Вокруг света за 80 дней. Михаил Строгов (сборник) - Николай Ломакин

Повествование вышло несколько длинноватым, и ряды слушателей вновь поредели, так что аудиторию миссионера составляли теперь человек двадцать, не более.

Но «старец», презрев это обстоятельство, пустился в детальное описание банкротства, постигшего Джо Смита в 1837 году, когда разоренные акционеры вымазали избранника Господа дегтем и вываляли в перьях, однако тот «спустя несколько лет вновь объявился, как никогда исполненный достоинств и еще более заслуженно почитаемый, чтобы возглавить трехтысячную процветающую общину в Индепенденсе, в штате Миссури, но затем, преследуемый злобой неверных, был вынужден бежать на Дальний Запад».

В вагоне к этому моменту все еще оставался десяток слушателей, в том числе и наш славный Паспарту. Он внимал «старцу», развесив уши, благодаря чему узнал, как «после долгих гонений Смит объявился в Иллинойсе и в 1839 году основал на берегах Миссисипи град Наву-Благолепный с населением до двадцати пяти тысяч душ, сам же стал его мэром, верховным судьей и главнокомандующим, а в 1843-м выставил свою кандидатуру на пост президента Соединенных Штатов, но в конце концов его заманили в ловушку в Карфагене, он был брошен в темницу и убит бандой неизвестных в масках…». Когда повествователь добрался до трагического финала, ему внимал один-единственный слушатель, и «старец», глядя в лицо Паспарту (ибо это был он), завораживая его пылкой речью, возвестил, что через два года после убийства Смита его преемник, боговдохновленный пророк Бригхэм Янг, покинул град Наву и обосновался на берегах Соленого озера; здесь, на великолепной земле, среди плодородныхдолин Юты, что раскинулись на пути переселенцев, стремящихся в Калифорнию, он основал новую общину, которая благодаря обычаям мормонского многоженства неимоверно разрослась.

– Вот почему, – заявил Уильям Хитч, – конгресс обуяла зависть к нам! Да, именно поэтому войска Соединенных Штатов топчут поля Юты, а нашего вождя, пророка Брайама Юнга, разнузданно поправ справедливость, бросили в тюрьму! Но неужели мы уступим насилию? Никогда! Изгнанные из Вермонта, из Иллинойса и Огайо, вытесненные из Юты и Миссури, мы еще найдем где-нибудь тот вольный край, где раскинем наши шатры! А вы, мой верный ученик? – тут «старец» устремил свирепый взор на своего единственного слушателя. – Увижу ли и ваш шатер под сенью нашего стяга?

– Нет! – вскричал храбрый Паспарту и пустился наутек, предоставив этому одержимому проповедовать в пустыне.

Пока он вещал, поезд шел на хорошей скорости и около половины первого достиг северо-западной оконечности Соленого озера. Отсюда взгляду открывается вид на огромное водное пространство, названное также Мертвым морем, в которое впадает американский Иордан. Озеро бесподобно, его обрамляют живописные дикие утесы, на их широких основаниях поблескивает белый соляной налет, до самой водной глади. Это пространство встарь было еще обширнее, но берега, со временем становясь круче от наносов, наступали на озеро, так что его поверхность несколько сузилась, а глубина возросла.

Соленое озеро имеет около семидесяти миль в длину и тридцать пять в ширину и расположено на высоте трех тысяч восьмисот футов над уровнем моря. Этим оно отличается от Битумного озера, глубина которого больше на тысячу двести футов, к тому же первое – более соленое и содержит в воде до четверти твердых веществ от общей массы. Удельный вес здешней воды – 1170, тогда как для дистиллированной он равен 1000. Поэтому рыба здесь не живет. Если ее и заносит сюда из Иордана, Вебера и других рек, она быстро погибает. Но россказни о том, будто плотность воды в озере такова, что человек не может в него погрузиться, – неправда.

Сельская местность в прибрежных районах великолепно возделана: мормоны знают толк в земледелии. Куда ни глянь – ранчо, загоны для домашнего скота, поля ячменя, кукурузы, сорго, пышные луга, повсюду изгороди из шиповника, зарослей акации и молочая – так выглядел бы этот край через шесть месяцев, но в описываемое время года земля скрывалась под тонким слоем запорошившего ее снега.

В два часа дня поезд остановился на станции Огден, и пассажиры с него сошли. Отправление ожидалось только в четыре часа, так что у мистера Фогга, миссис Ауды и их спутников было время съездить в «Город святых» по коротенькому ответвлению, ведущему туда из Огдена. Двухчасов вполне достаточно для осмотра этого типичного американского города: как таковой он построен по единому стандарту Штатов – в виде гигантской шахматной доски, расчерченной длинными холодными линиями и подавляющей, как выразился Виктор Гюго, «унылой мрачностью прямыхуглов». Основатель «Города святых» не смог преодолеть характерного англо-саксонского стремления к примитивной симметрии. В этой удивительной стране, жители которой явно не доросли до ее установлений, все делается напрямую и «сплеча»: города, дома, глупости.

Итак, в три часа путешественники разгуливали по улицам города, который простирается от берега Иорданадо первых отрогов Уосатчскихгор. Как им показалось, церквей в городе то ли очень мало, то ли нет вовсе. Однако монументальные здания имелись: дом пророка, здание суда и арсенал. Здешние дома были построены из голубоватого кирпича, с верандами и галереями, среди садов, обрамленных пальмами, акациями и цератониями, а весь город обнесен стеной, сложенной в 1853 году из глины и камня. На главной улице, где находился рынок, высилось несколько украшенных флагами гостиниц, в том числе «Отель Соленого озера».

Город не показался мистеру Фоггу и его спутникам особенно людным. Улицы были почти пустынны, впрочем, за исключением той части города, где находился храм. Путешественники попали туда лишь после того, как миновали несколько кварталов, окруженных палисадами. Женщины встречались им довольно часто, их многочисленность объясняется оригинальным составом мормонской семьи. Однако не следует думать, что все мормоны – многоженцы. Они вольны поступать как захотят, но следует отметить, что жительницы штата Юта больше всего на свете стремятся выйти замуж, ибо мормонское небо согласно местным верованиям не дарует загробного блаженства одиноким, если они женского пола. Эти несчастные создания не выглядели ни счастливыми, ни довольными. Некоторые из них – наверняка те, кто побогаче, – носили черные шелковые жакеты, свободные в талии и с капюшонами, или покрывали головы подчеркнуто скромными шалями. На прочих были платья исключительно из ситца.

Паспарту, будучи убежденным холостяком, с некоторым испугом взирал на этих мормонок, призванных совместнымиусилиями группы из нескольких жен ублаготворять одного мормона. Впрочем, здравый смысл подсказывал ему, что их супруг достоин еще большего сожаления. Француза ужасала мысль о такой участи: провести стадо из стольких дам через все превратности земного существования, пригнать их в мормонский рай, но и там на веки вечные остаться в их обществе, отныне пребывая заодно и в компании достославного Смита, чья персона будет украшать своим присутствием это место неземного блаженства. Нет, Паспарту отнюдь не ощущал призвания к подобной миссии, а между тем ему уже казалось – хотя здесь он, быть может, заблуждался, – что во взглядах, которые жительницы Грейт-Лейк-Сити бросали на него, сквозила настораживающая заинтересованность.