Мечом и сердцем - Павел Кузнецов

- Как вам будет угодно, отец, - ответил я без лишних эмоций, наклоняя голову в жесте подчинения.

- Вижу, ты не очень рад моему предложению?

- С утра я предпочитаю не есть, а тренироваться, отец. Благодаря миледи эр Альянти, бывает, тренировки сильно меня затягивают, и совершенно не хочется отрываться на трапезу, - признался я, не желая ничего скрывать.

- Что ж, похвальное увлечение, Вереск. Но не воспринимай завтрак как обузу: часто здесь вам представится возможность потренировать ум. Ну, а что скажете вы, миледи? - обратился барон к моей возлюбленной.

- Должна признать, господин Арвес, что мне интересно общение с вами. Я вижу в вас опытного политика и просто умного собеседника, посему с удовольствием составлю вам компанию. С Вереском же мы сможем потренироваться и вечером.

Отец кивнул, довольный её достойным ответом.

- Сразу хочу поблагодарить тебя, сын, за идею привлечь к делу Рысю. Как она, кстати, отнеслась к рытью волчьих ям?

- Сначала испепелила меня взглядом, но вскоре втянулась. Со временем она станет хорошим солдатом.

- Значит ли это, что вы берёте её под своё крыло, сын? - вступила в разговор баронесса.

- Полагаю, так будет лучше нам всем, мама, - согласно кивнул я.

- Не думайте, сын, что я буду возражать. У вашей сестры тяжёлый характер, и я за столько лет сильно с ней намучилась. Искренне надеюсь, вы сможете вбить в её буйную голову немного здравого смысла, - слышать подобные слова от матери было дико, но ещё более дико было видеть в этот момент её лицо, как-то вдруг постаревшее, измученное.

Я не верил, что мать так легко отдаст мне Рысю; она же не просто отдала, а сама вручила мне её с напутствием. Сколько же нервов она потеряла в противоборстве с сестричкой, если отдаёт её в надёжные руки с откровенным облегчением!? Стремясь загладить возникшую в разговоре паузу, все члены семейства как один принялись за еду, словно бы специально ожидая именно этого момента. В довершение всего отец, неплохо чувствовавший настрой за столом, распорядился подать вина.

После небольшой психологической разгрузки, барон вновь перешёл к делу. Он поведал нам итог допроса самозванца. Итог оказался неутешительным, хотя и предсказуемым: тот ничего толком не знал. Он воспитывался в бедной семье, никакого дворянского воспитания не получил, долго работал помощником пекаря. Несколько лет назад ему предложили хорошо заработать, послужив в одном щекотливом деле влиятельному роду. Тот, естественно, сразу согласился. Началось длительное изматывающее обучение. Парня готовили на совесть, учили драться, учили этикету, геральдике, истории, старались привить барские замашки. Он, всегда отличавшийся буйным нравом, легко перенял внушаемую ему модель поведения. Ну, а пару недель назад от него потребовали выполнить то, ради чего он столько готовился. И он выполнил.

Пытавший его чародей и один из воинов, неплохой мастер этого неприятного ремесла, пытались выяснить максимум деталей. Самозванец вспомнил эмблемы некоего рода, несколько раз мелькавшие перед ним, назвал некоторые имена, хорошо знакомые отцу. Род действительно был влиятельный. Раньше. В ходе переворота он был отстранён от власти, и именно это насторожило отца. Всё казалось слишком очевидным, слишком важные детали упустили противники, что не могло уложиться в общий достаточно тонкий расчёт акции. Барон сразу решил, что кто-то пытается подставить изгнанный род, имея какие-то свои, далеко идущие, цели. Возможно даже, отца, в случае разоблачения самозванца, специально пытались стравить с врагами новой власти. В эту схему хорошо укладывалось неудавшееся нападение. По мысли противников оно должно было разозлить отца и прочих членов рода, зажечь в них жажду мести. Наше с Викторией появление спутало эту часть плана нападавших точно так же, как и основную его часть: пострадавших было до смешного мало, жаждой мести никто не пылал. Без ответа остался лишь один вопрос, самый важный: кто и зачем затеял всё это?

- Господин Арвес, а как вы вообще относитесь к новой власти? - воспользовалась ситуацией Виктория, издалека начав свои расспросы. Действительно, зачем далеко ходить, если можно уже здесь и сейчас попытаться найти ответы на все вопросы, волновавшие альт?

- Полагаете, миледи, что в этом кроются все ответы? - на свой лад понял Викторию барон. - Я тоже рассматриваю такой вариант: можем подумать вместе. Для меня, как и для большинства дворян, род стоит на первом месте. Потом уже стоит личная честь, но она не отделена от рода. Новая власть ратует за отмену кровной мести и дуэлей. Значит, она будет пытаться умалить интересы родов и личную честь дворян, передать их на откуп людям при Совете Магов, типа сыскарей в Веронской империи. Для меня это не приемлемо. Я буду решать вопросы рода и чести привычными средствами, отвадить лично меня от них сложно.

- Возможно, они просто хотят заменить власть в некоторых особо консервативных родах и добиться торжества своих взглядов? - предположила Виктория.

- Вы думаете, наш род не единственный, кого пытаются вот так переломить о колено? - отец заинтересовался предположением альты, впал в состояние глубокой задумчивости, оценивая имеющуюся у него информацию. При этом он крутил в руках фужер с вином, отпивая рубиновую жидкость небольшими глотками.

Меня предположение Виктории также насторожило, показалось слишком уж радикальным. Лично мне подобное никогда бы не пришло в голову, она же... в очередной раз продемонстрировала поразительное знание человеческих отношений и широчайших кругозор. Видно было, что даже отцу подобное не приходило на ум.

- Вы знаете, миледи Лилия, а ведь ваше предположение просто поразительно. Оно открывает очень интересные перспективы, но просто не пришло мне в голову из-за его... масштаба. Примите мои поздравления, у вас потрясающе гибкий ум... - он хотел сказать "для женщины", но вовремя спохватился. Барон не был бы бароном, если бы не перевёл всё в шутку. - Хотел, было, сказать "для женщины", но вовремя вспомнил, что вы не просто женщина, а избранница моего сына; эль Дарго же всегда везло с умными женщинами. - Он поклонился баронессе, подмигнул Виктории, и продолжил, мягко переводя разговор на другой предмет. - Когда вы, кстати, планируете сыграть свадьбу?

- Как можно скорее, - поддержал я отцовскую игру. - Не хочу упускать столь ценное приобретение для рода, как миледи Лилия. А то найдёт себе кого-нибудь поумней провинциального офицера, того же автора этой необычной интриги...

- Меня, как женщину, в мужчине привлекает вовсе не ум, а нечто куда более ценное, - она сделала эффектную паузу, позволив каждому додумать смысл фразы на свой лад, и в довершение добавила. - Мужчина должен всей душой любить свою женщину, всё остальное неважно. Если он способен любить, он будет любим, и даже самой умной женщине не придёт в голову искать чего-то другого.