Силою громов. Трилогия - Алексей Михайлович Голиков

Внезапно справа лесоруб увидел какое-то движение. Словно стрела, в них летел ангел. Но не источал он свечение, и крылья его были чёрными, как у Люцифера. Подобно снежной лавине, он снёс их сильным ударом, от которого Благоев выпал из рук. Когда от столкновения Гавриила развернуло в падении, он увидел, как два ангела закувыркались кубарем, сражаясь в воздухе. Это было похоже на облако огня, что закручивалось с движением их тел, которое, помимо этого, еще и беспорядочно извергало молнии.

Недолго нёс Благоева ангел в воздухе, но этого было достаточно, чтобы оказаться возле дома Джованни. Он, подобно метеориту, упал с неба, сотрясая землю и здания в округе. Несколько метров его ещё пронесло по улице кубарем, оставляя за собой шлейф из вырванной почвы. Падая, перекатываясь, стараясь упереться ногами, лесорубу всё-таки удаётся встать и по инерции продолжить движение бегом, как раз находясь вблизи пристанища своих друзей.

К тому времени огонь только начинал поглощать жилище Гатто, о чем свидетельствовали языки пламени, выглядывавшие из окон. Благоев несся на помощь своим друзьям. Заметив первую ведьму, стоящую возле соседнего дома, он на полном ходу хватает её за глотку и с разгона вбивает в стену с такой силой, что кладка обрушилась, и они оба оказались внутри. Колдунья от такой атаки мгновенно встретила свою смерть, безжизненно забившись в руке лесоруба. Сбросив её с рук, Гавриил выхватывает свой топор и, подобно титану, проламывает ударом плеча мощного торса себе новый выход. Он вышел из дома, и ему сразу же попались на глаза шесть ведьм. В ту, что стояла ближе к горящему жилищу, лесоруб метнул топор, пробив насквозь её гнусное тело. Третья, укрывшись от дождя, стояла под большим навесом, что отходил от соседнего здания по улице. Тогда Гавриил взял и вырвал телекинезом опорные стойки, отчего вся конструкция обвалилась на прислужницу дьявола. Увидев четвёртую, которая стояла возле стены ещё целого дома, Благоев сделал движение рукой, как будто ухватился за что-то ближе к земле, а потом рывком вырвал. И из земли вывернулся каменный огромный шип, который пробил ей живот и пригвоздил к стене. Лесоруб махнул рукой сверху вниз, как если бы ударил топором. И от этого сверкнуло небо и ударило по трём рядом стоящим колдуньям.

Тут же, как только ведьмы попрощались с жизнью, Благоев ворвался в дом Гатто и потушил пожар. Никколо с Оливией покинули здание живыми. Но вот для Джованни и его жены всё кончилось куда трагичнее: старики во сне угорели от едкого дыма. Они находились ближе всего к камину, от которого произошло возгорание, и их старые тела не справились с нагрузкой…

Троём они быстрее отправились прочь, так как соседи начали сбегаться на шум.

– Почему дом загорелся?! Откуда ты узнал?! – с тревогой стал задавать вопросы Никколо.

– Ведьмы… Сначала они рассказали страже о нас с тобой. Я отправился допросить одну из них и там узнал, что другие пытаются вас убить.

Россетти как будто окатило холодной водой. Осознание того, что он привёл за собой беду, шокировало его. Чувство вины возрастало в нём с каждой секундой. Ведь само понимание того, что он стал причиной смерти единственных людей, которые его знали и так тепло к нему отнеслись, несмотря на прошедшие годы, убивало его. И, когда Благоев увидел это, он сказал ему:

– Не кори себя за это. Мы не могли знать, что так будет. Потому не стоит напрасно ранить своё сердце в угнетении себя. И поверь мне на слово, что их счастье было умереть вот так. Ведь их ждала куда более ужасная смерть, чем от огня или от дыма.

Никколо не мог назвать эти слова ободряющими, но тем не менее ему от них стало легче.

– Что нам делать дальше? – пытаясь отвлечься, спросил Россетти.

– Нужно доставить домой Оливию. Она очень переживает за отца.

Жила Оливия на окраине города по отдалённой и одиноко стоящей улице. Это место легко можно спутать с деревней, учитывая то, что дом её относился к городу Риму. Та улица была довольно длинная при таком малом количестве жилищ, и уходила она куда-то в поле. Здесь люди имели большие участки земли, из-за чего между соседскими зданиями образовывались большие промежутки, что как раз и удлиняло улицу.

Когда двое зашли за девушкой в её хижину, они увидели тело пожилого мужчины – отца Оливии. Последний раз когда она его видела, он лежал прикованный болезнью к постели, но живой. А теперь он мёртв был то ли от голода, так как не мог позаботиться о себе, то ли от болезни, которая стала прогрессировать при отсутствии лекарств. И, когда Гавриил увидел его, он вышел из дома, не сказав ни слова, и направился к соседу. Когда Благоев приблизился к его дому, то под зданием разверз расщелину, в которую обвалилось жилище с самим хозяином, погубив его.

История травника

На окраине самого Рима жили два соседа: Сильвестр и Джакомо. Сильвестр для всех был обычный пахарь, но на самом деле он втайне занимался травами. Об этом лишь знали его дочь Оливия, которую он обучал своему тайному ремеслу, и Джакомо, который слишком долго жил с ним рядом, чтобы даже ненавязчивым образом можно было пронюхать всю подноготную соседа.

Сам Джакомо по профессии являлся плотник с золотыми руками. Но его пристрастие к вину не позволяло ему жить так хорошо, насколько мог бы… Всегда находились радостные или грустные поводы, а то и просто от усталости тело требовало застолья. И в пьянящих напитках тонули его умения, надежды и стремления. Покойная жена Джакомо, скончавшаяся от столбняка, до конца своих дней взывала к его совести, пытаясь донести ему, что если тому плевать на семью, то пусть хотя бы подумает о себе. Ведь чревоугодие отравляет в человеке личность, заглушает душу, которая взывает к рассудку. Но разве можно такими убеждениями вразумить того, кто видит в дурмане утешение, спасение от хлопот, лекарство от изнеможения? Того, кто считает, что без этого никуда, что в этом хоть и недолгое, но всё же счастье, как будто нет других радостей? И уже не важно, что не осталось друзей (видимо, такие они надёжные…) и родные плачут (излишне чувствительны и слишком придирчивы…). Важно, что сегодня есть выпить, а сердце черствеет у других…

У Джакомо был взрослый сын Фернандо. И, в отличие от отца, юноша был здоров, трудолюбив и заботлив благодаря воспитанию покойной матери. На нём держался дом, хозяйство и сам