Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен

Эйс из Амстердама, очень опытный моряк, который долгие годы плавал в Гренландию, а также участвовал в моржовом промысле на Новой Земле и около нее, сообщил мне, что несколько больших бухт на Новой Земле часто и летом остаются покрытыми льдом. Он говорит, что лед на 73,5° только лишь весной трескается, это происходит около мыса Лом, где проход иногда настолько широк, что его трудно обозреть, в зависимости от ширины дрейфа. Он говорит, что течение там идет с севера, но на 76° — с северо-востока[1281], и востока.

Прилив продолжается в два раза дольше, чем отлив. Некоторые могут из этого сделать вывод, что позади Новой Земли к северу и северо-востоку должен быть большой приток воды и есть проход. Ибо, если сзади не было бы прохода, то приливы здесь не были бы столь сильными. На это можно было бы ответить, что хотя здесь и имеется приток воды, то из этого еще не следует, что есть и проход для кораблей, на невероятность чего мы уже указывали, ибо в Черном и в Средиземном морях тоже наблюдается проток воды всегда в одном направлении, хотя позади и нет прохода. Из-за быстрого течения, наблюдаемого здесь, на месте вышеупомянутых трещин, и из-за того, /W 902/ что там море открыто, оно там труднее замерзает и растаивает раньше.

Около Костина Шара, примерно на 73°, это на Новой Земле, он говорит, находится стоячая вода, мертвое течение.

Приливы к наружному берегу Новой Земли доходят зимой до очень большой высоты, что можно видеть на земле вдоль берегов, ибо вода оставляет там заметный след, и еще по бревнам и деревьям, выброшенным высоко на берег. Когда лед на вышеуказанном месте, примерно на 73°, трескается, льдины разбиваются на мелкие кусочки. Севернее Новой Земли, к полюсу, можно почти всегда видеть большие ледяные поля, и этот моряк там никогда не видел земли.

В самых дальних бухтах Новой Земли довольно глубокая вода, вплоть до самого северного мыса. Но дальше к востоку глубина меньше. Хотя из-за ледяных полей, лежащих почти всегда к северу, и не видели там земли, этот шкипер не считает, что никто и никогда не добирался выше, чем до 82°. Севернее Новой земли много китов, но так как люди там не очень умелые, то их там ловят мало.

По реке Печоре, говорит он, можно плыть на 30 миль выше городка того же названия. Он был на острове Колгуев, где видел много уток и поймал очень много семги, которые там есть в августе.

Он плавал несколько миль вверх по реке Печоре, недалеко от одного местечка. Эта река имеет у своего устья несколько притоков. Он нашел там самоедов и живущих там ссыльных.

Этот шкипер, Теунис Эйс, видел на Земле много мрамора и очень твердый хрусталь. Он считает, что около Костина Шара можно плавать до внутреннего берега Новой Земли и что там можно найти металлические руды.

Из сообщения шкипера Виллема де Фламинга из Ост-Флиланда я узнал, что когда он в 1664 г. отправился на китовый промысел, ему так посчастливилось, что вдоль северного берега и мимо северо-восточного мыса Новой Земли, куда он отправился ради богатой добычи, которой ему не доставало на западе, он прошел так далеко, что взял курс на юг и юго-запад, до уцелевшего дома, построенного в 1596 г. Гемскерком после перенесенного кораблекрушения, где он и перезимовал. От этого уцелевшего дома он поплыл на восток-юго-восток, примерно до 74°, где ничего кроме открытого моря не видел. Оттуда он вернулся, снова обогнув Новую Землю, и через 16 дней после того, как потерял ее из вида, прибыл во Фли. От Оранских островов, по направлению к морю на север и северо-восток, грунт на дне на расстоянии 70 миль каменистый, скалистый, кремнистый, чем дальше от берега, тем более острый и мелкий, а на глубине 7 и 5 саженей (эту глубину он там на севере и северо-востоке измерил лотом) грунт тинистый и мягкий, так что он предполагает, что к северу недалеко оттуда находится земля: либо материк, либо, по крайней мере, какой-нибудь остров, может быть, близко граничит не только с Гренландией, но и с выступающим мысом, мною названным Ледяной мыс. В море к юго-востоку от уцелевшего дома грунт такой же, как и в Зеюдерзее, но по глубине примерно 70 или 80 саженей, и чем дальше от Новой Земли, тем спокойнее вода и ровнее грунт, поэтому он думал, что Тартарский берег находится, должно быть, недалеко. На картах, составленных с тех пор, там нанесен твердый берег и назван землей Йелмера, по имени некоего боцмана Йелмера, который участвовал в этом рейсе. Хотя этот шкипер меня уверял, что, несмотря на то, что он в указанном месте к юго-востоку от берега и от уцелевшего дома сам искал землю, он ее не видел, но видел в открытом море все признаки, обычно наблюдаемые при наличии близости земли, причем многим морякам часто казалось, что они видели землю. Все же я твердо верю, что земля там именно так расположена, как Йелмер указывает, и как Дирк Рембрантс ван Нироп ее впервые назвал и нанес на карту и как ее теперь изображают на обычных морских картах.

Шкипер де Фламинг мне разрешил затем написать на карте, что он открыл берег Йелмера, опираясь на признаки, наблюдаемые им в море, по которым /W 903/ можно предположить, что земля там именно такая, как изображена.

В том году было не очень холодно. Он не встретил льда, только кое-где отдельные льдины. На островах, под названием Адмиралтейские, он нашел жердь, на которой по-голландски было написано: «1594 год».

Это путешествие тем более вызывает удивление, что когда другие плыли туда в то же самое время года, то ничего, кроме льда, не встречали и застревали в этих льдах. Причина, очевидно, в том, что когда дуют частые северные ветры, лед плывет от полюса к югу, к Новой Земле и Тартарии, но когда дуют южные ветры, как это имело место в том году, тогда лед плывет к полюсу и оставляет позади Новой Земли открытое море. Подобно этому северные ветры, изгоняя льды от полюса вниз, или к Тартарии, не только запирают Вайгач, но и пролив между Тартарией и восточным мысом Новой Земли, и препятствуют освобождению льда, образовавшегося между Новой Землей и Тартарией. Поэтому получается, что некоторые видели море, как внутри, так и выше Новой Земли, открытым, а другие — покрытым льдом, в одно