Уиллоу - Джулия Хобан

— Уиллоу?

— Да? — её голос стал более ровным, и она снова может контролировать себя.

— Ты тоже милая.

— Ох. — Она кладет локти на приборную панель и упирается лбом в ладони. — Если ты так считаешь.

— Ты плачешь? — Гай касается её плеча.

— Нет. — Уиллоу поднимает голову. — Ты уже должен был знать, что я не плачу. Слушай, давай поедем, пообедаем, ладно? Я знаю, что еще рано, но давай просто поедем. Есть одно местечко, где постоянно тусовались все из моей школы. Оно всего в двух милях отсюда. — Она смотрит на часы. — Сейчас там будет совершенно пусто.

— Ну, ладно. — Гай выезжает на дорогу. — Думаю, я выпил бы чего-нибудь горячего. У них хороший кофе? 

— Горячий шоколад.

— А?

— Горячий шоколад. Это небольшое местечко, им управляет пара из Франции, и это то, что они делают лучше всего. Ну, или, по крайней мере, это то, что все из школы раньше заказывали. Но ты можешь взять половину эспрессо и половину шоколада. Тебе понравится, обещаю.

— Продолжать ехать прямо?

— Нет, поверни направо, а потом еще раз направо. После этого увидишь его.

— Это оно? — Гай подъезжает к кафе. Оно расположено среди ряда магазинов, которые образовывают с одной стороны полукруг вокруг статуи героя войны за независимость.

— Ко мне липнет одежда, — выходя из машины, говорит он.

— Мне очень жаль. — Уиллоу не может избавиться от чувства вины. — Моя — тоже. Может, немного обсохнем внутри.

Как она и надеялась, кафе оказалось пустым. Все помещение в полном их распоряжении, и Уиллоу выбирает свое когда-то любимое место, кабинку возле окна.

— Не слишком ли рано для десерта? — спрашивает Гай, глядя в меню.

— Давай. — Уиллоу неловко ерзает на банкетке. В этих мокрых джинсах она выглядит жалко. — Я знаю, чего тебе хочется — какой-то сливочный мокка, я даже не могу произнести это. Тебе, определенно, надо его взять.

— Тут есть официантка?

— Чтобы заказать, нужно подойти к стойке.

— Ты будешь только горячий шоколад?

— Хм, да, потому что...

— Уиллоу?!

— Марки?! — Уиллоу настолько потрясена, что едва может говорить. Она приподнимается, глядя на то, что должно быть, безусловно, призраком, потому что не может поверить, что то, что она видит, реально. После всех этих месяцев, после всех телефонных звонков, которых она избегала, она, в конце концов, оказывается лицом к лицу со своей лучшей подругой.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, когда Марки подходит к столу. — То есть, почему ты не на уроках?

— Чтоя здесь делаю? Вообще-то я здесь живу. А что тут делаешь ты? — Она недоверчиво смотрит на Уиллоу, будто тоже не может поверить, что увиденное ею реально.

— Ты обрезала волосы, — глупо произносит Уиллоу.

— Да, почти на тридцать сантиметров… — Марки замолкает, она переводит взгляд с Уиллоу на Гая и обратно.

— О, э-э, извини, это Гай, и думаю, ты уже понял, что это Марки.

— Я слышал о тебе, — говорит Гай, очевидно, чувствующий себя более комфортно в этой ситуации, чем они.

Уиллоу удивлена этим замечанием. Оно было бы более уместно на коктейльной вечеринке, но она благодарна за него Гаю. Глядя теперь на Марки, она замечает, что сделала больно своей старой подруге. Уиллоу надеется, что, по крайней мере, слова Гая покажут Марки, что она не забыла её, что она думала и говорила о ней в течение последних восьми месяцев. Все, что они делали вместе на протяжении многих лет, для неё по-прежнему имеет значение.

— Привет. — Марки кивает ему. — Так что ты здесь делаешь? — Она снова переключает свое внимание на Уиллоу.

— Мне… нужно было кое-что забрать из дома, — спустя секунду отвечает Уиллоу. Это единственное, что она может придумать, и забрать Булфинча — действительно единственная конкретная причина, чтобы вернуться домой. — А что ты делаешь здесь посреди дня? — она снова обращается с вопросом к Марки.

— О, я кое-что покупаю для мамы. — Марки пожимает плечами. — Она устраивает званый ужин. В школе прорвало водопровод. Все затопило. Поэтому следующие два дня мы отдыхаем, пока все починят. — Все это она произносит отрывистыми фразами.

— Думаю, это неплохо… — Уиллоу пытается улыбнуться, но улыбка выходит неправдоподобной.

— Пойду, сделаю заказ. — Гай встает и смотрит на Уиллоу. По-видимому, он ждет, попросит ли она Марки присоединится к ним.

— Я тороплюсь обратно, — говорит Марки. Слова вылетают в спешке — очевидно, она не хочет давать Уиллоу возможность снова оттолкнуть ее. Но как только Гай уходит, она опускается на банкетку. Она смотрит на Уиллоу, но, ни одна из них не говорит, и тишина между ними не похожа на уютное молчание двух подруг.

— Мне нравится твоя прическа, — наконец, говорит Уиллоу.

— Спасибо. — Марки не кажется особо польщенной. Она внимательно смотрит на Уиллоу. — Я не видела, чтобы ты заплетала волосы в косичку с тех пор, как тебе было около шести лет. Помню, твоя мама часто тебе ее заплетала.

Это так?

Уиллоу совершенно забыла об этом, но сейчас образ возвращается к ней. Она вспоминает, как извивалась на скамеечке для ног, отчаянно желая пойти играть с Марки, а мама с расческой сидела позади нее.

Она моргает, чтобы прогнать видение, возвращая свое внимание к настоящему. — Значит, тебе легче теперь управляться с волосами, раз они стали короче? Я имею в виду, раньше у тебя уходила целая вечность, чтобы их высушить… — Уиллоу не может поверить, что это все, что после стольких месяцев она может сказать подруге, что их отношения свелись к вот такой светской беседе, и она знает, что это её вина.

Но Марки не до этого. Теперь, когда они оказались наедине, она сразу переходит к делу. — Моя мама сказала, что причина, по которой ты никогда не перезванивала мне и не отвечала на электронные письма, заключается в том, что тебе сейчас просто очень трудно…

— Она права, — нетерпеливо начинает Уиллоу, она рада, что появилась возможность всё объяснить. Она наклоняется через стол. — Видишь ли…

— Но я сказала, что такого не может быть, — перебивает Марки. — Я сказала ей, что, если бы причина была в этом, то ты бы просто сказала мне что-то вроде: "Эй, Марки, я не могу сейчас с тобой общаться, но как только буду готова, то обращусь к тебе первой"… Я сказала ей, что ты не стала бы просто меня игнорировать, что ты не такая. Ты не была такой… нечестной. Я имею в виду, эмоционально нечестной.

Уиллоу в шоке дергается назад. — Я… Я действительно сожалею, — она запинается. — Она чувствует себя так, будто ей дали пощечину, но не может злиться на Марки, потому что знает, ее подруга права. — Я никогда не должна…

— Не хочу говорить тебе такие вещи! — выпаливает Марки. — Я не хочу вот так говорить с тобой! Я чувствую себя так, будто ты мой бывший... или что-то в этом роде, и я умоляю тебя позвонить мне! И я чувствую себя такой эгоисткой! Я должна была спросить, как ты держишься, а не сердиться. — Она замолкает. — Так, как ты справлялась? — После короткой паузы говорит она.

— Не всегда так уж здорово.

И это мягко сказано!

Уиллоу размышляет, что произойдет, если она покажет Марки свои руки. Она простит ее за то, что та не звонила? Поймет, чем стала ее жизнь?

Она расскажет своей матери? Конечно, да. Она даже не будет думать дважды. Она не поведет себя, как Гай. Марки знала всю ее семью с тех пор, как им обеим было по пять лет. Она не станет слушать возражения Уиллоу. Она расскажет своей матери. А ее мать расскажет Дэвиду. Ее бритвы заберут. Что-то обязательно сделают. И та часть ее жизни будет закончена.

Уиллоу ещё не готова к этому, но на краткое мгновение она преодолевает такое сильное желание, что должна буквально сдерживать себя, чтобы не выставить свои руки Марки. Все, что ей нужно сделать — закатать рукава, и процесс будет запущен…

Она резко убирает руки со стола. Кладет их на колени. Начинает скручивать салфетку, делает все возможное, чтобы они были заняты.

— Я… Я скучаю по тебе, — наконец, говорит она, её взгляд сосредоточен на салфетке. — Я скучаю по тебе и тому, что было между нами раньше. И даже при том, что твоя мать была права… ты была тоже. — Уиллоу смотрит на Марки. — Я просто должна была дать знать, что не могу говорить с тобой. — И снова, к ее изумлению, она чувствует, что ее голос начинает ломаться. Но, как и прежде, этот момент быстро проходит.

— А что сейчас? — спрашивает Марки.

— Я… Я позвоню тебе, — говорит Уиллоу. — Мне бы хотелось увидеться с тобой.

— Правда? — Марки выглядит скептически настроенной.

— Правда, — заверяет ее Уиллоу. — Но послушай… — Она краснеет, когда думает о недавнем замечании Марки. На сей раз она полна решимости быть честной с нею. — Я не думаю, что это будет в ближайшее время.

— О, — медленно произносит Марки. — Ну, думаю, мне просто придется подождать. Я… Я надеюсь, что до этого не пройдет еще семь месяцев или больше. И, Уиллоу… — Она одаривает ее забавной легкой улыбкой. — Я действительно частично покупала то, что говорила моя мама. Если бы я этого не делала, то не продолжала бы тебе звонить все эти месяцы.