Последний шанс Гесса 2 - Нани Кроноцкая

Он медленно перевёл на неё взгляд. Его глаза казались пустыми и безжизненными.– Он анализирует молекулярный состав, – произнёс он механически, без каких-либо эмоций. – Проникает лучом и регистрирует ответ. Может различить воду и охлаждающий гель для реактора. Или кровь – человеческую от… шервовой.

Его слова звучали как заученный текст, но Есс заметила, как напряглись его пальцы.

Она продолжала, перебирая трофеи: «А датчик?.. А мультитул, он подходит только для плазера?..» Вовлекала его в разговор, словно затягивала в тёплое течение человека, который замёрз в ледяной воде. Медленно и осторожно.

Зориан установил раскладной столик и разместил на нём несколько ёмкостей с горячей смесью, включая две с кипятком. Он также нашёл пару стаканов. В трофеях обнаружилась старая пачка галет, которые были сухими и твёрдыми, как камень, но после замачивания в кипятке становились чем-то похожим на еду.

– Ужин готов, – объявил он с наигранной торжественностью.

Пища была безвкусной, но тело, уставшее от выброса адреналина, нуждалось в энергии. Ели в тишине, лишь стальные ложки скрипели и слышался натужный гул систем.

– Я видел рядом техник-рум, – нарушил молчание Зориан, доедая свою порцию. – Там немного тесновато, но я могу перенести спальники и переночевать там. Это освободит вам… места для сна.

Гесс отставил свою банку.– Рискованно. Разделяться – неразумно. Ты и Есс разместитесь на койках. Я лягу на спальнике у двери. Первая вахта на мне. Через два часа меняешь меня. Есс не дежурит. На привал отведено шесть часов.

Это был приказ, а не просьба. Возражений не последовало.

Поев, Зориан мягко выскользнул из-за стола и с задумчивым видом принялся собирать банки.– Сыграем в истории? – предложил он, бросив неуверенный взгляд из-под пушистых ресниц в сторону Есс. – Пока я занимаюсь посудой, вы подумайте.

И скрылся за дверью санузла. Есс вытащила спальник из рюкзака и обернулась к Гессу.– Смешной он… Может, не стоит? Сейчас не время для игр.

В ответ Гесс горько усмехнулся.– Ну почему же? Самое время… Быстро уснуть всё равно не получится, а лежать и молча пялиться в потолок глупо. Кажется, я выиграл в прошлый раз. Моя очередь загадывать тему.

Он говорил с ней так, словно они были едва знакомы. Есс сжала кулаки, пытаясь не думать об этом.

Зориан вернулся с мокрыми волосами и чистой посудой. Есс освободила второй спальник и предложила:– Сыграем. Помнишь правила?

Он удивлённо приподнял брови, но утвердительно кивнул, переводя взгляд на Гесса.– Твоя тема, глизеанец. Ты победитель.

Гесс налил себе кипятка из кухонного принтера, который издал печальный звук в ответ. Потом откинулся на спинку койки, и его лицо скрылось в тени.– Первая любовь, – произнёс он, выдержав паузу. В комнате воцарилась напряжённая тишина. Он дал им секунду, чтобы осмыслить услышанное, прежде чем добавить, и его голос стал резким и решительным: – Не к любимому плазеру и не к галетам. Чувство, которое вы и сейчас могли бы назвать любовью. К человеку. Начни, Зориан. Ты же так хотел поиграть.

Зориан замер. Его циничная маска на мгновение дрогнула, словно обнажив нечто уязвимое и острое. Он медленно выдохнул, глядя в свой стакан.– Хорошо, – прошептал он. – Была одна девушка… в «Клетке». Не рабыня. Дочь одного из надсмотрщиков. Её звали Лиана. Она приносила нам книги. Старые, бумажные. Запрещённые. Стихи. Она была… хрупкой. С большими чёрными глазами, в которых отражалось небо, которого мы никогда не видели. Я был молод, злился и считал себя неприкасаемым в своей ненависти. А она… она видела в каждом из нас человека. Даже в таких, как я.

Он замолчал, сглотнув.– Я сочинял для неё стихи, но только в мыслях, не произнося вслух. Я надеялся, что когда-нибудь… когда-нибудь мы выберемся оттуда. – Он резко тряхнул головой. – Однажды её отец застал её, когда она передавала мне книгу. Он не стал меня наказывать. Вместо этого он выпорол её прямо у меня на глазах. Потом он выдал её замуж за другого надсмотрщика, который был вдвое старше её. Это должно было «выбить из неё дурь». В последний раз я видел её через несколько месяцев. Она шла по двору, опустив голову, глубоко беременная. В её глазах не было ничего: ни неба, ни стихов. Только пустота.

«Он лжёт», – вдруг с абсолютной ясностью осознала Есения. Всё это было притворством от начала до конца. Не существовало никакой Лианы с чёрными глазами. Были только боль и унизительная беспомощность, но за этим образом скрывалось нечто более глубокое и личное. Зачем он это делает, зная, что она точно поймёт его обман? Что бывший пленник хочет ей сказать, рассказывая эту трогательную историю? Проверяет границы, как раньше?

– Грустно, – произнесла Есс, поймав вопросительный взгляд Гесса. Она заставила себя улыбнуться. – Похоже на правду.

– Теперь твоя очередь, звёздочка, – Зориан прокашлялся, и в его взгляде мелькнула тень удивления.

Есс почувствовала, как её лицо заливает краска. Она не желала этого, особенно в тот момент, когда Гесс воздвиг между ними ледяную стену отчуждения. Но отступать было уже поздно. Ведь она сама согласилась на эту игру… И сама подыграла Зориану, ещё не до конца осознавая, зачем.– На Лигле, в «Красном Круге», – начала она неуверенно. – У нас был преподаватель математики Ааркон. Он был единственным мужчиной среди наставниц. Он отличался от остальных. Спокойный. Умный. Наверное, даже в чём-то красивый… Его слова значили для меня больше, чем похвала любого другого. Я жила этими уроками. Я выучила всю высшую математику только ради того, чтобы он посмотрел на меня и улыбнулся.

Она замолчала, вспомнив тот жгучий стыд.– А потом я узнала, что он – монах. Он пришёл к нам, чтобы выбирать девушек для служения. Мне и так был уготован путь в монастырь, я была для него… решённой задачей. Закрытым файлом. Когда он узнал это, – просто перестал меня замечать. Я стала для него пустым местом. Стеклом. Так всё и закончилось.

Зориан снова заговорил с явным сочувствием в голосе:– История печальная. Но, возможно, первая любовь и должна быть такой. В юности у нас мало жизненного опыта, мы подвержены влиянию гормонов и иллюзий.

– После этого я ещё долго боялась мужчин, – сквозь слёзы рассмеялась Есс. – И в своих напарников по Игре влюбиться не могла. До недавнего времени…

Она осторожно взглянула на Гесса, но он не шелохнулся. Казалось, он даже не осознавал её присутствия и не слышал её откровенного рассказа…

– Ну, а ты, глизеанец? – громко спросил Зориан. – Ты всех нас в эту лужу посадил. Теперь