмотрел на нее.

– Вы были в курсе, что у судьи имелось с собой оружие, и вполне могли его похитить, а теперь ломаете перед нами комедию, мисс Клейторн.

Нина заявила:

– Вы, мистер Ломбард, также могли его похитить, потому что предполагали, что оно у него могло бы быть. Или вы, доктор!

Медик, занервничав, заявил:

– Я? Почему я? Зачем оно мне?

Нина предположила:

– Чтобы защищаться от убийцы? Или, если вы сами и есть убийца, чтобы привести в исполнение смерть следующего «альбатроса».

– Ну, знаете ли… – протянул доктор, а потом, зло усмехнувшись, добавил: – Думайте, что хотите!

И Нина поняла: ну да, он вполне мог украсть револьвер судьи, о котором тот обмолвился во время светской беседы за ужином.

Или все же Ломбард?

Или некто другой – таинственный мистер Eu. R. Dudd?

Нина ничуть не сомневалась, что дело обстояло именно таким образом. Ее внимание привлекла блеклая папка из темно-красной кожи, которую она уже видела в скором на Плимут, когда рылась в вещах судьи Уоргрейва. Нина открыла ее и увидела ряд вырезок – как из свежих газет, так и из старых выпусков.

На этот раз она решила рассмотреть сей небольшой архив повнимательнее – зачем его судья взял на остров? Заголовок одной из статей гласил: «Майкл Сетон готовится к беспосадочному перелету на «Альбатросе» через Тихий океан».

На «Альбатросе»?

Поэтому Нина пробежала глазами небольшую заметку, а также пролистала другие. Все они были посвящены летчику Майклу Сетону, который, как выяснилось, являлся известным пилотом, собиравшимся в ближайшее время совершить беспосадочный перелет через Тихий океан на самолете-амфибии собственной конструкции.

Самолет носил название «Альбатрос».

– Обнаружили что-то занятное, мисс Клейторн? – спросил заинтересованно Ломбард, и Нина, захлопнув папку, так как не хотела привлекать внимание синеглазого нахала, отрицательно качнула головой.

Доктор тем временем заявил:

– Нет, когда это все закончится, я закрою свой кабинет и подамся на блаженные острова где-нибудь в Тихом океане!

На это Ломбард саркастически заметил:

– На деньги, которые завещали вам убитые вами пациенты? Мысль хорошая, но на вашем месте я бы не был столь оптимистичен. Не когда все закончится, а если. И то далеко не для всех из нас!

Пользуясь тем, что Ломбард, найдя в лице доктора Роджерса нового мальчика для вербального битья, на котором он мог оттачивать свое злобное красноречие, Нина словно невзначай открыла снова папку и, стараясь не шуршать страницами, принялась проглядывать заметки.

Как выяснилось, не все они были посвящены пилоту Майклу Сетону, который, судя по фотографии, был улыбчивым светловолосым молодым мужчиной, в некоторых упоминался и его дядя, сэр Мэтью Сетон, легендарный орнитолог-любитель.

Нина наморщила лоб. Это имя она уже слышала. Точнее, читала. Только вот где?

Ну конечно, в книжной лавке Паддингтонского вокзала, когда она столь неуклюже следила за судьей. Заголовок одной из бульварных газет, помимо бракосочетания в Каннах мисс Габриэллы Тёрл и мистера Элмера Робсона III, двух владельцев острова Альбатросов, предполагаемого и реального, писали также о сэре Мэтью Сетоне, самом богатом человеке Британии, впервые за многие годы, если не десятилетия, покинувшем свое поместье.

Его же упоминала и Тони Марстенс, и, кажется, Генри Брент.

И у племянника этого до чертиков богатого орнитолога имелся самолет под названием «Альбатрос». А сами они находились на острове Альбатросов, куда судья Уоргрейв, первый «альбатрос», и взял свой частный архив о самолете «Альбатрос».

Случайность – или нет?

Нина ощутила, как кто-то весьма небрежно взял у нее из рук папку – был это, конечно же, Ломбард.

– Так-так, посмотрим, что здесь. Ага, Майкл Сетон, легендарный авиатор.

– Отдайте! – заявила Нина, но синеглазый нахал и не подумал этого сделать, продолжая шуршать вырезками.

– И Мэтью Сетон, его дядя, который обожает птиц и ненавидит людей. Чудаковатый мизантроп и мультимиллионер, если не больше того. И что из этого?

Буквально вырвав у него папку, Нина крикнула:

– Ровным счетом ничего! И вообще, у вас отвратительные манеры, мистер Ломбард!

– И это правда, – поддакнул доктор Роджерс, явно не без наслаждения наблюдавший за этой сценкой.

Ломбард не остался в долгу.

– А вы вечно говорите неправду, мисс Клейторн.

Доктор загоготал.

– Ну, и это замечание не лишено справедливости!

– Что вы намерены сделать с этими вырезками? – спросил Ломбард с явным подозрением, и Нина, прижав папку к груди, заявила:

– Возьму с собой. Или вы против?

Ломбард пожал плечами.

– Мне все равно, просто интересно, зачем они вам.

Нина и сама не знала, но ведь речь шла об «Альбатросе».

Это указание на разгадку тайны острова Альбатросов – или нет?

Когда они снова оказались в столовой (убитого полковника в кресле развернули к стене), то застали там трех столь разных дам, сидящих порознь и молчавших. Завидев их, мисс Блор заявила:

– Я думаю, что ваша мысль выбросить обнаруженное оружие в море неправильна, мистер Ломбард. Если револьвер будет только у вас, то мы будем лишены этого жизненно важного преимущества. Предлагаю разделить оружие между нами всеми при помощи жребия! Пусть Господь укажет нам верный путь!

Ломбард оскалился:

– Пусть преимущество будет на моей стороне, мисс Блор, я не против. Беспокоить Господа не станем, у него имеются дела и поважнее. А обнаруженное огнестрельное оружие вместе с боеприпасами я только что выбросил в море – мисс Клейторн и доктор Роджерс могут подтвердить.

Старая (или не такая уж) дева и поклонница фашизма, фыркнув, удалилась.

Ломбард в спину ей произнес:

– Нам лучше держаться вместе!

Мисс Блор ответствовала:

– На все воля Провидения, и я на нее полагаюсь. И мистера Ю.Ар. Дадда я не боюсь! Теперь же я пойду и прилягу – у меня ужасно болит голова!

Доктор весело крикнул:

– Могу предложить вам таблетки, которые я прихватил с собой, но, боюсь, вы пить их не будете. Я бы тоже не стал!

И, хохоча, добавил:

– Но и свои вам лучше тоже не пить, мало