Через ее труп - Сьюзен Уолтер

Луизы (на мне была кепка?), или попросить подежурить вместе с соседями по району. Пребывая в нервном возбуждении, я ответила:

– Привет, Нейтан!

Локтем закрыла воду и строго посмотрела на Брандо, чтобы стоял смирно. Он был совершенно мокрый и явно собирался сделать то, что делают собаки, забрызгивая все вокруг.

– Привет! – сказал объект моих мечтаний.

Возникла секундная пауза, и конечно же, чтобы ее заполнить, я брякнула первое, что пришло в голову:

– Я только что вернулась от твоей тети!

Ну, не совсем только что. Я вернулась уже два часа назад. Но решила, что ему не интересна моя прогулка, и мне не хотелось, чтобы он представил меня потной и грязной.

– Она пытается помочь мне найти работу, – объяснила я. – Вряд ли что-то получится, но все равно так мило с ее стороны.

Зачем ему об этом знать? Ну почему я болтаю без умолку?

– Ого! Тогда желаю удачи!

– Наверное, не стоило об этом упоминать, – брякнула я. – Дурная примета говорить о прослушиваниях. Мы, актеры, такие суеверные.

Ну отлично. Теперь он считает меня чокнутой актрисой, которая боится пройти под стремянкой и задерживает дыхание, когда переступает через рельсы. А ведь я такая и есть. Но ему об этом знать необязательно.

– Слушай, – к счастью, Нейтан перехватил инициативу, – не хочу вторгаться на поле моей тети, но…

Что «но»? Сердце бешено заколотилось. Брандо дрожал, и я крепко обхватила его, чтобы он не воспользовался моментом и не окатил меня водой, как лохматый пульверизатор.

– Мне очень хотелось бы с тобой встретиться, может, сходим куда-нибудь выпить, прямо сегодня?

– Сегодня вечером я свободна, – тут же отозвалась я.

Господи боже, ну почему я не могу выглядеть не такой доступной?

– Я пригласил своих друзей по гольфу в бар, – сказал Нейтан, и я испугалась, что он передумает.

– Буду готова через двадцать минут, – солгала я.

На лодыжках у меня были грязные круги, и я была по уши в собачьей шерсти. Каким образом я буду готова через двадцать минут? Слава богу, он не раскусил мой блеф.

Забавно, что, когда один фрагмент твоей жизни становится на место, за ним часто следуют и другие. Называют это явление по-разному: «материализация желаний», «тайна», «закон притяжения». Удивительно, как человек получает именно то, чего, по его мнению, заслуживает, а позитивные мысли приводят к позитивным результатам. После прослушивания и поддержки со стороны Луизы («Считайте, вы уже там») мое отношение к жизни определенно изменилось. Однако, несмотря на вновь обретенный оптимизм, я все еще не могла поверить, что нравлюсь мужчине, который меня так привлекает, даже когда он пригласил меня на свидание.

Я вспомнила, как странно вела себя, когда Нейтан показывал мне дом. Может, его тянет к экстравагантным личностям? Или сквозь мою нервозность он разглядел скрывающееся под ней очарование? Между нами определенно возникла «химия», что бы это ни значило. В актерском мастерстве, чтобы возникла «химия» с другим актером, нужно просто слушать. Мы тренировались изучать лица партнеров по сцене, когда они говорят, смотреть в глаза, следить за каждым их словом. Один учитель по актерскому мастерству заставлял менять порядок реплик, чтобы другой актер внимательнее относился к тому, что говорить дальше. Еще одним способом, с помощью которого мы тренировались слушать, была импровизация, потому что когда придумываешь на ходу, не слушаешь другого. Так что да, в актерском мастерстве «химия» заключается в умении слушать. И это странно, потому что в реальной жизни, когда мне нравится мужчина, я болтаю без умолку заплетающимся языком и не даю никому вставить ни слова.

– Бар – на западе Лос-Анджелеса, рядом с гольф-полем, – сказал он.

– А ты где?

– На Манхэттен-бич.

Манхэттен-бич находится за много миль отсюда и от запада Лос-Анджелеса. Поэтому я предложила встретиться в баре, не могла же позволить мужчине за мной заехать. Я твердила себе, что поступаю как свободная женщина, поступаю благородно, но, по правде, все это от неуверенности в себе. Я по-прежнему не верила, что кто-то поедет ради меня в такую даль, и не хотела проверять, так ли это. Поэтому сказала, что приеду сама, прежде чем это предложит он.

Мы договорились встретиться в пять. Чтобы добраться вовремя, мне нужно выехать в половине пятого, а значит, осталось чуть больше часа – домыть пса и дочиста отскрести саму себя. Пока я раздумывала, что надеть – джинсы и кроссовки? леггинсы и ботинки? – Брандо наконец потерял терпение и забрызгал все мыльной водой: стены, шкафчики, холодильник и меня.

– Брандо! – крикнула я и расхохоталась.

Это меня не расстроило. Потому что после многих лет усилий все наконец-то встало на место, и уж конечно, я была на седьмом небе от счастья.

Глава 49. Луиза

Как всегда, ровно в шесть вечера пришла медсестра Сильвия.

– Добрый вечер, мисс Луиза, – поздоровалась она, вручая мне букет желтых пионов.

Она часто приносила цветы. Раньше меня это раздражало – мне казалось, что со мной обращаются как с больной, хотя ее визиты уже были достаточным напоминанием о болезни. Я попросила ее не приносить цветы, но она все равно продолжала, так что теперь я просто говорила «спасибо».

– Здравствуй, Сильвия, – ответила я, впуская ее через главную дверь. У нее были ключи, но она всегда сначала звонила в дверь. Воплощение вежливости.

– Как вы сегодня себя чувствуете?

– Как мешок с камнями.

– А выглядите прекрасно, прямо сияете.

Она старательно пыталась избавиться от жгучего испанского акцента. Сильвия приехала из Аргентины, у нее была белая кожа и морковно-рыжие волосы – нетипичная внешность для человека с подобным акцентом. Хорошо, что она не пыталась стать актрисой, для нее невозможно было бы подобрать роль.

– Ну что, начнем? – предложила она и, не дожидаясь ответа, влетела на кухню.

Посещая меня три года дважды в неделю, она прекрасно знала, где найти вазу для цветов, и я услышала, как открылся и закрылся шкафчик, а потом полилась вода.

– Я возьму, – сказала я, входя вслед за ней на кухню, и поставила пионы в вазу.

– Давайте-ка приступим к вашим камням.

И опять эта рокочущая «р». Сильвия была крепкой, невысокой и коренастой, с голосом как у бульдозера. Нелепо, что человек, посвятивший жизнь медицине, курит, но ее хрипотцу ни с чем не спутаешь, как и желтизну передних зубов. У каждого есть свои компенсаторные механизмы, и могу предположить, что работать у меня медсестрой не так-то просто.

Она последовала за мной в процедурную и вытащила блокнот. Я встала на весы. От нервного предвкушения я чувствовала себя как жокей перед Кентукки Дерби[12].