Баба Люба. Вернуть СССР 4 (СИ) - Фонд А.

Кот вместо того, чтобы заурчать, как и положено в таких случаях всем порядочным котам, проводил внимательным взглядом, как я вспариваю рыбе брюхо, и его хвост при виде пахучих кишок нервно задёргался туда-сюда.

— Да, убийцу нашли, — я аккуратно отделила икру, а комок потрохов швырнула в рыбьи отходы, и он со смачным звуком шлёпнулся в старое ржавое ведро.

Кот возмущённо заверещал, а я взяла следующую рыбину.

— И кто же это? — дед хотел погладить кота ещё, но тот, могучим усилием, извернулся, выскользнул из рук старика и подскочил ко мне, оглашая весь двор требовательным мяуканьем.

— Да ты его всё равно не знаешь, — я тяжко вздохнула, наклонила ведро, кот зубами ухватил кишки и, злобно урча, потащил их куда-то под забор.

— Ну так всё равно интересно, — усмехнулся старик.

Сейчас он был в новом американском комбинезоне и очень гордился обновкой. Особенно ему нравилась красочная лейбла какой-то компании на переднем кармашке. На голову он надел оранжевую бейсболку и стал похож на солидного фермера из Алабамы.

— Да заместитель это его. Молодой, да ранний. Там сплошные амбиции и ноль ума. Хотел стать старейшиной сам. Вот и грохнул старика.

— Ох, Любка, а я ведь сразу говорил, что не нужна тебе эта секта, — укорительно покачал головой дед Василий, — да кто ж старого батьку послушается. Мы с твоей мамкой сколько жили, ни в какие секты не ходили, в партию Ленина верили, и вас с Тамаркой также воспитывали. А теперь что получилось — ты в секте, Тамарка так вообще…

Он сбился с мысли и тяжко вздохнул.

— Не переживай, — успокоила старика я, — в эту секту я пошла только ради того, чтобы бесплатно съездить в Америку. Вот съездила, и теперь уже всё.

— И вот надо было тебе ехать туда? В такую даль. — Дед Василий вздохнул.

— Анжелика хотела родную мать увидеть, — сказала я, умолчав о наших «канализационно-долгоносиковых» похождениях.

— А если бы эта мать её забрала? — нахмурился он.

— Не забрала бы, — беспечно отмахнулась я, — вон про Белку даже не спросила ни разу.

— А зачем же ты возила тогда Анжелику?

— Она должна была сама всё увидеть и расстаться с иллюзиями, — сказала я. — Ну и вот. Увидела. Рассталась. А теперь она спокойно будет жить, учиться, работать и не надеяться на всякие глупые воздушные замки.

И тут меня словно подкинуло. Я почувствовала спиной взгляд.

Моментально обернулась и увидела Анжелику. Которая стояла и огромными влажными глазами смотрела на меня.

— Ты знала… — прошептала она и слёзы хлынули из её глаз.

— Знала, — кивнула я и добавила, — теперь и ты знаешь. Не плачь, Анжелика. Такова жизнь. И на этом она не закончилась. У тебя есть Изабелла, есть Ричард. Есть ради кого жить. Сейчас ты выучишься, станешь работать, потом выйдешь замуж, родишь ребёнка или даже несколько детей. У тебя будет своя семья. Ты будешь их любить и заботиться о них. Так что жизнь всё равно продолжается.

— И ещё у меня есть ты и дедушка! — Анжелика подошла и обняла нас с дедом Василием.

Рабочая неделя в Калинове, как обычно, началась тотальным отключением света. Опять на весь день. Хорошо, что вчера мы хоть и вернулись, груженные ещё больше, чем когда выехали в деревню, но я нашла в себе силы и пересолила всю рыбу. Мясо и сало мы ещё у деда засолили в банки. Доверять нынче холодильникам смысла практически не было. Многие так вообще их поотключали, так как из-за постоянных отключений электричества они долго не выдерживали и часто перегорали.

Я пока свой не отключала, там Комиссаров какой-то хитрый стабилизатор (или как там оно правильно, точно не знаю) поставил, так что перепадов я теперь не особо боялась. Но подстраховаться — подстраховалась.

Утром я, как обычно, заскочила на работу, в родимый ЖЭК. Прошлась по гулким пустым коридорам и заглянула в кадры отметиться в журнале.

Сегодня, к моей радости, дежурила опять Таисия.

— Это тебе, из деревни презентик, — я поставила перед ней баночку варенья.

— О! Крыжовниковое! Моё любимое! Но ты лучше гони костюм, Любаша! — с горделивым видом заявила Таиска и налила мне в чашку чай.

— С чего бы это? — хмыкнула я, устраиваясь на стуле напротив. — Мы, кажись, конкретно договорились: подаёте документы в ЗАГС — будет тебе костюм.

— Так я же и говорю — гони! — засмеялась Таисия.

Я сперва даже не поняла. А вот когда дошло — от изумления захлопала глазами. Оп-па-на! Вот это новости!

— Да ладно!

Я недоверчиво посмотрела на Таисию. Может быть шутит?

— Мы вчера в ЗАГС заявление подали, — подчёркнуто застенчиво улыбнулись она, но потом не выдержала и довольно расхохоталась.

— Обалдеть! — сказать, что я была ошеломлена, это ничего, считай, не сказать, — а как это тебе удалось за две недели его окрутить и в ЗАГС затянуть?

— Элементарно, Ватсон, — хохотнула Таиска, — сказала, что беременна. Делов-то.

Я расхохоталась. Вот так сдаются самые крепкие бастионы.

— Ну что же, Таисия, — довольно улыбнулась я, потирая руки, — костюм ты выиграла по праву. Завтра принесу.

— А то! — лицо Таисии лучилось довольством. Она отсалютовала мне чашкой с чаем.

— Ты даже не представляешь, какой ты с меня груз сняла! — восхищённо сказала я, цокнулась с нею своей чашкой и добавила, — я тебе ещё и шарфик подарю. В знак благодарности пожеланий вечной любви.

— Не спеши раздариваться, — хихикнула Таисия, — мы тебя крёстной возьмём. Так что начинай готовить подарки.

— Как думаешь, мальчик или девочка будет? — задала я главный вопрос, который всем всегда задают в таких случаях. — И кого хочешь?

— Когда забеременею, тогда и пойму, — прыснула Таисия.

— В смысле? — совсем обалдела я. — Ничего не поняла… Так ты разве нет?

— Нет, конечно, — пожала плечами Таисия.

— А как же?

— Ой, Люба, что ты, как маленькая! Пока суть да дело, уже будет поздно. Скажу, что задержка была, вот я и подумала. Что он, разводится из-за этого будет? Но до этого времени, мы активно поработаем над данным вопросом, так что, думаю, всё будет чики-пики.

— Ну ты и безбашенная девка, — только и смогла, что покачать головой я.

— Но костюм ты по любому неси, — велела Таисия.

Наконец-то в роно удалось застать Шмакову и всех остальных. Конечно, пришлось подождать, у них там какое-то совещание было. Я порадовалась, что все на месте. Пристроилась в уголочке, на стульчике для посетителей и приготовилась терпеливо ждать.

В коридор вышла моя «знакомая» старушка, увидела меня, сердито сплюнула, затем перекрестилась и торопливо ретировалась обратно.

Я вздохнула. Эх, не везёт мне со старушками совершенно.

Зато со стариками — наоборот. Я принялась размышлять. Дед Василий очень обрадовался нашему приезду. Когда мы возвращались, даже всплакнул. Ну ничего, скоро у Ричарда каникулы — опять к нему отправлю. Тем более он постоянно просится туда.

Да, тяжеловато мне будет одной с Белкой, но я нашла ей хорошего мануальщика. Так что будем ставить её окончательно на ноги. Он сказал, что это возможно. Да, на шпильках бегать она не будет, но ходить нормально сможет.

С Пивоваровым дело потихоньку тоже продвигается. Ляхов тогда, после моего звонка, знатно перепугался. Он ссыкливый, значит, сделает так, как я ему сказала.

Надо не забыть завтра позвонить ему опять, спросить, как дела.

От мыслей меня отвлекли люди, что, переговариваясь, выходили из кабинета.

Вот и чудненько.

Значит, совещание окончено.

Я поискала глазами Шмакову, но она сама уже увидела меня и подошла.

— Любовь Васильевна, пройдёмте ко мне в кабинет. Света нету, но хоть поговорим.

— Да, конечно, кивнула я и проследовала за нею.

В кабинете больше никого не было.

— Присаживайтесь, — сказала она и вытащила из сейфа какую-то папку.

— Что по моему вопросу? — спросила я. — Я должна предоставить какие-то документы? Или подавать на суд? Или что я должна делать?