Су́чки. Секс, эволюция и феминизм в жизни самок животных - Люси Кук

одна из десятков тысяч самок получает шанс стать матерью. Те, кто это делает, могут быть чрезвычайно плодовитыми, поскольку их единственная работа – откладывать яйца. Они делают это в своих собственных безопасных королевских покоях, и им при этом помогают поддерживающие касты бесплодных рабочих и солдат.

Эта система была доведена до крайности термитами, у которых сплоченное общество возникло еще в ранний юрский период, около 150 миллионов лет назад, во времена динозавров. Те из них, что принадлежат к виду Macrotermes bellicosus, не только выращивают грибы, но и создают в саваннах Западной Африки высокие холмы высотой до девяти метров с регулируемой влажностью и температурой. В центре этих холмов находится королевская палата. В отличие от муравьев и пчел, здесь обитает не только королева, но и король, который всю жизнь с ней спаривается. У многих видов матка превращается в чудовищную яйцекладущую машину, брюшко которой раздувается более чем в тысячу раз и становится гигантской восковой беловатой колбасой длиной около десяти сантиметров. Ее голова, грудная клетка и ноги остаются крошечными и могут только жалко подергиваться, поскольку все остальные движения ограничены огромным пульсирующим брюшком. Королеву нужно кормить, а гигантское, похожее на личинку тельце – чистить, чем занимается легион рабочих, что позволяет ей тратить все свои силы на выдавливание свежего яйца каждые три секунды ежедневно в течение двадцати лет. При более чем двадцати тысячах яиц в день она теоретически способна произвести около 146 миллионов термитов за свою жизнь, что делает ее самым успешным в репродуктивном отношении наземным существом на планете.

Эта крайняя форма кооперативного разведения, включающая столь четкое разделение репродуктивного труда между заводчиками и бесплодными рабочими кастами, известна как эусоциальность – от греческого eu, что означает «хороший». Хотя это еще один очень субъективный термин, поскольку, по правде говоря, эта форма по-настоящему «хороша» только для одной особи: Ее Королевской Репродуктивности. Остальные несколько миллионов термитов в колонии, кроме короля, становятся стерильными и содержатся в низших кастах, проглатывая феромоны, выделяемые королевским анусом, и все это внезапно выставляет британскую монархию в лучшем свете.

Эусоциальность – чуждый нам образ жизни, который бросает вызов философским идеям личности и служит источником вдохновения для авторов бесчисленных научно-фантастических антиутопий. В публикациях сообщалось, что диктатура в «Дивном новом мире» Олдоса Хаксли основана на распределении ролей у общественных насекомых с пятью кастами. Тот факт, что это научно-фантастическое общество эволюционировало у беспозвоночных – таких дальних родственников людей, несомненно, обнадеживает. Однако существует одно общество млекопитающих, которое было классифицировано как эусоциальное: оно относится к фантастически странным существам под названием «голый землекоп».

Встреча с голым землекопом была первой в моем списке животных с тех самых пор, как… ну, вообще-то, всегда. Но найти единственное в мире эусоциальное млекопитающее не так-то просто. Начнем с того, что они проводят всю жизнь под землей, где обитают, подобно термитам, колониями до трехсот особей в обширных туннелях длиной около нескольких километров под засушливыми лугами Эфиопии, Сомали и Кении. Такое мрачное, вызывающее клаустрофобию существование означает, что эволюция избавила их от некоторых излишеств, таких как зрение и мех, которые не нужны для выполнения поставленной задачи, а именно неустанной добычи съедобных клубней растений. Их трудно найти в пустынях Восточной Африки, но именно это определяет потребность голых землекопов в сотрудничестве – колония может перемещать 4,4 тонны почвы в год в отчаянных поисках пищи.

Голые землекопы редко, если вообще когда-либо, отваживаются выходить на поверхность, что, возможно, и мудро. Как и Калахари, их уголок Африки к югу от Сахары крайне негостеприимен. Свирепое экваториальное солнце поджарило бы голого землекопа за считаные минуты. Эта территория также является очагом бандитизма и терроризма, причем не столько для голых землекопов, сколько для их исследователей: мне сказали, что по крайней мере один изучающий голых землекопов ученый пропал без вести в полевых условиях и так и не был найден.

Каждый раз, когда я посещала Кению, я искала похожие на вулканы кротовые норы среди обожженной красной земли – единственное наземное свидетельство их тайных лабиринтов. Когда я в конце концов наткнулась на свою первую колонию, она находилась не в африканских пустошах, а в очень горячем ящике в Восточном Лондоне. Доктор Крис Фолкс, ведущий специалист по голым землекопам, содержит колонию голых землекопов для исследования в Колледже Королевы Марии Лондонского университета. Оказывается, они находятся там уже почти тридцать лет, на верхнем этаже зоологического факультета – всего в двух шагах от моего дома.

Моя долгожданная встреча с голым землекопом могла бы получить приз за самую сюрреалистическую встречу с животными, которая у меня когда-либо была. В Лондоне свирепствовал COVID‐19, и Фолкс встретил меня в маске голого землекопа, после чего мы пробежали семь лестничных пролетов, прежде чем он завел меня в маленькую душную комнату, где пахло сладкими дрожжами. Там он создал точную копию подземной жизни голых землекопов в пустыне, используя коробки Tupperware и кучу прозрачных пластиковых трубок, скрепленных скотчем и расставленных на полудюжине широких полок. Это определенно напоминало идеи Хита Робинсона,[36] но тем не менее позволило Фолксу и его исследовательской группе наблюдать за тайной социальной жизнью животного в попытке расшифровать ее.

Вдоль трубок, словно по какой-то фабричной производственной линии, сновало нечто похожее на сотни сырых сосисок на ножках. Голые землекопы – действительно исключительные на вид существа, которые регулярно возглавляют списки самых уродливых животных. Их латинское название, Heterocephalus glaber, означает животное с «рыхлой кожей» и «головой странной формы», что сразу намекает на своеобразие их внешнего вида. «Они похожи на пенис с зубами, – с удивительной откровенностью объявил Фолкс из-за своей маски с тем же изображением. И затем добавил: – Мне кажется, они очень милые».

Мордочку голого землекопа могла бы полюбить только его мать, если бы только мать, о которой идет речь, не была очень воинственной деспотической королевой, не любящей никого. Их морщинистое розовое тельце действительно удивительно фаллическое, а из кончика шлемообразной головы торчат две пары ужасающе длинных желтых зубов. Они особенно заметны, так как губы голого землекопа закрываются за их постоянно растущими скрежещущими зубами, чтобы они не подавились почвой, когда используют их для рытья. С двумя черными точками, представляющими их бесполезные глаза, и отсутствием внешних ушей в целом землекопы действительно напоминают «Джонсона-из-ада», что несколько иронично для вида, у которого доминируют самки.

Фолкс запустил руку в одну из коробок для ланча, выудил саблезубую сосиску за короткий лысый хвост и протянул ее мне. Кожа голого землекопа была эластичной и невероятно мягкой. Фолкс объяснил, что