Нищий - Евгений Щепетнов

Всё-таки — и это когда-то должно было кончиться, и кончилось — крейсер направился в порт города Новый Саналон, столицы Караса.

— Господин Викор! Вы не передумали? Может быть всё-таки останетесь на борту корабля и продолжите службу? — капитан нахмурился и побарабанил пальцами по столу — скоро будет война, вас так и так не оставят в покое — каждый гражданин Караса в случае войны будет мобилизован, в меру его способностей. У нас всеобщая воинская обязанность — людей не так много, чтобы позволить себе содержать постоянно многомиллионную армию, так что вас точно загребут в ополчение. Не лучше ли сразу остаться на крейсере — в комфортных условиях, в чистоте и порядке — ну неужели лучше в поле, с толпой простолюдинов?

Я усмехнулся — в словах капитана сквозило пренебрежение флотского офицера к пехоте.

— Господин капитан — если я когда-нибудь решу служить на флоте, то только под вашим командованием, клянусь вам! Но всё-таки мне хочется ощущать под ногами твёрдую землю, а не качающуюся палубу. Благодарю вам за наше спасение — надеюсь, я отработал свой долг?

— С лихвой. Вы заслужили каждую свою монету, которую получаете — капитан открыл ключом тяжёлый дубовый шкаф-сейф и достал оттуда увесистый мешочек с монетами — распишитесь вот тут, в ведомости.

Я расписался за получение награды — это были двести золотых — вполне приличный куш, надо сказать. Уже в каюте, я рассмотрел монеты — они были чуть больше, чем имперские и на них выбит другой профиль, как я потом узнал — профиль канцлера республики Карас.

Карас был республиканской страной, управляемой канцлером, сенаторами, а напоминал чем-то США в начальной стадии своего развития. Главный город, и практически единственный — остальные поселения были именно поселениями, а не городами — это была столица Караса, Новый Саналон. Само название Карас, как мне сказали, взялось от гномьего слова «Карос» — ровное место, площадь. Государство зарождалось именно в этом месте, на площадке, образовавшейся у подножия гор, возле удобной бухты, где и зародился будущий порт. Материк был богат полезными ископаемыми, их добывал народ гномов, частично продавал людям, частично перерабатывал — гномы, как известно, всегда и во всех мирах владели кузнечным искусством, с которым могло сравниться только искусство эльфов — но эти больше уповали на магические составляющие их изделий, а не на искусное кузнечное дело. Я немного даже волновался — увидеть существ из сказки было очень интересно. Ну да — я видел одного гнома — оружейника, и одного эльфа — следопыта у бандитов, но о самих этих народах практически ничего не знал. Отрывочные данные, что мне приводил Амалон, и рассказы моих сослуживцев на крейсере, рассказы, которые я слышал в империи, скорее всего, не имели ничего с действительностью. Ну как кинофильмы о гордых индейцах с Гойко Митичем в главной роли. В рассказах карасовцев всегда эльфы были гордыми и великодушными, а имперцы называли их хитрыми и изворотливыми, имперцы называли гномов грязными и жадными, карасовцы же — мудрыми и умелыми. Теперь мне предстояло самому узнать, кто есть кто в этом мире.

Сойдя по трапу с судна, мы оказались в шумной толпе — грузчики, купцы, какие-то портовые люди разной расцветки и разнообразных обликов — большинство были людьми, но мои глаза сразу отметили несколько отличающихся фигур — приземистых, похожих на детей, но только, практически квадратных — с мощными руками и ногами. Я знал, что гномы, почти никогда не выходят в море — они его просто ненавидят, но это не мешает им торговать с корабелами, обмениваться товарами, продавать им свои изделия и покупать что-то, привезённое из-за моря. Эльфов я не заметил — впрочем, и не особо присматривался. Судя по последней моей встрече с эльфом, они практически не отличались от людей — ну если только заострёнными ушами, да специфическими умениями лучников и следопытов.

Со мной сошли Амалон, Мараса, Алана и Каран — остальные охранники предпочли остаться на крейсере, видимо надеясь разбогатеть на грабеже судов. На это Каран сказал:

— Больше пяти вылазок на абордаж, без ранения никто не обходится — и есть шанс сложить голову, и ради чего? Ряди мешков с мукой и сахаром? Если уж рисковать, то по крупному, а это всё не имеет смысла. Лучше уж я с вами пойду.

— Каран, мы пока не можем содержать охрану — сами неизвестно на что жить будем, ты понимаешь?

— Понимаю. Так я и не требую мне платить — будет возможность — наймёте, нет — ну что поделаешь. Пока мне хватит выходного пособия.

— Что же — твоё дело. С нами, так с нами.

И вот, мы все вместе стояли в пёстрой толпе, немного растерянные и ошеломлённые — новый континент, новая страна, новые люди…куда идти? Что делать?

— Давайте-ка все, вначале, найдём, где ночевать и обедать — сейчас ищем гостиницу. Пошли в город.

И мы бодро зашагали по кривой улочке от порта, в центр. Подходящая гостиница нашлась не сразу — вначале мы прошли несколько злачных мест — с криками и пьяными возгласами, но чем дальше удалялись по натоптанной и наезженной улице, пахнущей кошками и помоями, тем обстановка становилась благообразнее и тише. Наконец, мы вышли к тенистой улице, где увидели вывеску: «Синяя птица» на двухэтажном простом здании. Войдя в неё, мы увидели длинный, полупустой зал, стойку с глиняными кружками, за которой наливал пиво из бочки трактирщик, лет пятидесяти, и лестницу наверх, ведущую, скорее всего, к номерам.

— Что угодно господам? — с еле заметным акцентом сказал трактирщик.

— Мы хотим снять номера — номер для женщин, и номер для мужчин.

— На какое время хотите остановиться?

— Пока не знаем. Сутки-двое, как получится. Вот что, уважаемый — пока что мы закажем обед, а вы за это время нам покажете номера.

Мы быстро сделали заказ, трактирщик передал его официантке и мы поднялись с ним наверх, на второй этаж. Комнаты оказались без изысков — но я иного и не ожидал.

— За каждую комнату десять серебряников в сутки, в эту сумму не входит еда — озвучил трактирщик стоимость услуг.

— Довольно дорого — не выдержал Амалон.

— А что вы хотели? Это центр города — зато у нас тихо. И кормят хорошо — трактирщик развёл руками — как хотите.

— Ладно — пока на сутки, там видно будет.

Я отдал золотой трактирщику и мы пошли обедать. Кормили там вправду хорошо — пироги с олениной, похлёбка из дичи — чувствовалось, что места тут нетронутые цивилизацией и разнообразие дичины неспроста. И цены на кормёжку были вполне приемлемые — ниже, чем в империи, как ни странно.

— План такой — сказал я, прожевав здоровенный кусок пирога и запив его светлым пивом — сейчас мы с Караном идём в магистрат, и пробуем найти продающееся жильё — может что-то можно купить по дешёвке. Денег мало, но и платить бешеные деньги за проживание в гостинице мы не можем. У меня двести золотых, плюс ещё с сотню оставалось от денег, что были на островах, давайте скидываться — у кого чего есть.