Тихое баронство - Николай Дронт

моей отставке и опале, до кого-то дошёл слух, что я волшебник. Но то, что именно мне гвардия, да и прочие мужские сообщества, обязаны “охотой на тигров”, “прохождением дистанции” и игре, с определённого сорта дамочками, “в бутылочку” все присутствующие знали точно и весьма за то хвалили.

Играть сейчас неприлично — официальная церемония, я в графской короне, но решили, что у нас в Стикленде обязательно соберёмся, можно в Дворянском собрании, и уж там-то зажжём! Всем чертям станет тошно!

Глава 21. Графство Везен

Граф

Моё возвращение домой прошло тихо и спокойно. Так продолжалось до тех пор, пока я не предъявил старшим слугам графскую корону. Черныш толком не поняла разницу. Балег и Мивда были ошарашены, но быстро пришли в себя. А вот Кидор замер, как статуя, и отошёл очень — очень не сразу. Такого он не ожидал.

Королеве Мариане благодарственное письмо я не писал. Про её роль в моём возвышении герцогом ничего прямо сказано не было. Однако через маму передал записочку, где похвастался, что случайно раздобыл дюжину соболей. Их, понятно, тоже послал.

Следующее письмо отправил брату Михаэлю с сообщением о вчерашнем событии и просьбой рассказать, как его величество отнёсся к моему графскому титулу. Дескать, вроде и отметить такое дело надо бы в братском кругу, но что-то я побаиваюсь гнева нашего самодержца.

Затем пошли дела — поездка в столицу, совместный визит с герцогом Стиклендским в Дворянское Собрание. Потом разговор с ним по душам. Натаиеля Кристофера больше всего заботило, чтобы я вовремя платил налоги и не пытался участвовать в Стиклендских внутренних разборках. Типа, выдали тебе сладкий кус? Вот сиди и радуйся, а в дела взрослых не лезь.

Как-то поняв, что мой слуга передал его управляющему шкатулку с дукатами за корону, и что шкатулка достаточно тяжела, начал разговор, из-за которого мы и встретились.

Оказалось, что помимо налогов герцогство ничего не может получить с графства Везен. Граф умудрился умереть без наследника, и потому налоги с его земель исправно платились герцогу, а вот доходы хранятся на счету Стиклендского Дворянского Собрания. Конечно, их хочет хранить у себя Казна, но кто ж им даст?!

Наследника у покойного нет, но я принял Везен под свою руку, а потому таковым можно объявить меня. Однако с хранящимися доходами, между прочим, за три года, надо что-то решать. Далее последовал основной вопрос текущей встречи: Какие у меня есть мысли на эту тему?

Тут всё понятно — герцог хочет откусить солидный кусок от сохранённых денег. Его вопрос, если сформулировать коротко — сколько дашь? Если предложить мало, то меня могут не объявить наследником и, честно говоря, справедливо — я покойному никто. Сам Натаиель Кристофер назвать цифру не может — оно неприлично. Наследник должен сам, добровольно что-то предложить, а герцогу просить невместно.

Решаю вопрос просто — произношу речь, с таким смыслом: “деньги — вам, мне — поблажки”. Похоже, чего-то такого и ждали, а потому герцог поправил: “мне хватит и половины”. Расстались мы лучшими друзьями. Не сразу! Нет! Натаиель Кристофер немного рассказал о землях Везена.

Блин представляете? Это рельеф местности. С одной стороны судоходная река, с другой — земли герцога. Впрочем, за рекой они тоже. Личных войск у прежнего графа не было, только отряд конной стражи человек в сорок.

Судебная власть не моя, а герцогская. Понятно, за исключением коронных преступлений.

Резиденция графа в городе, как вы уже догадались, Везен. Речной порт, заодно там единственный в графстве портал. Дорожная сеть приличная.

С баронствами отношения налажены — граф не лезет в их дела, а они платят установленные налоги, часть от которых идёт в герцогство. Креасбург — центр графской промышленности. Город среднего размера, но уж очень дымный и вонючий из-за большого числа мануфактур и фабрик. Тоже платит оговорённую сумму за то, чтобы к нему не лезли.

Везенские земли не столь урожайны, как в Зеленоземье, но дают достаточно приличный доход. Много заливных лугов, пастбищ, а потому развито молочное и сырное производство.

Фабрики есть не только в Креасбурге, но там ими забит весь город. Вне городских стен теряются все преимущества и свободы графского города, потому в пригородах селятся работники — и дешевле, и места в городе больше. Чёткой специализации у Креасбурга нет. Металл, кожа, дерево — всё востребовано, и всё перерабатывается.

Кроме аренды земель и прибыли от промышленности, я получаю значимые суммы с торговцев и перекупщиков.

Как я понял, моё богатое Тихое баронство по доходности раз в шесть — восемь ниже средненького графства Везен. Зато если смотреть карту, то баронство сопоставимо размерами с графством. Не плодородными землями, конечно. Большая часть баронских земель неудобье — горы и скалы.

В графстве же практически вся земля отдана в аренду. Пашня, пастбища, сенокосные луга, виноградники, совсем немного садов, изредка маленькие рощицы деревьев и всё это украшено редкими скоплениями крестьянских домиков — такой ландшафт типичен для Везена.

Прежний граф переживал, что нет приличного леса или хотя бы достойного болота — некуда пригласить приятелей на охоту. Не то, что на кабана, даже на бекасов не сходишь. Единственно, что его отчасти примиряло с таким положением — деньги за аренду земли. С болота доходов точно не получишь. Да и с леса совсем не так жирно выходит.

Река глубока и судоходна, барки привычный способ перевозить грузы. Границы с сопредельными государствами нет, потому вопрос пошлин не стоит. Дорожная сеть разветвлена, но, как сказано раньше, портал один на всё графство.

Приеду, сам всё увижу и полюблю.

Затем мы откушали в ресторации, с парой чинов из Собрания. Те рассказали про случившийся скандал. Бывший наследник графа Заозёрского, женившийся на актриске и потому назвавшийся простолюдином Ухомашкиным, оказался брошенным женой. У них, конечно, случилась неземная любовь, но скоро актриске захотелось выйти на сцену, да в какой-нибудь выигрышной роли. Блестящий гвардейский офицер Заозёрский мог собрать приятелей и устроить овацию на спектакле. У простолюдина Ухомашкина возможности куда скромнее. И с деньгами тоже — на приличную жизнь хватает, а вот на что-то лишнее у отца не попросишь.

Словом, Ухомашкин как-то заглянул в зеркало, полюбовался ветвистыми рогами, вспомнил дворянскую гордость, взял свой офицерский меч и пришёл к жене. Она что-то репетировала с новым покровителем из купцов. В постели. Муж изрубил их обоих и сам бросился на меч. Хоть умер пристойно.

Собеседники посетовали на нравы простолюдинов — наследник графства всем пожертвовал, от дворянства отказался, чтобы на простигосподи… актриске жениться! А ведь знал, что до него к ней ходили офицеры, что знаки внимания она им оказывала. Всем пренебрёг! И вот получил результат!

Я, конечно, промолчал, но обиду на Микаэлу припомнил — она, когда обеты