Миротворец - Татьяна Талова

«Не вернешь эту ведьму треклятую — скоро сам вот так оправдываться перед вышестоящими будешь», — одернул себя начальник столичной стражи. Хотя какой там «начальник столичной стражи», послали черт знает куда, до столицы-то сейчас ой как далеко! И делай, что хочешь, но чтоб ведьму привез. Хоть в мешке поперек седла, хоть на цепи. А ее ведь не просто найти надо, а словить… Боруну передернуло — ведьма, говорят, и не человек вовсе, когти выпускает и клыки скалит… И глаз звериный, и рычит что волчара…

— В какую сторону она двинулась? — спросил Боруна.

— Так из Лажги тракт один… Только вот…

Боруна неприязненно посмотрел на сержанта. Из солдат выбрался, да деревенскую-то рожу даже новый мундир не исправит. Парень молодой, лицо простое как валенок, такому картошку копать, а не по приказу герцога с отрядом ездить.

— Говори уж…

— Народ бает, что тракт опасный, — тут же откликнулся парень. — Мол, завелась там тварь какая-то. Говорят даже, что тварь та наместнику бывшему принадлежала…

— Да? — презрительно хмыкнул Боруна. — И что?

— Дык ведь…

— Людей ест?

— Не-ет, — ну и деревенщина! Никакой иронии не понимает, только сказки рассказывать горазд. — Только глазами зыркает из кустов.

— И давно завелась?

— Аккурат перед нашим приездом.

— Совпадение какое, — фыркнул Боруна. — Собирай людей. Выходим.

Хоть приказы этот простофиля не обсуждает, и то хорошо…

Тварь появилась, едва только небольшой отряд выехал из города. Спокойно появилась, как так и надо. Сержантик судорожно вздохнул. Даже начальник онемел. Чудище, скалясь, демонстративно улеглось поперек тракта.

— Жуть-то какая… — прошептал кто-то.

— Пройти не дает…

Показалось, или абсолютно черные глаза твари отразили какую-то эмоцию? Фалассий Боруна готов был поклясться, что это насмешка. Отряд застыл, кони мотали мордами и фыркали, не желая ступать вперед. Да и люди не спешили в зубы к невиданному зверю.

— Она же одна всего! — наконец опомнился Боруна. — А ну, навалились все! Приказ, олухи!

И тут же из кустов выскочило вторая зверюга, уже недвусмысленно выгибающая спину перед прыжком и злобно рычащая.

— Та-а-ак, — Боруна постарался взять себя в руки, но душа уже в пятки ушла, и хотелось спрыгнуть с коня и бежать к спасительным воротам.

— Эй! Эй! — надрывные возгласы раздавались откуда-то из-за спины, но повернуться и посмотреть не хватало смелости — а вдруг нападет чудище?

Внезапный ветер налетел опять же сзади. Налетел, вырвался вперед… и отшвырнул чудище на цельных два аршина. Вторая тварь тут же вскочила. Сверкнуло что-то звездочкой и врезалось в нее. Она припала к земле, заскулив собакой и расцарапывая себе морду. Фалассий похрабрел и повернулся к подошедшему старику.

— Кто такой, чего надо?

Старик только глянул на него этак брезгливо, а у Боруны уже пот на лбу — даром, что и моложе и сильнее. «Маги, все они такие…» — подумал Фалассий, невольно сотворив оберегающий знак. Взгляд стал еще брезгливей.

— Уходите, — маг повернулся к замершим на дороге тварям. — Со мной не справитесь, а убивать вас я не хочу… Не мое это дело. А вы… Фалассий Боруна… слушайте меня во всем и ведьму быстрее сыщете. Если не хотите на старости лет в солдатских казармах оказаться…

Где-то в лесу за Носьвой

Утро прошло лучше, чем я ожидала. Начнем с того, что я попросту забыла последние слова Белой Совы, поэтому чувствовала себя нормально. Память вернулась в дороге. Я только порадовалась, что Галеадзо не видит моего внезапно изменившегося лица.

— Вот черт!!! — сколько раз говорила себе, что иногда не стоит ругаться, даже если очень хочется.

Галеадзо, шедший впереди, обернулся и вопросительно приподнял брови. Зелье он не пил, видимо, самому было неприятно носить чужое лицо, а здесь внешность была неважна — все равно глушь дикая, из живых существ только дикие звери да некоторые лесные твари.

— Вспомнила одну вещь! — я не нашла ничего лучше для ответа. И даже улыбнулась. Для убедительности. Хотя, судя по выражению лица Галеадзо, такой гримасой только детишек пугать.

— И какую же? — мне показалось, или голос у него потеплел? Неужели он все-таки не спал?!

— Э-э-э… Сапог порвался! — браво, Аза! Этот ответ еще гениальней. Я мысленно себе поаплодировала.

Галеадзо выразительно покосился на мои сапоги.

— По-моему, твои сапоги и до этого были рваные… в некоторых местах, — осторожно заметил он.

— Левый порвался еще раз, у подошвы, — понимая всю глупость происходящего, я поспешила добавить:

— Но это я так, просто вспомнила, идем дальше, ничего страшного.

— Ладно уж, — Галеадзо задумчиво скользнул взглядом по моему невероятно честному лицу… и ниже… и внезапно скомандовал:

— Снимай!

— Что?! — я отшатнулась. Вероятно, на лице у меня отразилось такое количество самых противоречивых эмоций, что Галеадзо удивленно замер, непонимающе глядя на меня. А потом вкрадчиво, как сумасшедшему, пояснил:

— Ну… сапог.

— А… — я прислонилась к дереву с вздохом облегчения и стянула сапог.

Галеадзо задумчиво посмотрел на протянутую вещь, потом на меня. Тяжело вздохнул. Игнорируя сапог, подошел ко мне. Очень близко. Я прижала сапог к груди и затравленно оглянулась вокруг — естественно, тишь, глушь и полное безлюдье. Черт. Галеадзо провел рукой по моим волосам, коснулся лба. Черт!!!

Я чувствовала себя крайне неуверенно. И не из-за того, что стояла на одной ноге, спиной упираясь в ствол дерева, а из-за оранжевых глаз и его лица так близко. Так, если он придвинется еще ближе, я… я… я не знаю, что будет!

— Аза, что с тобой? — не знала, что он может говорить так ласково.

— Все… н-нормально, — пробормотала я, вжимаясь в дерево. — Хотя я, может, не выспалась…

— Да-а?.. — похоже, он все-таки не поверил, потому что его лицо снова приблизилось.

— Да, — уже практически пискнула я, стараясь на него не смотреть. Как бы сложно это ни было.

— Поэтому ты даешь мне правый сапог?

— Правый?! — я возмущенно уставилась на несчастную обувь.

— Ну да, — нетерпеливо произнес Галеадзо. — Ты же сказала, у тебя левый порвался. Посмотрим, что можно сделать.

— Д-да, — хорошо хоть не сказала, что до сих пор путаю лево и право. — Просто они оба рваные… Да, вообще ходить нельзя.

— Серьезно?

— Ага, совсем, — по-моему, я начинаю себе противоречить. И почему он до сих пор стоит здесь? Я же не могу отпрыгнуть от него на одной ноге.