Су́чки. Секс, эволюция и феминизм в жизни самок животных - Люси Кук

туканов, песни птиц и доминирующее поведение пчел и ос можно объяснить более широкой категорией социального, если не полового, отбора.

Тем не менее эта концепция считалась противоречивой. Многие зоологи не видели необходимости приглашать на эволюционную вечеринку еще одну форму отбора. Не говоря о том, что этот отбор был предложен кем-то другим, кроме Дарвина (да еще и женщиной-американкой). Но по мере роста исследований социальной конкуренции, выходящей за рамки эффектных шоу самцов, растет и понимание того, что дарвиновское определение полового отбора недостаточно обширно, чтобы объяснить такие сложные черты, как пение или яркое оперение и украшения у самок птиц. Что еще хуже, узкая направленность Дарвина «затуманила наш взгляд» и породила научную предвзятость, которая предполагает, что сложные черты и половые диморфизмы должны быть связаны с успехом спаривания, в то время как они часто связаны с другими формами социальной конкуренции.

Дебаты, скорее всего, будут продолжаться. Однако, как бы мы ни называли силы, движущие этими невероятными характеристиками, становится ясно, что самки так же конкурентоспособны, как и самцы; просто фокус их усилий зачастую другой. В то время как самцы конфликтуют в основном из-за доступа к самкам, самки с большей вероятностью будут бороться за ресурсы, связанные с плодовитостью и воспитанием потомства. И хотя их усилия могут быть более скрытыми, конкуренция самок оказывает такое же влияние на формирование пути эволюции, как и борьба самцов – возможно, даже больше.

Дорогу альфа-курице!

Когда речь заходит о социальных видах, статус является ключевым фактором, определяющим доступ к пище, крову, высококачественной сперме – всем ресурсам, необходимым самке для размножения. Так что быть альфа-самкой выгодно. Самцы могут поглощать все внимание своими кровавыми битвами за превосходство, но самки, живущие в группах, обычно придерживаются своей иерархии, часто независимой от порядков самцов. Первая полностью задокументированная система доминирования в природе относилась к самкам. Молодой норвежский ученый по имени Торлейф Шельдеруп-Эббе познакомил научный мир с самой первой альфой, которая оказалась курицей.

Шельдеруп-Эббе питал почти навязчивый интерес к курицам с шестилетнего возраста. Это было в конце двадцатого века, до того как молодые увлеклись тик-током и покемонами. Молодой Шельдеруп-Эббе начал наблюдать за курицами в летнем домике своих родителей с таким рвением, что даже ездил к ним в гости зимой, чтобы узнавать об изменениях в их жизни.

Он заметил, что во время обычных ссор между парами кур в группе одна клевала другую. Клюющая, как правило, старшая из двух, получала приоритетный доступ к лучшим местам для ночлега и еде. После нескольких раундов соревнований по клеванию появлялась абсолютная чемпионка, и групповая агрессия прекращалась, поскольку каждая птица понимала и принимала свое место в получившейся иерархии. Курица высшего ранга, которую Шельдеруп-Эббе назвал «деспот», обычно напоминала любым подчиненным, осмелившимся поесть перед ней, об их относительном социальном статусе, больно клюнув.

Молодой Шельдеруп-Эббе открыл для себя первоначальную иерархическую структуру.

«Защита и агрессия у курицы осуществляются при помощи клюва», – отметил он в своей новаторской статье «Gallus domesticus в повседневной жизни», опубликованной в 1921 году.

Шельдеруп-Эббе обнаружил нечто важное. Большее, чем просто кучка клюющих друг друга куриц. Молодой ученый совершенно правильно предположил, что такого рода деспотизм является одним из основополагающих принципов существования сообществ животных и птиц. К сожалению, ссора с более влиятельной женщиной-академиком помешала ему получить заслуженное признание, что говорит о том, что он лучше разбирался в иерархиях, чем справлялся с ними в реальной жизни. Шельдеруп-Эббе отметил, что иерархия у самок далеко не тривиальна. «Драки между курицами, которые обычно считаются вполне безобидными, конечно, на самом деле не таковы и не являются результатом сиюминутной прихоти, – писал он. – Курицы многое ставят на карту – порой даже свою жизнь, – чтобы победить».

Это справедливо для всех сообществ животных, от птиц до пчел. Приз за продвижение по социальной лестнице к статусу альфа-самки – значительное репродуктивное преимущество, и за него стоит бороться. У самцов битва за превосходство зачастую кровавая и шумная, и ее трудно не заметить. У самок же борьба за власть, как правило, гораздо более тонкая, хотя и не менее разрушительная. Вероятно, именно поэтому многие иерархии у самок оставались в значительной степени незамеченными в течение десятилетий.

«Самки от природы не склонны организовывать иерархии… Самцы приматов, по-видимому, являются архетипическим “политическим животным”», – таков печальный вывод книги «Иерархии у самок», первого в истории учебника, посвященного отношениям доминирования самок.

Нельзя было сделать более неверного заключения. Стратегическая конкуренция между самками занимает центральное место у приматов. В большинстве сообществ у самок приматов существуют стабильные наследуемые матрилинии, которые конкурируют друг с другом, используя психологическое запугивание, тактические союзы и жестокие наказания в своей безжалостной битве за контроль.

Вспомните павианов саванны, с которыми мы встречались в предыдущей главе. У самок с высоким статусом есть все: возможность первыми добраться до источников пищи и высокий уровень защиты для них и их детенышей. Мамы с низким статусом и их отпрыски подвергаются постоянным издевательствам со стороны вышестоящих. Возникающий в результате стресс влияет на их репродуктивную способность. Самки низкого ранга размножаются в более позднем возрасте, реже овулируют и могут даже самопроизвольно прервать беременность в результате постоянного запугивания доминантками.

Как отмечает Сара Блаффер Хрди, у всех видов приматов высокий ранг означает не только свободу от притеснений и эксплуатации со стороны более доминирующих самок, но и эту низменную прерогативу вмешиваться в размножение других самок.

Этот удар ниже пояса по фертильности самки имеет серьезные последствия, возможно, гораздо более серьезные, чем самое жестокое столкновение между самцами. Это поражает самку более всего: ее драгоценное генетическое наследие.

Лишение возможности размножаться – самое губительное наказание, какое только существует.

Только потому, что они не дерутся 24/7, наивно предполагать, что самки приматов не так конкурентоспособны, как самцы. Просто они делают это хитрее и более грязными способами.

Лучший способ выживания для самки павиана низкого ранга – это играть в ловкую политическую игру и подниматься по социальной лестнице с помощью стратегических коалиций, которые защищают ее и ее потомство. Самки приматов были описаны как «одержимые признаками различий в статусе или проявлений неуважения». Просто они делают это не так очевидно, как самцы.

На первый взгляд группа самок павианов, бездельничающих в полуденной тени, перекусывающих семечками и проверяющих мех друг друга на наличие клещей, может показаться образцом гармонии. Но если копнуть чуть глубже, то можно обнаружить, что за помощью с уходом, совместным питанием и присмотром за детенышами скрываются сложные, расчетливые отношения. Самки могут объединиться, чтобы победить агрессивного самца или позаботиться о