Холод южных морей - Юрий Шестера

— Все сделаем в лучшем виде, не сумлевайся, Матвей, не подведем твоего барина. А как можно?! Когда мой был в хорошем настроении, я эдак подкатился к нему, мол, спасибо, ваше высокоблагородие, за новый чин воинский, за заботу. А он как зыркнет на меня: «Благодари не меня, а Андрея Петровича, заступника вашего!» Во как оно выходит-то.

— Повезло мне с барином, Макар, — просветлел Матвей. — Большой учености человек! И справедливый. Но любит порядок в делах. Так что нам с тобой надо еще проволоки в лавках прикупить и о красках озаботиться. Это уже с Захаром надо будет переговорить. А то Андрей Петрович по большей части за письменным столом сидит, и все пишет, и пишет. Я уж и так чуть ли ни на цыпочках по каюте хожу при крайней надобности. А он с пером в руке вроде бы и смотрит на меня, а я вижу, что и не видит вовсе. Мыслит, стало быть.

И вестовые стали разбирать новую партию птиц, принесенную господами офицерами после охоты.

— Полюбуйся на так называемого короля туземцев! — с усмешкой обратился Фаддей Фаддеевич к Андрею Петровичу, вызванному им по этому поводу на верхнюю палубу. — Приехал на шлюп, понимаешь ли, обменять привезенную рыбу на бутылку рома.

Тот с интересом глянул на полуголого худощавого аборигена, цвет тела которого был чуть светлее, чем у арапов. На его голой груди на довольно толстой цепочке, перекинутой через шею, висел массивный медный знак в виде подковы с надписью: Chief of Brocken Bay, что означало «Начальник залива Брокен», пожалованный ему губернатором. Однако увидев рану на его курчавой голове, спросил:

— Кто это тебе проломил голову?

— Мой народ, быв пьян, — на ломаном английском языке равнодушно ответил туземец.

«Так вот, оказывается, какую власть имеет “король” над так называемым своим народом, — усмехнулся про себя Андрей Петрович. — Разве можно себе представить, чтобы такое могло случиться у любого из туземных народов, с которыми я успел познакомиться за время своих путешествий?!»

Он уже знал, что аборигены Новой Голландии питаются ракушками, раками, змеями, птицами и прочими всякого рода животными, которых промышляют по лесам. Употребляют в пищу и рыбу, которую жарят на кострах и жадно пожирают вместе с внутренностями. Единственным их оружием были деревянные копья и щиты, сплетенные из волокон растений, а также трезубцы, которыми они бьют рыбу.

— Ну и каковы твои впечатления, Андрюша, от посещения его «величества»? — широко улыбаясь, полюбопытствовал Фаддей Фаддеевич. — Не зря я оторвал тебя от твоих литературных занятий?

— Ужасающие. И большое спасибо тебе, Фаддей, за возможность еще раз утвердиться в своих оценках. По моему мнению, этот «визит» лишний раз доказал, что туземцы Новой Голландии на несколько веков отстали в своем развитии от прочих островитян южных морей.

Беллинсгаузен находился в состоянии возбуждения. Еще бы! Оба шлюпа были их командами приведены в полную готовность к дальнейшему плаванию, устранив все повреждения и заменив пришедшие в негодность снасти и паруса. Признаки цинготной болезни у матросов больше не наблюдались, а бараны и свиньи поправились еще раньше. Опухоли и багрово-синий цвет на их ногах исчезли, и теперь их содержали в загонах вместе с прежними и ныне заготовленными. Таким образом, график плавания, установленный морским департаментом, не нарушался.

Поэтому он приказал перевезти с базы обсерваторию и все инструменты мастеровых, а так же весь скот и птицу.

И 8 мая 1820 года шлюпы экспедиции при семи пушечных выстрелах с «Востока» вступили под паруса.

«До свидания, Новая Голландия, до свидания, Порт-Жаксон! Мы сюда еще вернемся из Тихого океана», — прощались с гостеприимной землей мореплаватели.

Глава 8. Пролив Кука

Сразу же после выхода из залива в открытое море мореплавателей встретил свежий норд-ост, который в гавани Порт-Жаксона совершенно не чувствовался. Сильное волнение кидало шлюпы с борта на борт.

— Отвыкли за полтора месяца от шуток Нептуна, — усмехнулся Беллинсгаузен. — Так что, господа офицеры, придется привыкать, — и приказал убавить парусов.

Шли все время левым галсом, и насколько медленно продвигались на восток, на столько же шлюпы сносило к югу.

— Так мы, пожалуй, и не сможем обогнуть Новую Зеландию с севера, как нам предписано, — пожаловался Фаддей Фаддеевич через несколько суток Андрею Петровичу. — А чему, собственно говоря, удивляться — «ревущие сороковые», и этим все сказано! Не зря же мореплаватели всех морских держав шарахаются от них, как черт от ладана.

— Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, — улыбнулся тот. — Не огорчайся, Фаддей, я уже испытал их буйный нрав на своей собственной шкуре. Зато пройдем в Тихий океан проливом Кука, отделяющего Северный остров Новой Зеландии от Южного. А это все-таки поближе к тем местам, где я был года три тому назад на «Екатерине».

— Радуешься, негодяй, моему горю, — дружески пожурил его капитан, — но с Нептуном особо не поспоришь, уж это точно. Придется, наверное, и впрямь рулить к проливу Кука. Ты опять, как всегда прав, Андрюша, но исключительно в своих корыстных интересах.

— А я и не отрицаю, ведь я и на самом деле известный всем эгоист, — и друзья весело рассмеялись.

На восьмой день плавания, когда ветер слегка приутих и выдался ясный погожий день, «Восток» посетил Лазарев со своими офицерами. Неугомонная молодежь собралась в кают-компании, а руководители, как всегда, чинно направились в адмиральскую каюту.

— Давайте, Михаил Петрович, для начала покончим с плохими вопросами, — предложил Беллинсгаузен, и Лазарев кивнул в знак согласия. — Как у вас обстоят дела с заболевшими венерическими болезнями, подхваченными матросами в Порт-Жаксоне?

— Я, честно говоря, доволен медико-хирургом Галкиным. Он ходит за больными, как за детьми малыми. Все они успешно выздоравливают, тем более, что в этих широтах нет опасности заболевания цинготной болезнью.

— И что с этими жеребцами делать, ума не приложу?! Стоит только зайти в какой порт, как на тебе — очередной подарочек! — возмутился Фаддей Фаддеевич. — У меня на шлюпе тоже один такой же любвеобильный донжуан нашелся.

— А чему, собственно говоря, вы так удивляетесь? Вполне нормальный и закономерный физиологический процесс, — вмешался в разговор Андрей Петрович. — Молодые мужчины, оторванные от родных мест на годы, да к тому же в основной своей массе холостяки…

— Так что же, прикажете мне возить с собой бордель?! — вскипел капитан «Востока».

— Интересная мысль, Фаддей Фаддеевич! — лукаво воскликнул капитан «Мирного». — Только уверяю вас, что с подобным заведением на борту мы вряд ли доплыли бы даже до Новой Голландии.