Уровень – Черный - Кира Уайт

людей и вовсе потеряли ко мне всякий интерес. Они отвернулись и возобновили разговоры, будто ничего необычного не происходит. В этот момент до меня вдруг доходит, что эти люди не видят во мне угрозу. Для них появление Стража не является чем-то удивительным.

– Ты ведь Страж? – с сомнением уточняет девочка, внимательно разглядывая мой костюм.

И пусть за сегодняшний день я получила уже достаточное количество доказательств тому, что команда Роудса не только бывает за Барьером и контактирует с местным населением (сама не верю в это, но передо мной целая комната подтверждений), но я до сих пор продолжаю ловить себя на мыслях о том, что жителей Нордена обманывают. И с каждой новой минутой, проведенной здесь, мне все больше и больше хочется разобраться, почему от нас скрывают правду.

– Верно, я – Страж, – отвечаю в конце концов.

Ребенок задумчиво кивает, заглядывает мне за спину на так и стоящего позади Амадора и разочарованно протягивает:

– Ты пришла одна?

На секунду теряюсь, так как до меня не сразу доходит, что именно имеет в виду малышка. Она ждала других Стражей?

– Так получилось, – произношу словно в оправдание, хотя вины за собой не чувствую.

Девочка лишь вздыхает, но в следующую секунду досадливое выражение лица сменяется любопытным, и она мгновенно меняет тему:

– Почему ты не снимаешь маску?

Руки непроизвольно дергаются, будто в желании схватиться за шлем и не дать его снять, хотя никто и не думает посягнуть на это. Только собираюсь сказать о том, что не могу этого сделать, как из-за спины выступает Амадор, и я отвлекаюсь на него, но прежде смотрю на плотно закрытую за спиной дверь.

Лицо мужчины все так же ничего не выражает, когда он произносит:

– Ты можешь снять шлем. Это безопасно.

Рефлекторно шагаю в сторону и качаю головой. Несмотря на то, что я все еще не до конца пришла в себя после миллиона событий сегодняшнего дня, а также встречу с Амадором и всеми этими людьми, я не была бы собой, если бы не отметила все даже самые незначительные мелочи в помещении.

Вся правая сторона занята двухъярусными кроватями, левая – нечто вроде столовой, а ближайшая к нам часть комнаты представляет собой что-то вроде гостиной с несколькими зонами с мягкой мебелью и столиками, заваленными всякой всячиной. Также, помимо той двери, через которую мы вошли, тут есть еще три выхода. Но мне так и не удалось увидеть хоть что-то напоминающее систему фильтрации воздуха, а значит снимать шлем небезопасно. Об этом я и спрашиваю у Амадора:

– Здесь есть воздушные фильтры?

– Фильтры? – встревает девочка, но ни один из нас не обращает на нее внимания.

– Нет, – по своему обыкновению коротко отвечает Амадор. – Они не нужны.

Тяжело вздыхаю. Если бы этот человек был более разговорчив, уверена, все складывалось бы намного проще. А так мне приходится чуть ли не клещами тянуть из него каждое предложение, что порядком выматывает, хотя мы общались-то всего ничего. Возможно, сказывается все то, что мне довелось сегодня пережить, и этот день закончится еще нескоро.

– Что значит – не нужны? Я не могу дышать этим воздухом. – Мельком оглядываюсь на людей и так и стоящую рядом девочку и понижаю голос. – В нем вирус, который превратит меня в мета… в возрожденного.

Амадор медленно качает лысой головой, продолжая прожигать меня своими почти прозрачными глазами.

– Нет, – непоколебимо заявляет он. – Воздух чист, вирус передается только от укуса. – Пару секунд он над чем-то раздумывает, после чего добавляет: – Финч проводил исследование.

Прикусываю губу и непроизвольно хмурюсь. Финч? Что еще за Финч? Но останавливаю себя за секунду до того, как успеваю спросить об этом. Кажется, Амадор называл эту фамилию, когда говорил про погибшую команду Роудса. Видимо, этот Финч был кем-то вроде Смита или Ортеги, таким же биологом.

Еще раз осматриваюсь и отмечаю ту деталь, на которой до этого почему-то не заостряла внимание. На самом деле логично, что воздух не заразен, ведь ни один из присутствующих не носит не то что защитного шлема, а даже элементарного респиратора. И они все еще не превратились в метов. Задумчиво киваю, но снять защиту решаюсь не сразу.

Из столетия в столетие передающиеся знания не дают покоя. Но, хочется мне это признавать или нет, мир за Барьером не совсем такой, каким нам его преподносит Синдикат. Пусть и по крупицам, но мне открывается тщательно скрываемая правда. Сначала выяснилось, что кроме метов здесь живут люди, а теперь еще и что воздух безопасен. Почему, черт возьми, про это умалчивается?

В итоге я все же делаю это – медленно, словно боясь передумать, снимаю шлем. И еще несколько секунд стою неподвижно, вдыхая полной грудью воздух, который почему-то вообще ничем не отличается от того, каким я привыкла дышать на стороне, которая считается безопасной. Возможно, тут он чуть чище, ведь здесь нет выхлопных газов от автомобилей или выбросов от заводов. Но в непосредственной близости от Барьера всего этого тоже нет.

Крепко сжимаю шлем в левой руке, про себя надеясь, что у меня не выпадут волосы и я не стану похожей на этих людей. Вряд ли они стали такими из-за воздуха. Но из-за чего тогда? Как спросить об этом и не почувствовать себя полнейшей идиоткой, не имею ни малейшего понятия.

Пока я веду внутреннюю борьбу, к нам приближаются еще несколько детей, но в отличие от первой девочки, они держатся на почтительном расстоянии, и все, как один, с неподдельным восторгом в глазах, так похожих на глаза Амадора, рассматривают мою примятую прическу.

Девочка, так и стоящая рядом, без стеснения крепко хватает меня за свободную руку и уверенно тянет в сторону ближайшего дивана.

– Идем.

Послушно следую за ней, а потом и сажусь, в тот же миг оказавшись окруженной детьми разных возрастов. Кто-то касается моих волос, от неожиданности вздрагиваю и едва не подпрыгиваю на диване. Дети начинают весело смеяться.

– Они красивые, – говорит малышка, и я замечаю нескрываемое восхищение на ее лице. – Длиннее, чем у Миллер.

Украдкой выдыхаю. Значит, они видели Стеллу без шлема, а это несколько обнадеживает. Миллер не облысела и в мета не превратилась, значит и мне это не грозит. Украдкой оборачиваюсь и замечаю, что к Амадору подошла небольшая группа мужчин, которые о чем-то негромко разговаривают, все еще стоя у двери.

– Спасибо, – искренне благодарю малышку и приглаживаю волосы, которых тут же касаются любопытные и чуть более осмелевшие дети.

По какой-то необъяснимой причине я не испытываю ни раздражения, ни отвращения по этому поводу, хотя не очень люблю вторжение в личное пространство. Раз уж оказалась здесь в этой невероятно странной обстановке, решаю узнать как можно больше. Не для Данэма или Альвареса, а для себя. Поэтому