Хоббит - Джон Рональд Руэл Толкин

могут посидеть на пороге, пока что-нибудь не придумают. И они сидели и думали или бесцельно бродили вокруг и становились все мрачней и мрачней.

Настроение несколько повысилось после открытия тропы, но теперь снова упало; однако сдаваться и уходить никто не собирался. Теперь и хоббит был не бодрее других. Он ничего не делал, сидел спиной к скале и смотрел на запад, через выход на площадку, над утесом, над широкими землями, смотрел на черную стену Мерквуда, и иногда ему казалось, что он видит далеко на горизонте Туманные горы. Если гномы спрашивали его, что он делает, Бильбо отвечал:

– Вы сказали, что моей работой будет сидеть на пороге и думать, как попасть внутрь, вот я и думаю. – Но, боюсь, он думал не о деле, а о том, что теперь далеко от него, о тихих западных землях, и о Холме, и о хоббичьей норе в нем.

В центре площадки на траве лежал большой серый камень, и Бильбо мрачно смотрел на него или следил за улитками. Казалось, улиткам нравится эта маленькая закрытая площадка, окруженная стенами из холодных скал, и повсюду ползали эти улитки, большие и медлительные.

* * *

– Завтра начинается последняя неделя осени, – сказал однажды Торин.

– А после осени приходит зима, – подхватил Бифур.

– А потом новый год, – продолжал Двалин, – и прежде чем здесь что-нибудь произойдет, наши бороды отрастут так, что будут свешиваться со склона вниз в долину. А что делает наш взломщик? У него есть невидимое кольцо, и он достиг вершин своего ремесла. Я начинаю думать, что он может пройти в Передние Ворота и немного разведать, что происходит внутри.

Бильбо слышал это – гномы разговаривали как раз над углублением, в котором он сидел, – и подумал: «Боже! Так вот что им теперь пришло в голову! С тех пор как нас покинул колдун, мне, бедняге, приходится вытаскивать их из всех затруднений. Что же мне делать? Нужно было догадаться, что в конце со мной случится что-нибудь ужасное. Не думаю, чтобы я смог еще раз вынести вид несчастной долины Дейла, а уж эти дымящиеся ворота!..»

В ту ночь он чувствовал себя очень несчастным и не мог уснуть. На следующий день гномы разошлись в разных направлениях; некоторые прогуливали пони далеко внизу, остальные бродили по горным склонам. Весь день Бильбо уныло сидел на траве и смотрел на камень или на запад через узкое отверстие. У него было странное ощущение, словно он чего-то ждет. «Может, сегодня неожиданно вернется колдун», – подумал он.

Поднимая голову, он видел далекий лес. Когда солнце склонилась на запад, что-то заблестело в лесу, словно луч света упал на последние светлые листья. Скоро Бильбо увидел, как оранжевый шар солнца опускается на уровень его глаз. Он подошел к выходу с площадки: в небе над горизонтом повис бледный и слабый тонкий полумесяц. Недавно было новолуние.

И в тот же момент хоббит услышал за собой резкое щелканье. На сером камне сидел большой дрозд, черный, как уголь; его светлая грудь тоже была усеяна черными пятнами. Щелк! Дрозд поймал улитку и ударил ею о камень. Щелк! Щелк!

Неожиданно Бильбо понял. Забыв об опасности, он подбежал к краю обрыва, принялся звать гномов, размахивая руками. Те, что были поближе, спотыкаясь о камни, побежали по карнизу к нему. Они не понимали, что случилось. Другие кричали, чтобы тащили за веревки (кроме Бомбура, конечно; Бомбур спал).

Бильбо быстро объяснил. Все замолчали: хоббит стоял у серого камня, а гномы, с развевающимися бородами, внимательно смотрели на него. Солнце опускалось все ниже и ниже, и с ним рушились их надежды. Солнце закуталось в покрасневшее облако и исчезло. Гномы застонали, но Бильбо продолжал стоять почти совершенно неподвижно. На горизонте виден был лунный серп. Приближался вечер. Неожиданно, когда все уже перестали надеяться, в разрыв в облаках прорвался красный солнечный луч. Луч проник в отверстие и упал на ровную скальную стену. Старый дрод, который глазами-бусинками с высокой скалы наблюдал за происходящим, неожиданно резко крикнул. Послышался громкий щелчок. От скалы откололся осколок и упал. И в трех футах от поверхности показалась дыра.

Гномы, дрожа от опасений, что последняя их надежда не осуществится, навалились на скалу – бесполезно.

– Ключ! Ключ! – закричал Бильбо. – Где Торин?

Торин подбежал к нему.

– Ключ! – кричал Бильбо. – Ключ, который был с картой! Попытайтесь, пока еще есть время!

Торин подошел и снял с груди висевший на цепи ключ. Вложил его в отверстие. Ключ подошел и повернулся. Щелчок! Луч исчез, солнце село, луна тоже погасла, вечер охватил все небо.

Все надавили, и часть стены медленно подалась. Появились прямые узкие щели и постепенно стали расширяться. Показались очертания двери высотой в пять футов и шириной в три, дверь беззвучно подалась внутрь. Казалось, из нее, как пар, повалила тьма. Глазам предстала зияющая пасть, ведущая в Гору – внутрь и вниз.

Глава двенадцатая

Сведения изнутри

Гномы долго стояли в темноте перед дверью и спорили, наконец Торин сказал:

– Настало время для нашего достопочтенного мистера Бэггинса, который показал себя верным товарищем в нашей долгой дороге и хоббитом, полным смелости и изобретательности, далеко превосходящими его размер, и, если можно так сказать, обладающим удачей, которая намного превосходит обычные запасы… так вот, настало время ему выполнить задачу, ради которой он был включен в нашу компанию; пора ему заслужить свою Награду.

Вы знакомы со стилем выступлений Торина в важных случаях, так что остальное можно опустить, хотя он говорил еще очень долго. Разумеется, это был важный случай, но Бильбо почувствовал нетерпение. Теперь он тоже хорошо знал Торина и понимал, к чему тот клонит.

– Если вы считаете, что моя работа – первым войти в этот тайный проход, о Торин Оукеншилд, сын Трейна, да отрастет ваша борода еще длиннее, – ворчливо сказал он, – то говорите сразу, и покончим с этим! Я мог бы отказаться. Я уже вытащил вас дважды их трудных положений, а это вряд ли входило в наш договор, так что я считаю, что уже заслужил вашу награду. Но «третий раз за все платит», как говаривал мой отец, и мне почему-то кажется, что я не откажусь. Может, я стал больше, чем прежде, доверять своей удаче… – Он имел в виду последнюю весну перед тем, как покинул свой дом, – …но я думаю, что пойду взгляну, чтобы покончить с этим. Кто со мной?

Он не ожидал хора добровольцев и потому не был разочарован. Фили и Кили неловко