Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие - Эльга Лындина

Сухоруков рисует его портрет с непривычной для него мягкостью. Только за этим тихая (опять-таки – тихая!) ирония актера по отношению к своему герою, который всем своим обликом, укладом жизни подчеркивает, укрупняет личность отца Анатолия в исполнении Петра Мамонова.

Виктор Сухоруков во многом автор своих ролей. Их конструктор. Казалось бы, слово «конструктор», жесткое, техническое, не очень срастается с имиджем актера, его бурными выплесками эмоций в жизни, в кино, в театре. Но Виктор Иванович всегда работает очень продуманно. И проникновенно. Независимо от того, драматическая или комедийная у него роль.

Неслучайно многие режиссеры, однажды с ним встретившись в работе, возвращались к нему. Причем предлагая роли, отнюдь не дублирующие то, что они уже вместе сделали, пусть и с успехом. Напротив… Это совершенно разные персонажи, разные жанровые установки, если говорить о фильме в целом.

Сухоруков дважды снимался у Станислава Говорухина. Первая встреча – в фильме «Не хлебом единым», экранизация в прошлом опального, запрещенного романа. Второй раз Говорухин работал с Сухоруковым в экранизации морских рассказов Константина Станюковича, картина называлась «Пассажирка».

Директор крупнейшего в стране военно-промышленного завода-гиганта, генерал, наделенный огромной властью и в результате переставший осознавать границы собственной власти, этот человек, по сути, глубоко несчастен. Никем не любим и никому не нужен. Не нужен боготворимой им молодой красавице-жене. Причина не в разнице в возрасте. Не в том, что этой женщине тоскливо, неуютно в сером промышленном поселке. Просто непробиваема стена между мужем и женой, они живут в разных мирах. Это первый пласт в решении Сухорукова. Но актер этим не ограничивается, хотя кто-то и ограничился бы образом злобного, хамоватого хозяина жизни, типичного советского босса. Таков он, кстати, в романе. Дать бы ему хотя бы проблеск веры в то, что жена любит его, быть может, не было бы в нем его вечной озлобленности, приросшей к нему, как броня. Ушла бы назойливая подозрительность, грубое самоутверждение… Но жена уходит к другому, любимому, затравленному гению. Генералу, начальнику больше нечего ждать. Теперь он навсегда замкнут в каком-то омертвелом круге, где нет ничего живого. Кажется, он и сам это знает.

Актер появлялся в первой части фильма, и его отточенное, неоднозначное решение характера, переключение настроений, Сухоруков и терпеть не мог своего генерала, и временами сострадал ему, сделало именно эту половину картины по-настоящему соприкоснувшейся с прошлым. С временем, калечившим души и судьбы.

А в «Пассажирке» с неподражаемой комедийной легкостью сыграл командира военного крейсера, отправленного в кругосветное путешествие. На русском флоте это было принято в конце XIX и начале XX века. Моряки проводили около года в плавании, лишенные женского общества. Женщина на корабле приносит несчастье, и потому на пребывание слабой половины было наложено «вето». Однако в картине «Пассажирка» на корабле появляется прекрасная дама. В сущности, несчастья она никому не принесла, если не считать ссору двух закадычных друзей, молодых офицеров, влюбившихся в очаровательную пассажирку. Впрочем, как и все остальные моряки. Женщина внесла смуту в мирную жизнь команды. Молодая, хорошенькая, неглупая, не лишенная чувства юмора, она справляется с потоком ежечасных признаний в любви и предложений руки и сердца, мечтая поскорее сойти на берег.

Командир корабля тоже становится жертвой прелестной пассажирки, забыв о своем статусе, о жене, семье… Сухоруков, посмеиваясь над немолодым мужиком, которому бес в ребро ударил, веселится вместе со зрителями над этой временной, но пылкой страстью. При этом славный командир еще и уверовал, что его чувство взаимно…

В списке ролей актера милейший командир корабля особого места как будто не занимает. Между тем как его работа в «Пассажирке» даже не намек господам режиссерам, а прямая подсказка: дайте Сухорукову играть в комедии! Вспомните его роль в «Комедии строгого режима»… Авось кто-то услышит…

Хотя пожаловаться на отсутствие работы Виктор Иванович даже в трудные для кино времена не может. И энергии ему не занимать. Одна из интересных его ролей последних лет в фильме Виталия Мельникова «Агитбригада «Бей врага!».

Где-то далеко бушует война. Ее эхо слышится в жизни маленького северного поселка, где формируют агитбригаду для поездки по побережью. В бригаду назначают руководителя, который до этого времени существовал в абсолютном согласии с советской системой, со всеми партийными догмами и указаниями. В поездке он оказывается лицом к лицу с жизнью, такой, какова она на самом деле: беспощадной, неправедной, убивающей невинных людей. Это и есть подлинные законы, по которым испокон веков живут замордованные советские граждане, примирившиеся или не примирившиеся с ложью, возведенной в норму. Все это постепенно накапливается в сознании руководителя бригады, независимо от него созревает, обрушивается на него, заставляет вырваться из плена всего того, что было вбито в него с молоком матери.

Поначалу он еще судорожно хватается за обломки былой веры, но жизнь все круче настигает, все страшнее ему думать о том, как жить дальше. В картине сложился отменный дуэт героев, которых играют Сухоруков и Людмила Зайцева. Героиня Зайцевой с беспощадной трезвостью видит все, что происходит вокруг, видимо, жизнь преподала ей соответствующие уроки, она прошла круги советского ада. Она неумолима, не принимая того, что еще недавно было духовной опорой человека, который, несмотря на это, оказался близок ей. Они расстаются… Найдут ли друг друга в мире, который распадается, рушится под ногами?

Кино по-прежнему занимает основные позиции в актерской жизни Виктора Сухорукова. Театральная его судьба прерывиста и неровна. Он был приглашен в Театр имени Вахтангова на роль шута в спектакль «Король Лир» в режиссуре Владимира Мирзоева. Лира играл Максим Суханов, актер, на мой взгляд, совершенно иной школы, нежели Сухоруков. Тем не менее их дуэт сложился, но как бы выпадая из ансамбля. Оба актера несли с собой и горечь, и боль, и желчь, и сарказм. Суханов дополнял это вахтанговской иронией. Сухоруков напоминал, что ни страшные беды, ни грязь, ни сгущающийся мрак не в состоянии заглушить волю к добру. Зло преодолимо для того, кто свободен от иллюзий, кто не предается обманам тщеславия и власти.

В этом не было легковесной мажорности, что вообще чуждо Виктору Сухорукову. Он тяготеет к напряжению воли и мысли. Вероятно, поэтому его шут не был изнанкой короля, как это часто решается в шекспировской драме. Изначально он был мудрее Лира, шут противопоставлял королю здравый смысл, замешенный, однако, на пламенном темпераменте актера. И самые сильные сцены были у Сухорукова в финале, когда душа его героя протестовала в унисон с разгневанной природой, соединяя собственный микромир с микрокосмом. Объединяя предельно конкретное и максимально обобщенное.