«Если», 2012 № 08 - Журнал «Если»

Кажется, это в полной мере осознали и создатели картины. Первоначально она задумывалась как первая часть кинодилогии (оригинальное название звучало почти по Лукасу: «Туманность Андромеды. Часть 1. Пленники железной звезды»). И отказ режиссера от работы над вторым фильмом — официально из-за кончины исполнителя одной из главных ролей Сергея Столярова — все восприняли как должное.

Картонные декорации — это еще полбеды, хотя более убогие картины далекого земного будущего (пионерского лагеря «Артек») и дальних космических миров, казалось, трудно вообразить. Читатели романа Ефремова еще могли включить собственную фантазию, представляя себе гигантских инопланетных «медуз», поражающих энергетическими разрядами, или пламенный эротический танец Веды Конг — своего рода «культурное послание» землян Великому Кольцу. На экране же в качестве инопланетных монстров зрители увидели бесформенные тени-кляксы, а вместо танца — анимацию, примитивную даже по меркам шестидесятых. И самое главное, по-советски ханжескую: раздеть народную артистку Вию Артмане и заставить ее в таком виде плясать для гипотетических зрителей с далеких планет постановщики не решились.

Главным же фактором, обеспечившим провал картины, стали картонные образы. В книге они не вызывали такого раздражения, но в кино, стоило героям открыть рот, как текла трибунная речь — либо научпоп, либо поток банальностей. Не спасли фильм даже единичные находки, вроде замеченного уже современными зрителями некоего прообраза ноутбука на столе Дара Ветра в исполнении Столярова.

Напротив, двухсерийный фильм «Бегство мистера. Мак-Кинли» (1975) в целом можно считать удачей, что нашло отражение и в официальном признании: создатели картины были награждены Государственной премией.

Правда, и режиссер, и сценарист на сей раз были другой «весовой категории» — Михаил Швейцер и Леонид Леонов. Видный советский прозаик переделал собственную одноименную киноповесть, опубликованную еще в 1961 году, убрав из нее явные пропагандистские клише. Помог фильму и звездный актерский состав: Донатас Банионис, Борис Бабочкин (последняя роль в кино), Алла Демидова, Игорь Кваша, Леонид Куравлев. Не говоря уже о Владимире Высоцком, сыгравшем как бы самого себя — уличного барда, для чего он специально написал девять баллад, из которых в фильм вошли не все.

Что до собственно фантастики, то она пронизывает картину сюжетно и идейно, но сведена к минимуму в антураже[2]. Но финальные сцены пробуждения героя после трех столетий, проведенных в анабиозе, впечатляют и сегодня. Взору мистера Мак-Кинли, решившего сбежать из своего кошмарного настоящего в обещанное благоустроенное будущее, предстают не цветущие сады, а выжженная ядерными взрывами бесплодная пустыня. Это первая отечественная картина, в которой показан мир после глобальной катастрофы.

Правда, в нашем прокате фильм вышел с относительно благополучной концовкой: оказалось, что апокалиптический кошмар герою фильма просто приснился. Однако на Московском кинофестивале был показан другой вариант. На сей раз обывателю-беглецу из прошлого не дают выйти на поверхность планеты из помещения «хранилища замороженных», сальватория, позволив лишь взглянуть одним глазком на то, что сотворили с планетой его современники. После чего учиняют своего рода моральный суд над человеком XX века, когда и случился ядерный апокалипсис. Эти же кадры каким-то чудесным способом перебрались и на рекламный постер — отчего многие зрители специально пересматривали картину в поисках «апокалиптических кадров», но безуспешно…

Если говорить о лидерах научно-фантастического поколения шестидесятых (исключая, разумеется, Стругацких и Булычёва: экранизациям их произведений посвящены отдельные обзоры), то сравнительно повезло в кино Северу Гансовскому. Четыре обращения кинематографистов и телевизионщиков к творчеству этого писателя — и в итоге две бесспорные удачи и две относительные. Неплохой счет!

Телеспектакль «Голос» (1968), поставленный по сценарию самого автора одноименного рассказа, стал моноспектаклем Владимира Этуша. Пожилой итальянец-портной в результате уникальной хирургической операции становится обладателем дивного голоса — лучше, чем у самого великого Карузо! — но затем теряет свой дар. Тут работает сюжет, а не декорации и антураж. То же можно сказать о гэдээровском фильме «Визит к Ван-Гогу» (1985) режиссера Хорста Земана по повести Гансовского «Ван-Гог» (ее автор стал и соавтором сценария). В этой картине сюжет держат многочисленные логические парадоксы, связанные с путешествием во времени, а также попытки их разрешения. Так что если перед создателями фильма и стояли задачи достоверного антуража, то касались они воссоздания не будущего, а прошлого — эпохи, в которую жил и творил великий художник. С чем немецкие кинематографисты в общем и целом справились.

Событием в советской мультипликации стал «Полигон» (1977) режиссера Анатолия Петрова. В мультфильме сознательно усилен сатирический мотив одноименного рассказа Гансовского — произведения жесткого (что неудивительно: автор — ветеран и инвалид войны). А главная идея рассказа — любое оружие со временем начинает стрелять само, без учета желаний своего хозяина — думающему советскому зрителю могла показаться вполне пацифистской.

И наконец, еще одна удачная экранизация знаменитого рассказа Гансовского — фильм «День гнева» (1985). Наверное, это была одна из первых советских кинокартин, где научная фантастика ощутимо разбавлена элементами другого киножанра, коему на наши экраны пробиться было еще труднее, — фильма ужасов. С чем постановщики успешно справились, умело нагнетая атмосферу саспенса, для тогдашнего отечественного кино непривычную.

Вообще, советской приключенческой фантастике указанного периода в кинематографе повезло в том плане, что такие произведения экранизировали много и охотно. Благо в большинстве случаев никакой особенной изобретательности режиссерам, художникам, декораторам и создателям спецэффектов демонстрировать не было нужды — вся «фантастика» заключена в сюжете. А снимать приключенческие и детективные истории про «их нравы» у нас к тому времени научились.

Экранизации «Полной переделки» Зиновия Юрьева (фильм «Идеальное преступление» по сценарию самого Юрьева) и «Фирмы приключений» Павла Багряка так и остались в истории нашего кинематографа добротными приключенческими боевиками. В истории отечественной кинофантастики следа они практически не оставили — за почти полным отсутствием в них какой-либо фантастики (оба фильма предъявил зрителям режиссер Игорь Вознесенский, причем один за другим, в 1989 и 1991 годах, соответственно).