Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » О войне » Большая родня - Михаил Стельмах

Большая родня - Михаил Стельмах

Читать онлайн Большая родня - Михаил Стельмах

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 242
Перейти на страницу:

— Дмитрий Тимофеевич, — собирает всю решительность девушка, тем не менее, может невольно, мольба дрожит в ее голосе, и взгляд настороженно останавливается на двери. — Дмитрий Тимофеевич, я ничего злого, только добра хочу вам.

Растерялась, увидев его напряженную, злую улыбку.

— Ей-право, только добра, — убеждает его. — Но же что мне делать, если с Григорием раньше столковалась. Он меня полюбил, и я… Век буду благодарить вас… Что я сделаю… Не ходите ко мне… Что оно из того? И вам, вижу, нелегко, и мне несладко.

И наверняка, сейчас бы слезы наполнили ее веки, но он спешит предупредить это — порывисто бросает через стол шапку на покуть[35], ступает шаг вперед, высокий и разгневанный, так упирается руками в крышку, что аж сундук трещит до самых колесиков. И Югина не может отвести взгляд от его черных суженных глаз с лихими, как огонь, искорками.

— Красива твоя сказка-басня, да не тебе ее рассказывать, не мне слушать. Очень просто сказать: отступитесь. Может, я сам себя ломал не день и не ночь; тебя из сердца вырывал, да не мог вырвать. А что мне теперь делать? — он приближается к девушке, она хочет отступить назад и упирается спиной в перила кровати и с боязнью и удивлением смотрит на него. — Если ты мне добра желаешь, у меня есть одно счастье — ты. Пойдешь за меня — ничего больше на свете не надо… Хорошо кому-то счастья желать — от своего богатства ущербленный грош бросить… Если бы я верил, что любовь Григория такая, как моя, может еще преодолел бы себя. Но ему я не верю, и ты не очень гордись им. Посмотри лучше, когда твоя любовь глаза потеряла. И своим говорением не отвернешь меня.

«Горе мое, что же он лихой и… хороший. Неужели он так любит меня? — впервые какое-то теплое чувство, смешанное с боязнью, шевельнулось к парню. — Что же он на Григория наговаривает». Хочет спросить у Дмитрия, но в это время в светлицу входят мать с Шевчиком…

В молчании проходит вечер. Парни косятся друг на друга, и напрасны старания Марийки как-нибудь поддержать разговор; не помогают семечки и яблока, не помогают расспросы о здоровье домашних, а когда спросила у Григория о строительстве новой хаты, аж закрутился парень на месте и сердито посмотрел на Дмитрия.

Одновременно взялись за шапки и вышли из хаты.

В бледно-голубой дымчатой проруби, обведенной облачками, то светлела, то темнела ущербленная луна и длинные тени то пробегали через дорогу на огород, то испуганно бросались назад, неслышно шевелясь под ногами. Шли, шелестя листвой, — Дмитрий по одну сторону глубоко продавленной колесами узкой колеи, Григорий — по другую.

На перекрестке возле Дарчиной хаты, задремавшей в молодом сливняке, Григорий остановился, заходя вперед. Вся его невысокая, крепкая фигура напряглась, под кожей на щеках удвоенными бугорками зашевелились округленные мышцы — видно, сильно стиснул зубы.

— Дмитрий, как оно выходит?

— Разве что? — непонимающе пожал плечами, с любопытством рассматривая настороженную сильную фигуру парня. «Бойкий, крепкий».

Григорий, слыша такой вопрос, облегченно вздохнул, наверное, поверил, что ничего не случилось, и снова пальцы до боли втиснулись в ладони, резко выпятились узловатые суставы.

— Ты или так к Бондарям заходишь, или хочешь от меня девушку отбить?

— Какой ты недогадливый, — покачал головой. — Разве же «так» к девчатам ходят? Да, Григорий, думаю отбить от тебя Бондаревну.

Сначала даже недоверие шевельнуло бровями Шевчика. «Не шутит ли?»

— Как же оно так? — зачем-то оглянулся назад. — Девушка меня любит…

— А я к Федоре хожу, — подсказал язвительно.

Какую-то минуту Григорий стоял, как окаменевший. Но вот подался назад и, наклоняясь с разгона вперед, ударил тяжелым кулаком Дмитрия в лицо; второй кулак уже напрасно рассек воздух — Горицвет отскочил назад, и Григорий потянулся за ним.

— Э, да ты уже и дерешься? — ни к чему вырвалось.

Шевчик снова наскочил на Дмитрия, но его кулаки уже везде встречали дуги больших рук.

— Прочь, жаба зеленая, пока не довел до греха, — прошипел Дмитрий. — Жидкий ты против меня, и едва успевал отводить коловорот обозленных рук.

* * *

— Дмитрий, что с тобой? — застыла Евдокия посреди хаты, прижимая сплетенные руки к груди.

— Эт, все вам надо знать… Ленивая кровь носом пошла… Слейте на руки. — Вымылся теплой водой и должен был-таки стать у стола, пока мать полотенцем не вытерла крепко прилипшие черные комочки крови, не смазала губу пожелтевшим несоленым салом.

— Рассказывай теперь, кто тебя так разрисовал, — села на скамейку против сына, светя грустными глазами.

— Никто, — поморщился. — Возле перелаза споткнулся и упал.

— Говори, я ведь только вчера на свет появилась… Как тебе не совестливо врать? Не водилось за тобой такого раньше. Что же, на хорошую дорожку идешь. Только знай мое слово: враньем свет обойдешь, назад не воротишься. Хорошо научился у кого-то. — Встала и, не глядя на сына, начала стелить постель.

Болело материнское сердце. Мучили догадки: не с барчуком ли снова завелся; не могла успокоиться, что не захотел сказать правды. Лучики света пучком золотых нитей сновались от лампы к глазам, неправильно удлинялось то округлялось лицо сына, упрямое, молчаливое, со сведенными на переносице нависшими бровями. Вот он встал, дунул на свет, и черная большая тень мелькнула по хате.

Ночью Дмитрий проснулся от легкого прикосновенья. Еще не раскрыв глаз, ощутил, как свет красными кружочками пробился сквозь веки, и, наверное, отголосок вчерашнего, тревожная догадка пролетела — порывисто встал, защищая голову немного отодвинутой рукой.

— Что с тобой? Спи, спи… Беспокоился всю ночь. Не жар ли у тебя? — прикладывает шершавую землистую руку к высокому смуглому лбу с узкой незагорелой полоской вдоль линии волос, а потом вытирает полотенцем с подбородка розовую сукровицу.

— Мам, это я с Григорием подрался.

— С Григорием? Каким?

— Шевчиком.

— Шевчиком? — переспрашивает. — Не спросонок ли ты мелешь?

— Нет. Сам раньше никогда бы не подумал.

— Как же так можно? За что не помирились?

— За девушку. Югину Бондарь.

— За девушку? — широко раскрывает глаза Евдокия, и несколько догадок так давят друг друга, что больно становится в голове. — Вам обоим приглянулась одна девушка, или как?

— Ну да.

Она еще не верит сыну и, уже чувствуя, как волнение стучится, неудержимо прибывает в грудь, притворно вздыхает и покачивает головой:

— Как же так можно: за девушку чуть не поубивали друг друга. А Бондаревна славная… Очень приглянулась тебе?

Неудобно парню и говорить о своих тайных мыслях, морщится, как после рюмки, тем не менее не может избежать материнского взгляда и, отводя глаза в сторону, глухо бросает:

— Ну да, очень… Только…

— Что же, лучшей невестки мне, небось, и не найти… Только потасовка, Дмитрий, помяни мое слово, до добра не доведет, — отчитывает, гася свет, и едва сдерживает радость: сын ее не больной, не искалечили барчуки, не прибили, не растоптали. Только натура такая трудная, каменная — что у другого за ветром через несколько недель пойдет, у него годами держится. Ох, как оно все… — Улыбается в темноте и сразу же спокойно засыпает.

XXXІX

Землемер, цепкий старичок с зеленоватым узким клином бородки и подстриженными прокуренными усами, воткнулся близорукими глазами в кряжистую фигуру Ивана, и его рука продолговатой лодочкой вскочила в крепкие узловатые пальцы.

— Так это вы, можно сказать, Иван Тимофеевич Бондарь… Землемер… Кхи-кхи. Чертов кашель. Тьху… Карп Иванович Мокроус.

Чуть заметно улыбнулся Иван. Вышло: «землемер кхи-кхи, чертов кашель. Тьху». Так и запомнил смешную фамилию, почтительно пожимая руки с колючими седыми волосинками на пальцах. Осторожно, поперед себя, понес в хату теодолит, а Карп Иванович подхватил с земли протертый чемодан и зачастил тонкими ногами за Иваном. В хате, вытягивая тонкую шею, быстро снял пальто. Начал потирать руки и шагать из уголка в уголок. Из-под черного пиджака резко выпирали треугольники лопаток, то приближаясь к позвонкам, то резко отскакивая в сторону.

— Можно сказать, отобьем завтра вам благодатной земельки на бугорке. Знаю, знаю ее. Это исконное княжество Варчуков. Как он? Еще шевелит ногами? — пытливо прищурил правый глаз.

— Этого молотом не добьешь.

— А как вы думаете, Иван Тимофеевич, не закатят ли они нам побоища? — вплотную подошел к Бондарю, поблескивая по-детски беспомощными близорукими глазами.

— Думаю, нет. А впрочем, кто его знает. Опасаетесь?

— Да я, можно сказать, самого черта не боюсь, — выгнул сухую грудь. — Только своего инструмента жалко — дорогая штучка, того и гляди, чтобы не разнесли, — погладил рукой лакированные ножки теодолита. И вдруг, отчего-то сердясь, ударил кулаком в кулак: — Чертовы бабы, так и норовят дорваться до него. И выдумал бес, можно сказать, такое зелье. — Начал вынимать из чемодана карту села.

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 242
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Большая родня - Михаил Стельмах торрент бесплатно.
Комментарии