Случай из практики-2 - Кира Измайлова

— То что?

— Я, право, не знаю, кого больше бояться — их или вас… — прыгающими губами выговорил Лауринь.

Я подавила нервный смешок.

— Собаки, — напомнил Лауринь. — Они… они что, растерзали хозяина?

— Да, — коротко ответила я. Сняла с пояса фляжку, початую Бакко, хлебнула, сунула капитану. — Я же говорила, они повинуются не только прямым приказам, но и неосознанным желаниям. Райн очень хотел убить, а когда это у него получилось, потихоньку начал ненавидеть себя самого за этот поступок. Помните, он сказал, что второй раз Гончие явились сами? Тогда это его чувство было совсем слабым, поэтому свора ушла, не тронув Райна. А сегодня… — я отхлебнула еще. — Сегодня, кажется, он осознал, что натворил. Не с Ильзором даже. Со своей обожаемой Саной…

— Как он мог видеть смерть Ильзора? — задал вопрос Лауринь. — Неужели подкарауливал его?

— Это же несложно, — усмехнулась я. — Он проследил за Бакко, когда тот отправился в имение. Я же говорила, для местных тут пути всего ничего, если напрямик, на лыжах, они и конного обгонят. В деревне сказал, что на мельнице будет, на мельнице — что в деревне… Сошло, видать. О том, что Ильзор поедет к другу, он мог слышать на той же мельнице. Вот, наверно, засел где-то на дороге, а когда увидел этих двоих, спустил свору…

— А где теперь Гончие? — тихо спросил Лауринь. — Все еще… где-то поблизости?

— Нет, — устало покачала я головой. — Если не изгнать Гончих из этого мира, они уйдут только со смертью хозяина. Видите, как вышло…

— Удачно… — передернулся Лауринь. — Идемте, Флоссия. Тут… мерзко.

Верное слово подобрал капитан…

На мельнице нас ждали. Мельник кинулся было с расспросами, но я ничего не сказала. Незачем ему знать, что именно случилось с мальчишкой, которого он обучал ремеслу. И Сане не нужно слышать о том, что парень, которого она считала братом, убил человека, которого она любила… А все следы до утра занесет снегом.

— Любезный, — задержалась я в воротах. — Райна не ищите. Кажется, он знал что-то и в бега ударился. Объявится…

— Непременно сообщу! — на лице мельника была написана решимость. — Неужто подслушал, паршивец, как нейр про поездку свою толковал, да протрепался кому? Ох…

Отлично, пусть так и думает.

— И еще, — добавила я, наклоняясь с седла. — Дочка у вас славная. Берегите ее. И внука тоже. Будете его своему делу учить.

Мельник так разинул рот, что я поняла — он и впрямь не знал.

— А как же… — сказал он, справившись с удивлением. — Да завсегда… Нейр щедрый был, неужто не хватит внучка на ноги поставить! Это уж вы не беспокойтесь, госпожа Нарен… Это уж мы сами…

— Да языком не мелите, — предостерегла я.

— Неужто! — нахмурился мельник. — Нейра, она того… если узнает, со свету сживет!.. Это вы не волнуйтесь, госпожа Нарен, мы уж помалкивать будем. Может, и вовсе в город переберемся, брат троюродный давно зовет…

— Удачи, — усмехнулась я и пришпорила кобылу.

— Лучше бы это дело оказалось политическим, — мрачно сказал Лауринь, когда я догнала его и гвардейцев.

— В кои-то веки я с вами согласна, — ответила я, и дальше мы ехали в молчании…

Глава 9. Беглец

До столицы добрались вполне мирно. В отчете даже врать особенно не пришлось: какой-то деревенский парень, обиженный нейром Ильзором (тот то ли хлыстом его стегнул, то ли конем стоптал, то ли подружку изобидел), вызвал Гончих. Вот только справиться со сворой не смог, они его самого и растерзали. Бабки Райна в живых уже не было, можно не беспокоиться о том, что опасное знание попало еще в чьи-то руки… Впрочем, по деревням — даже и не глухим, а тем, что недалеко от столицы, — можно обнаружить такое, что волосы дыбом встанут. Порой и коллежские маги не знают, как это классифицировать, не встречается в их реестрах подобного, просто потому, что деревенские ведьмы были слишком осторожны на протяжении сотен лет, и только глупые их потомки дают себя обнаружить и изловить…

По возвращении в Арастен я не сразу отправилась домой, сперва заехала в охранное отделение (резиденция помещалась через улицу от сыскного, я там не раз бывала), получила причитающийся мне гонорар, включая те злосчастные три ара. Глава отделения, полковник Олвер, казался вполне довольным нашей с Лауринем работой. Это был высокий тучный старик, я помнила его еще по прежним временам: хороший служака, но с воображением у него дела были плохи. В руководители он выбился только благодаря ревностной службе и, пожалуй, отточенному мастерству интриги. Как-то у него получалось присваивать чужие заслуги, да таким образом, что их истинные владельцы не видели в этом ничего дурного. Не самое худшее качество, но и не самое приятное… Начальником Олвер был хорошим, охранное отделение при нем процветало, но подчиненные, насколько я могла судить по нескольким обрывочным репликам гвардейцев, его недолюбливали. А любили они капитана Лауриня, вот только стать начальником отделения ему светило еще очень и очень нескоро, он и руководителем своего подразделения сделался слишком рано…

Лауринь отчитывался после меня, я позволила себе не покидать кабинет Олвера во время доклада капитана и могла констатировать, что руководство капитана не слишком-то привечает. Впрочем, немудрено: слишком молодой, слишком ретивый, слишком успешный… вдобавок пользующийся расположением Его величества. Таких не жалуют нигде и никогда.

Мы покидали здание, где разместился штаб охранного отделения, вместе. Лауринь был задумчив и молчалив, ординарец его мельтешил перед ним, стремясь угодить, но капитан не обращал на него внимания.

— Что, Лауринь, — негромко сказала я, когда мы выехали на одну из центральных улиц. — Делать карьеру — не самое приятное занятие?

— Совсем не приятное, — отозвался он.

— Тогда зачем стараетесь?

— Чем выше у меня звание, тем больше возможностей, — ответил Лауринь, помолчав. — Сейчас, например, я могу привлечь вас к расследованию по личной инициативе, не вымаливая санкции вышестоящих. Так что…

— Понимаю, — кивнула я. — Чем выше вы взберетесь, тем больше сможете сделать для страждущих граждан, так что ли?

— Так, Флоссия, — Лауринь не смотрел на меня. — Вам, должно быть, смешно при мысли об этом.

— У меня специфическое чувство юмора, — подтвердила я. — Но, должна признаться, вашу позицию я уважаю.

Лауринь взглянул в мою сторону с нескрываемым удивлением, но сказать ничего не успел: дорогу нам перегородил какой-то невежа.

— Госпожа Нарен! — воскликнул он, и я едва подавила стон.

Анельт, чтоб ему провалиться! Откуда он тут взялся? Хотя… глупый вопрос. Центр города, разгар дня, почему бы ему тут и не оказаться… Не подстерегал же он меня, право слово!