Гении разведки - Николай Михайлович Долгополов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тогда Абрам-плотник поклялся любимой: он уедет от телеханских невзгод и еврейских погромов в Америку, сколотит денег, купит дом и вызовет к себе Этель. В 1910 году он обосновался в Штатах.
В те далекие времена невесты умели ждать. И через два года после отъезда Коваля Этель получила от своего Абрама по почте много долларов на билет в один конец плюс подтверждение: деньги на дом накоплены.
Она не побоялась, поехала в США и увидела в городе Су-Сити, что, как и Телеханы, находился в захолустье — только американском — в штате Айова, деревянный домишко в пять небольших комнат. Этель родила счастливому мужу троих детишек — Изю, Жоржа и Габриэля. Среднего, родившегося прямо на Рождество 25 декабря 1913 года, местные называли на американский манер Джорджем. Жорж Коваль с годами превратился в рождественский подарок и для атеистов из советской военной разведки.
В первые годы все шло неплохо. Искали лучшую жизнь, и отыскали. Но потом та, лучшая, куда-то исчезла. Еще в детстве кем только Жорж не подрабатывал. Способный, шустрый, говорил на идише и, понятно, на американском английском, подсознательно избавившись от своеобразного акцента, который всю жизнь потом преследовал его друзей из еврейской общины. Очень хотел учиться. Получал хорошие отметки в школе. Окончил два семестра в университете. Играл в бейсбол. Статистика в этом виде спорта в Штатах развита поразительно. И имя юного Жоржа Коваля, как пишут американские исследователи, даже значилось в некоторых мелких спортивных справочниках. В принципе, он мог бы рассчитывать на спортивную стипендию в колледже, в университете.
Только где было взять папе Эбрахаму (Эйбу Абраму Берко) Ковалю денег на учебу еще двум сыновьям? А тут вдруг наступила Великая депрессия. В Нью-Йорке люди прыгали с небоскребов. В Су-Сити таких высоких зданий не было. Как не было и работы.
И сознательный еврей с социалистическими взглядами Эбрахам Коваль возглавил организацию IGOR, поставившую цель помочь своим собратьям в СССР создать собственную автономную социалистическую республику. Отец семейства свято верил, что в Биробиджане «отец народов» Сталин сотворит рай для евреев. Эту веру поддерживали и письма родственников и друзей, приходившие из СССР.
Сын Джо тоже поверил в хорошую идею. Он всегда старался прийти на подмогу нуждавшимся в помощи. И когда двух бедных женщин выселили из приюта для бездомных, он с друзьями ворвался в офис чиновника, отдавшего этот приказ. Требовал вернуть несчастных в приют, не покидал помещения до прихода шерифа. И был в первый и в последний раз в жизни арестован шерифом. Ночь провел в полицейском участке. Джорджа отпустили. Но тот, по нашей терминологии, «привод» натолкнул кого надо на мысль: а не состоит ли юный борец за права в YCL (Young Communists League) — довольно популярной тогда Лиге молодых коммунистов с ее гимном, начинавшимся со слов «Go, go ahead YCL generation»? Что переводится как: «Вперед, вперед поколение Лиги молодых коммунистов».
Может, и состоял, потому что в 1930 году семнадцатилетний Джордж участвовал в конференции, собранной коммунистами штата Айова.
И еще одно «страшное» подтверждение его левых взглядов. Коваль как-то признался бывшим одноклассникам, что поступил учиться в университет, чтобы освоить профессию инженера. Проучился, как я уже написал, два семестра, дабы приехать с семьей в Советскую Россию не каким-нибудь нахлебником, а относительно подготовленным, пусть и начинающим, специалистом.
Все эти материалы на Коваля накопали только в 1954 году, когда у главы ФБР мистера Эдгара Гувера подозрения в его шпионской деятельности в пользу СССР окончательно вызрели. Что ни говори, доказательств левых взглядов Джо Коваля хватало. Но они всплыли лишь годы спустя после отъезда американского сержанта из США.
А в пору депрессии семья плотника Абрама, прожившая в США около двух десятилетий, отправилась в 1932 году на советском теплоходе с подходящим названием «Левитан» в новый поиск той самой лучшей жизни на Дальний Восток Страны Советов — прямиком в Биробиджан.
Уж чего-чего, а работы для плотников и других переселенцев из США здесь было хоть отбавляй. На хлеб с маслом трудолюбивым Ковалям хватало.
Но вот учиться Жорж Коваль хотел не в Биробиджане, а в столице СССР. Он начинал, как и отец, лесорубом-плотником, потом был электриком, слесарил. Однажды фото счастливой семьи еврейских переселенцев Ковалей, на котором Жорж получился просто отлично, появилось даже на страницах всесоюзного журнала.
Юный электрик мечтал стать химиком. Почему бы не сбыться мечте при светлом социализме? Сбылось в 1934 году в Москве, где он сразу поступил в знаменитую Менделеевку.
Учился настолько здорово, что был зачислен в аспирантуру химико-технологического института и, что было совершенно немыслимо для подавляющего большинства выпускников той поры, без экзаменов. Впереди маячила кандидатская диссертация, не вдаваясь в подробности, — по каким-то газам. Жорж умело ладил с профессорами и аспирантами МХТИ, занимался, в меру возможностей, без фанатизма, профсоюзной работой. Женился на девушке из хорошей, пусть и несколько буржуазной — в прошлом — семьи. Ее называют то Людмилой, то Татьяной, но не из-за конспирации. По прошествии долгих лет имя ее просто подзабыли. Души не чаял в родившейся дочери. Шел год 1939-й.
И вся эта советская идиллия в момент разрушилась. Ну мог ли такой хороший положительный парень не заинтересовать разведку? Нет, не только отличной институтской характеристикой и своей преданностью идеям социализма, а и необычной биографией. Родился, вырос, учился в США. Знал чужие обычаи. Сам мог бы подучить энкавэдэшных преподавателей английскому. Как не вспомнить еще раз любимого моего героя Вильяма Генриховича Абеля — Фишера, в молодости владевшего английским получше русского.
Только ехать нелегалом в Штаты Жоржу выпало раньше, чем
