Проект - Кортни Саммерс

Отвернувшись от двери, открываю глаза, он стоит передо мной как… как обычный мужчина.

– Все это время я считал твое воскрешение Божьим даром для Би и не понимал, почему она отвергла его, но теперь, кажется, знаю правду. Ты не была Божьим даром для Би.

Лев убирает волосы с моего лица, чтобы видеть его полностью, а потом берет его в свои ладони. Мои ноги слабеют, над сознанием берет верх чувственная память. Я наконец осознаю, что все это время пыталось сказать мне мое тело. Больница, погруженная во тьму. Мужчина, стоящий в изножье моей кровати… Я вижу это так ясно, вижу его так ясно, что теперь даже непонятно, как я могла принять его за приснившийся мне кошмар.

Тянусь к его рукам и стискиваю запястья. Помедлив, он наклоняется ко мне и почти касается моего лба своим. В его глазах вопрос, на который я боюсь ответить, но да, я жажду вопрошаемого всей душой.

– Ты была Его даром мне, – заканчивает Лев.

Я отпускаю его запястья и подаюсь к нему. Позволяю себе обрисовать пальцами его скулы и скользнуть ими вверх, к губам. Раскрываю ладонь и кладу на его щеку. Лев льнет к ней и, повернув лицо, прижимается губами, опаляя поцелуем кожу. По телу пробегает жаркая волна, и мизерное расстояние между нами внезапно становится невыносимым. Я исправляю это единственным известным мне способом: обхватываю его затылок ладонью и, притянув Льва к себе, накрываю его рот своим. У него мягкие губы. Я размыкаю их языком. Его дыхание учащается, мое – тоже. Лев стягивает с меня рубашку через голову, кидает на пол. Вздохнув, отступает на шаг, и все, что когда-либо было между нами, превращается в ничто, а все остальное рассыпается прахом.

Лев прижимается ко мне всем телом, касается губами уха:

– И нет в тебе изъяна, – шепчет он.

Часть 4

2017

Дочь не знает свою маму.

Нет, Эмми, конечно, знает Би – женщину, которая строит ей забавные рожицы, заставляя смеяться так сильно, что она хватается за животик и катается по полу; женщину, которая готовит ей завтрак и знакомит ее с несказанными чудесами кетчупа; женщину, которая машет ей рукой с любого расстояния, близкого или далекого, с первого и до последнего луча солнца. Но Эмми не знает, что она – ее мама, мамочка, мамуля.

Иногда Би просыпается посреди ночи, думая, что дочь ее зовет, и тело безотчетно, инстинктивно реагировало на ее зов. Но Эмми никогда не позовет свою маму. Это цена, заплаченная за то, что Лев простер над Эмми свои руки и вернул к жизни, когда она была на грани. Это цена, заплаченная за грех Би.

Эмми живет уже почти три года. И за эти годы она стала чрезвычайно живой, красивой и любознательной девчушкой.

В те редкие и бесценные ночи, которые Би крадет у Льва, в те ночи, когда он, наработавшись до изнеможения, погружается в глубокий беспробудный сон, она тихонько прокрадывается в спальню Эмми и любуется дочерью, стоя над ее кроваткой.

– Мама… мамочка… мамуля… – шепчет Би.

Но ее усилия тщетны.

Это такая малая цена, уговаривает себя Би. Она умерла бы сотню, тысячу, миллион раз ради дочери, попроси Лев ее сделать это. Он же, полный великодушия, не просил.

И позже она пожалела об этом.

Март, 2018

Я не чувствую тепла рядом с собой, не чувствую Льва.

Открываю глаза. Постель холодна, скомканное покрывало лежит у ног. Я медленно переворачиваюсь и вижу Льва: он стоит в центре комнаты и смотрит в мобильный. Заливающий его лицо утренний свет придает коже красивый золотистый оттенок.

Зову Льва шепотом, но он не отвечает, не сводя взгляда с телефона.

Его молчание тревожит. Я тихо выскальзываю из постели и подхожу к нему. Пол холодит босые ноги, по обнаженному телу бегут мурашки. Мне хочется согреться, хочется, чтобы Лев меня согрел. Я касаюсь его лица пальцами и поворачиваю к себе.

Что-то случилось. Лев протягивает мне свой мобильный, стремительно пересекает комнату и выходит, закрывая за собой дверь. Я смотрю на экран телефона, открытый на веб-странице «СВО», под логотипом которой стоит свежий заголовок. У меня останавливается сердце.

«НУТРО ПРОЕКТА ”ЕДИНСТВО”: ЖЕСТОКИЕ РИТУАЛЫ, ФИЗИЧЕСКОЕ И ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ НАСИЛИЕ ОПРЕДЕЛЯЮТ ВНУТРЕННЮЮ ЖИЗНЬ ОДНОЙ ИЗ САМЫХ ОБОЖАЕМЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ НА СЕВЕРЕ ШТАТА НЬЮ-ЙОРК».

Проматываю большим пальцем статью, пытаясь вникнуть в слова.

«СВО» отличается политикой чрезвычайно разумного использования анонимных источников…»

«Предоставленная вам информация проверена…»

«Статья, которую вы сейчас прочитаете, написана человеком, чье имя открывать нельзя, но он не понаслышке знаком с внутренней работой Проекта ”Единство”».

Я выхожу ко Льву, раздетая, мерзнущая на утреннем холоде. Он поворачивается ко мне. Скользит взглядом по моему телу, пока я пристально разглядываю его лицо. Кажется, я вижу его сейчас таким, каким не видела раньше: мальчиком, которым он когда-то был, находившимся во власти материнской ярости, страдавшим от нее, страдавшим каждый божий день его жизни, но, несмотря на это, сумевшим найти мир, достойный спасения.

А ведь он был обычным ребенком.

– Ты не веришь в это? – спрашивает Лев. – Правда?

Я прижимаю ладони к его лицу, не позволяя напечатанной в статье лжи заполнить пространство между нами.

И говорю, что верю только в то, что вижу.

Последние семьдесят два часа были сущим кошмаром. Статья «СВО» вот уже сутки возглавляет рейтинг самых актуальных тем в Твиттере. Реакция общественности смахивает на театр абсурда. «Ассошиэйтед Пресс»[28] подхватило эстафету. Журнал «Вайс» празднует победу. Нью-йоркские представители СМИ облепили все три центра «Единства», отпугивая голодных и замерзающих, цепляясь к любому члену Проекта, желающему пробиться через их толпу к нуждающимся. Кейси отвечает на звонки всех, кто связан с Проектом: консультантов, докторов, наставников, преподавателей. Все боятся быть обвиненными в соучастии, не имея больше силы убеждения.

Лев говорит, что Проект «Единство» всегда противостоял этому миру.

Я тихонько стою у кабинета Кейси, слушая, как они перечисляют возможные негативные последствия и дают указания членам «Единства»: как вести себя с прессой (ничего не говорить); что делать с запланированными на весну программами помощи (подождать с ними, пока не пройдет все худшее – если пройдет, – или пока отнести их к своим потерям).

Пол шлет мне сообщение за сообщением, спрашивает, что я думаю о статье, и поздравляет, хотя я не имею к ней никакого отношения. Он хочет встретиться со мной, поговорить. Ему есть что сказать мне, и, по его мнению, я хочу это услышать. Я ему не отвечаю.

Лев опять выбирает молчание, и, опубликуй статью о нем «Вайс», это могло бы прокатить. Однако я видела, как рождались движения и как они умирали из-за СМИ. Когда вот так попадаешь на крючок прессы, оправиться очень сложно, даже почти невозможно.

– Вам нужно опубликовать пресс-релиз, – говорю я, входя в кабинет, поскольку стоять и ничего