Миротворец - Татьяна Талова

— Уходите, — тяжело дыша, сказала ведьма. — И… если с той деревней или с ее жителями что-то произойдет… Я найду каждого из здесь присутствующих. И, — губы у нее заметно дрожали, — убью. И мне плевать, что за мной пошлют еще сотню таких, как вы. Ведь ни один, ни один из вас не справится с Хозяйкой. И с ее зверьем. Немедленно уходите!

Боруна замолк, боясь шелохнуться. Только на дураков такие фразы не действуют.

— Да как же тут уйдешь, если перед нами мерзкое отродье Темных эльфов?! — сержант яростно сжал рукоять меча. — Он же детей малых ворует и в жертвы приносит!

— Заткнись, идиот! — рявкнул Боруна, наконец-то осознав, за кем послал его герцог…

«Скотина, — с холодной яростью думала я, когда мир вокруг менялся — я начинала видеть лучше. — Отродье, выродок… Да дай тебе Небо, чтоб на тебя хоть раз чужое дитя так смотрело, как та же Мира — на Галеадзо… Сволочь… Глупое, несчастное существо… И деревня… Никогда вы ее не тронете… теперь уже — никогда».

По спине прошла судорога. Я вдохнула, чувствуя, как болезненно меняется грудная клетка. Кто-то схватил за руку. Крепко, сразу и не освободишь. Но и руки уже не руки — на пальцах острые когти, лишь один рывок, удар… Дроу не выдержал такой силы, упал на спину. Почему он даже не сопротивлялся?.. Я посмотрела на Темного эльфа, склонив голову на бок и… Его глаза были мне знакомы!

Отступила на шаг, закрывая лицо… Там, под землей, на вершине башни — я его помню! Помню его глаза, он так же держал меня за руку, не давая упасть!

— Аза, успокойся, пожалуйста, они ничего не сделают нам теперь, ничего, слышишь… Аза, приди в себя! Ты ведь помнишь, что ты на самом деле человек? Ведь помнишь?

— Помню… — я уронила руки и благодарно посмотрела на Галеадзо, тот тепло улыбнулся. — Я помню. Спасибо.

Унять дрожь все же не получилось. Несмотря на жару, хотелось завернуться в одеяло, уткнуться носом в подушку и просто разрыдаться от пережитых волнений.

Посмотрев на высокого черноволосого мужчину, с которым до этого говорила, я подумала, что он, похоже, готов признать все свои ошибки и уйти, никого и ничего не трогая на своем пути. Я даже постаралась улыбнуться.

И тут белобрысый паренек, до этого рвавшийся в бой, а потом растерянно смотревший то на меня, то на своего начальника, сделал самое глупое, что только можно было сделать в той ситуации.

Он бросился на меня, взмахивая мечом. Отчаянно, смело. И безнадежно.

И я забыла обо всем. Забыла о себе.

Зарычала в его мгновенно меняющееся лицо, размахнулась… Когти полоснули по воздуху. Галеадзо отшвырнул его в сторону, вытащил прямо из-под удара, потом что-то крикнул мне.

Я не слышала. В один короткий вопль вылилась вся моя боль. Я упала на землю, отстраненно и несколько замедленно отметив, что руки преобразились в звериные лапы.

Чтобы посмотреть на лицо дроу, нужно было поднять голову, а лучше — подпрыгнуть. Я вздернула морду и зарычала в воздух. Перевела взгляд — в паре шагов от меня застыл, не пытаясь даже убежать или хотя бы сдвинуться с места, скрючившись и закрыв голову руками, маленький светловолосый человек.

Боится. Боится! Вот я только подошла к нему, а он уже скулит от страха. Я тихонько зашипела, тронув носом его плечо. Человек жалко всхлипнул.

— Стой! — я резко повернулась на крик.

Ты приказываешь мне стоять? Кто ты такой, человек? Думаешь, я слушаю тебя?.. Всего лишь жду, чтобы ты опустил эту острую железку — свое, такое нелепое, оружие… А хочешь, я буду с тобой играть? Заставлю подумать, что ты способен меня победить — как тогда, с тем умным, прожженным изнутри, предавшим свое искусство магом в лесу?

Я засмеялась. Судя по тому, как побелел человек с мечом и затих светловолосый на земле, они восприняли мой смех как-то не так… С удовольствием выгнула спину, наблюдая за реакцией всех одиннадцати людей.

— Да чего вы ждете?! — вдруг опомнился черноволосый, что приказал мне стоять.

Поздно, милый. Я прыгнула. Блеснуло пять или шесть мечей. Интересно, а вы будете так же смелы, когда я разорву вашего начальника у вас же на глазах? Остановились… Страшно? Я оскалилась, заглянув в его глаза. Затихли все. И пальцем шевельнуть боялись, ожидая, что же я сделаю с этим человеком… Неужели не ясно? Моя жертва зажмурилась, когда я коснулась носом кожи на лице.

Подняла голову. И какие же у них всех взгляды, полные страха и ненависти… Убить мерзкую тварь… чудовище…

— Не надо, Аза… — как тихо, как спокойно… как он может так говорить?!

Я повернула голову на голос, угрожающе зарычав.

И — внезапно, как вспышка, как удар, — пришло воспоминание: лес, под спиною земля, лежать неудобно, а у горла нож, и хоть я знаю, что противник не тронет, все равно не по себе.

— Что, даже прощения не попросишь? — смеется…

— А ты попробуй меня напугать! — я тоже…

А вот дальше уже не смешно. Белые волосы свисают, касаясь моего лба и щек, улыбка-оскал и оранжевые глаза с узкими зрачками. Почти как мои. Как же это страшно…

— Боишься?..

Как страшно, когда так близко звериные глаза, а в них года, наполненные болью и злостью…

Он снова уберег меня от меня же. И снова спас человека. И снова заставил меня вспомнить.

Сдержаться. Сдержать себя. У него есть право на эту злость и ненависть, но он отказался от него. У меня его нет. Я — Зовущая. Я — безумна. И мой враг — это не таинственная Руос-ас-Карна, не последний Лорд дроу, и уж тем более не этот полумертвый от ужаса человек. Главный враг — я. Но я останусь человеком. Останусь.

Или нет?..

Я медленно поднялась на ноги. Как будто ничего и не было, только люди в ужасе не решают сделать даже шаг ко мне. Страшно? Страшно?!

— А ведь я человек. Такой же, как вы, — прошептала я.

— Не такой, — едва слышно выдохнул командир отряда, поднимаясь на негнущиеся ноги.

— Хватит! — Галеадзо вмиг оказался рядом и в упор посмотрел на него. — Замолчи наконец! Разве не видишь…

— Уйди… — хрипло пробормотала я. — Уйди, Галеадзо…

— Снова? — только и спросил он, когда я подняла голову вверх, к солнцу, высушивающему слезы, и глотнула ртом воздух. — Не надо. Ты не выдержишь такого еще раз. Аза! Ты слышишь?

— Уходи… Все уходите!

… — На юге Берии есть дивные птицы, — старик задумчиво уставился в окно.

— Какие? — я подняла голову от книги. Глаза уже устали, а учитель порой мог объяснить двумя словами то, что я заучивала целый день.

— Асайи, — Йоргус помолчал еще немного. — Записывай и запоминай. Их считали порождениями стихий. Детьми солнца и ветра. Чего только не придумает народ… Тем не менее, их вид впечатляет, размах крыльев примерно…